При посетителях, в том числе, и при Алесе, новому Василю всё ещё приходилось притворяться контуженным. Правда, на удивление, некоторые успехи по «тутейшему» языку у него были налицо. Вот и на этот раз, уже под вечер, он только молчал и больше слушал взволнованную девушку:
- Цетка Ганка, а у веску разам дзядзькам Михасем прыйшли, пабыли трохи, и сышли кудысьци на повнач чырвоныя. Цэлы атрад! Людзи казали, што цикавилися паляками. Дзядзька Михась жа распавев, што их начальник пацикавився усими жыхарами вески, з яго слов записав усих, але па хатах хадзиць не став. Мавляв, мев мала часу. Накшталт, и дзядзьку Василя записали.
Да, было волноваться от чего. Как понял мужчина, в деревеньке ненадолго побывал отряд красноармейцев. Конечно, время-то военное. Ну, насчет остановки на более долгий срок - так, пока, наверное, в деревеньке делать нечего. Жаль, что красноармейцы ушли и не пошли по домам. Можно было бы познакомиться с их командиром.
Вот только Васе, отчего-то, сильно захотелось, чтобы Алеся больше не называла его дядей. Ну, какой он дядя, а вполне себе ещё добрый молодец.
- А-ле-ся, из-ви-ни, ка-ли лас-ка, ка-ли мож-на, клич мя-не прос-та Ва-си-лем. Я ж яш-чэ не зу-сим ста-рый. А?
Видать, вышло у больного не так понятливо. Ведь трудно сразу же усвоить местный, «тутейший» язык, да и пришлось растянуть слова, ещё и вклинилось русское словечко, чтобы было понятливее. Хотя, у него и так уж имелись кое-какие способности к языкам, да и не с чужими же, уж совсем «заморскими» людьми он разговаривал.
- О, дзядзька Василь! Ой, выбачайце, так, Василь! Вы стали паправляцца, раз трохи ужо можаце размавляць? Як Вы сябе адчуваеце? Я так спалохалася, як убачыла Вас у ваколицы ледзь не нежывым. И цетка Ганка так спалохалася. А цяпер яна так рада, што Вы, нарэшце-то, вярнулися дадому. Бо Вы больш никуды не паедзеце?
Наверное, надо было что-то ответить? Ведь ранее на то, что надо бы уехать на восток и обязательно вместе, мама Ганка, в принципе, особо и не сомневаясь, и так уж почти ответила согласием.
- Ня-ма, больш ни-ку-ды з ха-ты. Ка-ли и ку-ды-то, то толь-ки ра-зам з ма-май. Ну, раз-ве што, ка-ли хто-не-будзь ды за-про-сиць ку-ды-не-будзь. Мо-жа, и ты, А-ле-ся?
Конечно, вышло двойственно. Алеся сразу же весьма сильно покраснела, но взгляда от Василия не отвела. Лишь взволнованно зашевелились реснички. Когда же их глаза встретились, то, похоже, на невысказанный вслух вопрос первого вторая, после некоторого раздумья, просто так же ответила, само собой, глазами, согласием.
Мама Ганка внимательно наблюдала за всем и особо вмешиваться не собиралась. Да и, наверное, не имела она ничего против соседской девчонки? Но разговор, и то, похоже, лишь для того, чтобы да кабы что не вышло, да до лучшего усвоения местного языка, она всё же прервала:
- Так, Алесь, без мяне Василь больш никуды не паедзе. Можа, мы, кали ен паправицца, паедзем разам з им куды-небудзь у Баранавичы, а то и в Минск? А пакуль, Василь, адпачни. Видаць, што табе и размавляць пакуль цяжкавата. Вось кали ж ен паправицца, то, Алеся, вы наговоритесь адзин з адным вволю. Ей-богу, прабач ужо, дзявчынка, але з вас выйшла б выдатная пара.
Конечно, девушка покраснела ещё больше. Но, видимо, давать резкую отповедь на эти слова она и не собиралась.
- Ну и скажаце ж Вы, цетка Ганка. Ваш Василь вунь яки, а я?
- Василь, ты як, не супраць Алеси? Падабаецца яна табе?
Тут уже Василий сам сильно оторопел. Не ожидал он от своей новой мамы такого резкого перехода, и сразу к делу! А что делать, придётся согласиться с ней, да и то ведь дальнейшие последствия вполне приятны!
- Так, ма-ма, па-да-ба-ец-ца! - И что тут скажешь, ведь на самом деле нравится! - Вось толь-ко я не ве-да-ю, як жа са-ма А-ле-ся?
- Алеся? Як табе Василь?
- Падабаецца, цетка Ганка, - смущённо произнесла девушка.
Это было нечто! Отказаться просто не имелось возможности, да и кто бы хотел? Такие девушки просто так на пути не попадаются!
Ну вот, первый раз в жизни и, можно сказать, что без него женили, и кто, мама. Про дальнейшее уже можно было и не думать - женится Вася и, однозначно, на прекрасной Алесе, и больше ему действительно никто не будет нужен. Уж про себя-то попаданец знал многое, в том числе и свои черты характера. Что ни говори, сердце оно такое!
Глава 19
Важные решения
Это совещание в самом узком кругу, собранное как бы и для обсуждения тревожных событий на западе страны и в Польше, уже в действительности и не существующей, с начала никак не тянуло на некоторые другие, на которых, бывало, принимались какие-нибудь судьбоносные решения. Оно началось с доклада начальника Генерального штаба РККА, командарма первого ранга Шапошникова Бориса Михайловича, пользующегося заслуженным уважением у всех присутствующих, в том числе и у товарища Сталина, в котором тот выразил обеспокоенность неблагоприятным развитием ситуации:
- Таким образом, товарищи, немецкое командование, несмотря даже на продолжающиеся ожесточённые бои в Варшаве, предприняло некоторые шаги по наращиванию количества своих войск в Восточной Пруссии и, особенно, в районе Брест-Литовска. Уже сейчас нами выявлена переброска части резервных соединений в вышеуказанные районы. Отмечено появление большого количества авиации, даже снятое из-под Варшавы. Хотя, город и так уже третьи сутки подвергается самым ожесточенным бомбардировкам. Наращивание немцами своих войск вдоль линии соприкосновения может грозить нам существенным осложнением обстановки именно в районе Брест-Литовска, и так уж находящемся на грани начала полномасштабных боевых действий. Конечно, пока неизвестно, что думает предпринять немецкое командование в таких условиях, но в любом случае и нам тоже заранее следует предпринять некоторые меры для нейтрализации неблагоприятного развития событий в Западной Белоруссии и Виленском крае.
- Понятно, Борис Михайлович. Как там немецкая сторона? И что Ви нам предлагаете прэдпринять?
Реплика товарища Сталина никак не смутила опытного военноначальника.
- Немецкая сторона пока на наши протесты не отвечает и отвода войск не производит. Генеральным Штабом предлагается переброска некоторых соединений из центральных округов в район Белостока и, особенно, Брест-Литовска, также и в Вильно, для удерживания занятых территорий и создания угрозы для Восточной Пруссии. События в Западной Украине тоже не особо благоприятны для нас. Румыния, несмотря даже на как бы провал прогерманского мятежа, начала подтягивать войска к границе с СССР. Польские части всё ещё сопротивляются нам и немцам в Львове и в его окрестностях. Имеются очаги сопротивления и в других местностях Польши. К сожалению, пока ведущиеся нами с польской стороной переговоры о сдаче города не увенчались успехом. А вот у немцев, похоже, с этим получше. В этом случае требуется усиление наших частей, особенно в районах севернее Львова. Само собой, нужны некоторые подкрепления и на подступах к Люблину. Там, вокруг Люблина и севернее, польские части ещё не разбиты и продолжают оказывать сопротивление, как немцам, так и нам.
Как думал и сам грозный нарком внутренних дел СССР, товарищ Берия Лаврентий Павлович, в свете имеющихся у него и товарища Сталина сведений, пока следовало захватить как можно больше территорий, ранее относящихся к Польше. Потом, конечно, можно было бы и отставить их, но, прежде всего, пока следовало поторговаться за них с немцами. Но, похоже, так же и думало немецкое командование и их, как начали нравиться ему некоторые такие яркие выражения из книги «Сталинский сокол...», «бесноватый» фюрер.
Наступали очень сложные и грозные времена. Требовалось несколько мирных лет, чтобы перестроить многое в стране. Сведения из будущего или неизвестно откуда оказались как раз и кстати. Пользуясь ими, можно было сделать ещё больше.
Вся прежняя история показывала, что эти, когда-то вшивые и немытые, европейцы завидовали самой полной черной завистью «варварам-недочеловекам». Людям с Запада всегда хотелось обладать землями и ресурсами на востоке, конечно, прежде всего, избавившись от части ненужного им населения там и превратив остальных, как ни некрасиво это звучало, в рабов. И скоро в неукротимо надвигающейся Великой Отечественной войне советскому народу предстояло полностью испытать все это на своей шкуре.
