как утренний ветерок

пронёсся слух с юга на восток -

от радиации и травм

умер оператор Владимир Шишенок.

Под развалинами блока в обломках

скончался Валера Ходемчук,

так и не смогли его достать,

навеки-вечные остался

в радиации, в нуклидах.

Люди, узнав о радиации,

заволновались тревожно и покорно.

Пошли слухи об эвакуации -

необходимой, срочной.

Из уст в уста шла молва,

возникали споры.

Везде... И здесь и там...

одни и те же разговоры.

"На атомной авария!"

"Всю землю накрыли -

рентгены, радиация!"

"Невидим атом,

а жить с ним страшно!

Находиться в Припяти -

смертельно и опасно!"

"Люди! Время не теряйте!..

подальше от Чернобыля

срочно уезжайте!"

"По округе всей -

будут тысячи смертей".

От народа страхи, слухи -

утопили все науки.

Я на шестом месяце

беременности была,

своим здоровьем свою кровинку,

как зеницу ока берегла

жизнь своему ребёнку.

Муж всегда меня лелеял,

тем более, нынче,

в тяжкую для нас годину,

жертвуя собой,

за нас двоих переживал,

мне совет давал

с болью и тревогой.

"Люся! Моя роднулька!

Уезжай к родителям в Кривушу.

Спасай себя и нашего ребёнка.

Спасай, кровинку нашу".

"Как же так? Нет родной!

Без тебя я не могу.

Тяжело быть одной -

без тебя я умру".

"Подумай хорошенько -

не спеши!"

"Хорошо. Принесу молока -

потом решим".

Плохи дела, вечером -

в больницу не пустили.

Милиция постами КПП -

раз и навсегда

перекрыла все дороги,

в зоне не ходили

электрички и поезда.

Город Припять заполонили -

военные автомобили.

Прошёл слух.

Йодистые препараты -

защита от радиации.

Вмиг йод -

в аптеках города

раскупил народ.

Только военные ходили

в респираторах,

в хим защите и плащах.

А горожане не спеша,

как обычно и всегда,

продукты из магазина

несли открыто,

каждый, кто как хотел,

всё в авоськах,

всё в кульках.

В Припяти хим подразделения

начали дезактивацию.

Смывать, сметать

и собирать радиацию.

Химики поливали из АРСов

улицы раствором,

мыли дороги и тротуары

белым порошком.

Все улицы в белой пене,

чистота и блеск кругом.

Вечером сообщили -

город Припять весь,

на трое суток, временно -

эвакуируют в лес.

Всем взять с собой

только самое необходимое,

что у каждого в квартире есть,

но обязательно документы

и в дорогу, что-нибудь поесть.

Многие даже обрадовались -

ходили, улыбались.

На природе отдохнём -

потанцуем и споём.

Прекратились раздоры, споры -

люди взяли

заготовки на шашлыки,

магнитофоны и гитары.

Плакали только те -

горькими слезам с болью,

чьи мужья на смене -

пострадали ночью.

Родственники больных снова -

санчасть в блокаду взяли,

в двери, в окна -

барабанили, стучали.

Открылась дверь,

где стоял милиционер.

Все увидели врача -

чернее чёрного грача.

"Товарищи! Сегодня

всех тяжелобольных

самолётами отправляем

на лечение в Москву.

Двадцать восемь человек

наиболее пострадавших,

из числа дежурной смены

и числа пожарных".

Люди заволновались -

в шуме, разговоре.

Вмиг, все - словно онемели

и затихли в горе.

Чихнул кто-то:

"Будьте здоровы!"

"Спасибо! На Титанике -

тоже были все здоровы".

"Не до шуток, нынче!..

радиация с нуклидами

нас в дорогу клычэ.

Лечение больных в Москве -

для нас большая честь, надежда.

Хотели бы вы или не хотели,

но больным нужна в дорогу

чистая одежда".

Людей, как ветром сдуло -

все разбежались по домам.

Пешком, на велосипеде одна мадам -

помчалася в село.

Спешил народ -

успеть бы одежду принести,

общественный транспорт -

не ходил по Припяти.

Я от нервозности по приходу -

запуталась с вещами,

всё перерыла дома -

собрала, принесла одежду,

а самолёт улетел с больными.

Не успела...

Долго тапочки искала

и на минуту опоздала.

В моём теле оборвалось что-то,

закипела бурно кровь.

Душа вмиг моя окаменела,

потеряв надежду

на былое счастье и любовь.

"Моего Васю -

моего мужа тоже увезли?

Без меня! Кто позволил,

мою кровинку, у меня забрать?

Кто посмел?.. мою судьбу -

испытывать, ломать!"

Обливаясь горькими слезами,

я плакала, рыдала.

Отправили в Москву!..

"Наверное, великой чести

мой родной, любимый

своим геройством заслужил", -

сама себя я выслушала,

набравшись мужества и сил

молча, улыбнулась,

плакать перестала.

К вечеру у меня -

началась тошнота, рвота.

Ночь я не спала,

родного, ненаглядного,

своего любимого -

я к себе звала.

27 апреля всё население Припяти

эвакуировали,

а вскоре, и моё село,

радиацией с нуклидами и там

всю землю замело,

напрасно картошку посадили.

Сколько можно ждать?..

Нет больше моей мочи!

Надоели мне - дни печальные

и со слезами ночи!

"Надо! - сказала я себе. -

Надо ехать к мужу

и не остановлюсь я -

ни в жару, ни в стужу".

И после Первомая,

к родному, ненаглядному,

поехала, помчалась -

на крыльях понеслась.

Неизвестности, новизны -

я боялась с детства,

увидела большущую Москву -

одиноко растерялась,

как перед принцем дева.

"Найду ли я свою кровинку?" -

мысль меня терзала.

"Может домой уехать?" -

тревога пронизала.

На привокзальной площади