22-й день 447 года космической эры

Звездная система Хло, Девятый сектор Земного Союза

Межсистемный лайнер «Канопус» компании «Юнайтед Старлайнз»

«Без двух минут тринадцать часов», – машинально отметил для себя время происшествия капитан Кодус Лит, смятенно взирая на огромный, чуть изогнутый металлографический экран, занимающий одну стену-переборку корабельной рубки целиком и захватывающий еще частично две соседние. Непрерывно транслируемое датчиками переднего обзора изображение ближнего космоса, создающее полную иллюзию того, что данное помещение находится в самом носу лайнера, и в обычные времена впечатляло, а уж сейчас тем более.

– Что там произошло? – осмелился наконец кто-то из младших навигаторов озвучить вопрос, закономерно возникший, пожалуй, у всех, кто находился в рубке.

С трудом оторвав взгляд от экрана, капитан покосился на заговорившего, но ничего не сказал. Повернул голову и вновь уставился на четко выделяющееся во тьме космоса исполинское сооружение из блестящего металла в виде толстого кольца с расходящимися от него четырьмя длинными стрелами-антеннами. Он словно узрел что-то новое во вполне обычных вратах гиперпространственного перехода. В них только что вошел идущий с опережением в четверть часа межсистемный лайнер «Драуг». Вместо того чтобы, как полагается, резко ускориться и раствориться в космосе, оставляя за собой медленно истаивающий призрачный силуэт, лайнер замер, неистово замерцал… и со вспышкой, подобной рождению сверхновой, исчез.

– Дестабилизация пространственно-временного континуума при совершении гиперперехода, вызвавшая перерождение материи в лучистую энергию, – прошептал первый навигатор «Канопуса» Тарс Ген. И шумно сглотнул.

– Как же так-то? «Драуг» же, как и мы, был забит беженцами, – потерянно обронил его подчиненный.

– Да, они тоже приняли на борт около двадцати тысяч эвакуирующихся с Фреи, – согласился с ним один из пилотов.

Некоторому оживлению обстановки в рубке помешал короткий зуммер, сигнализирующий о том, что кто-то вышел на связь с лайнером.

– Внимание, получен входящий запрос из штаба объединенной группировки войск, дислоцируемой в системе Хло, на предоставление прямого доступа к искину корабля! – прозвучал ясный голос искина «Канопуса» – Лары.

Все разом обратили взгляды на капитана, который, растерянно хмурясь, потер подбородок. Ведь всеми писаными и неписаными правилами прямо не рекомендуется проводить какие-либо манипуляции с корабельными искинами в открытом космосе. Во избежание. Но уж вояки-то об этом не могут не знать.

– Чем обосновывается запрос? Происшествием у гиперврат? – решил выяснить Кодус.

– Подтверждено, – пару мгновений спустя отозвалась Лара, сделав соответствующее уточнение.

Поколебавшись немного и бросив еще один взгляд на обзорный экран, на который кто-то из навигаторов вывел повтор произошедшей с «Драугом» трагедии, капитан «Канопуса» кивнул и скрепя сердце сказал:

– Хорошо, даем им доступ.

После этого Кодус отправил по защищенной линии связи соответствующий код подтверждения для прямого подключения к корабельному искину. То же самое сделали старший вахтенный пилот и первый навигатор, ведь защита завязана сразу на три электронных ключа.

– Что за?.. – вырвалось у Тарса, когда секундой позже у него неожиданно свернулась прямая линия связи с Ларой. Видя, как начали непонимающе переглядываться остальные, очевидно тоже столкнувшиеся с аналогичной потерей внутренней коммуникации, возмущенно вопросил: – Они что там, перезагрузить наш искин решили, что ли?

Увы, предположение первого навигатора, похоже, было ошибочным, так как в этот же момент раздался голос Лары. Согласно принятым еще в стародавние времена правилам, когда коммуникационные имплантаты не стояли у всех поголовно, она стала озвучивать все критичные изменения в жизни корабля. Только мягкий женский голос искина, как почудилось всем, был теперь каким-то другим – холодным и бездушным.

– Внимание, произведена аварийная разгерметизация палуб «D» и «C»! Доступ к спасательным капсулам невозможен!

– Внимание, произведена незапланированная корректировка курса!

– Внимание, двигатели перешли из режима экономичного хода в режим максимальной тяги!

Лара замолчала.

– Какого тут творится?! – ошеломленно проговорил старший вахтенный пилот, уставившись, как и все, на занявшую центральное место на металлографическом экране местную звезду. Та начала медленно увеличиваться в размерах.

А у капитана вдруг мелькнула мысль, что случившееся с «Драугом» вовсе не является трагической случайностью. Дестабилизация пространственно-временного континуума может быть произведена и искусственно… Тем же управляющим модулем врат… Вопрос лишь в том, кому понадобилась эта диверсия?

22-й день 447 года космической эры

Звездная система Хло, зона ограниченного инопланетного вторжения

Тяжелый авианосец «Тига», флагман объединенной группировки войск

– Значит, на тринадцать часов ровно никаких изменений боевой обстановки у третьего периметра карантинного кольца не отмечается, – вслед за своим подчиненным, который закончил отчет, задумчиво повторил адмирал Фрог Трапп, отстраненно глядя на образ своего собеседника, визуализированный системой связи.

– Никаких, – подтвердила виртуальная копия двухзвездного генерала Арвина Нитса, командующего планетарной частью объединенной группировки войск.

– Это плохо, – не стал скрывать своего расстройства Фрог Трапп, до последнего надеявшийся на совсем иное развитие событий.

– Все еще ожидаешь от наших незваных гостей нового неприятного сюрприза? Аналогичного тому, что они преподнесли в прошлый раз, прорвав второй периметр? – спросил у него Арвин, на правах старого знакомого отойдя от строго уставного общения.

– Да, – сознался адмирал, не сочтя нужным скрывать этот очевидный факт, и усмехнулся кривовато: – Тем более что и день сегодня сам знаешь какой.

– Одиннадцатый, если брать со дня последней волны. То есть излюбленное число чужаков, – понимающе кивнул находящийся в каком-то бункере генерал. После чего, помедлив, пожал плечами: – Но я все равно не вижу причин для беспокойства. У чужаков просто нет никакой объективной возможности обеспечить пятикратное превосходство в технике и огневой мощи, требуемое для прорыва нашей глубокоэшелонированной обороны. Ресурсы даже их огромного корабля все же не безграничны.

– Хорошо, если так, – хмыкнул Фрог, не став все же напоминать Арвину, что его предшественник тоже наверняка так полагал и был непоколебимо убежден в непреодолимости своего периметра – второго – и слабости врага. И где он сейчас, этот генерал Коррес? Сгинул вместе с почти четырьмя сотнями тысяч личного состава при внезапном прорыве противника, черной волной захлестнувшего укрепленные позиции карантинного кордона…

Командующий объединенной группировкой войск в зоне ограниченного инопланетного вторжения покрутил головой, разминая затекшую шею, и досадливо вздохнул. Что-то тревожило его, но вот что именно, ему никак не удавалось понять. Может, подспудное беспокойство вызвано тем, что противник в последние дни наседает на третий периметр крайне вяло, без огонька? Так, словно пытается накопить резерв?

Задумавшись, адмирал перенес взгляд на огромную трехмерную голограмму, занимающую весь центр командного пункта. До предела детализированная картинка области инопланетного вторжения, казалось, жила своей жизнью, перетекая и видоизменяясь по мере поступления новых данных с барражирующих над местностью разведывательных аэродронов. Неизменным оставался лишь испещренный многочисленными рваными ранами-шрамами исполинский черный диск инопланетного корабля, буквально врубившегося в землю на окраине города, теперь полностью обезлюдевшего.