- За такое. И за драные джинсы в бутиках. Хотя я сама могу разрезать не хуже. Интересно, где была наша многострадальная мученица? - вздохнула Зорка. - Вынужденная жить под одной крышей с такой грешницей, как я?
- Как это, где? Я в окно видел, как ее какой-то мужик высадил. Они еще под окнами лизались. И это - не тот мужик, что в прошлый раз. И не расфуфыренный охотник на подушки. Этот дома ждал. С какой-то бабой, но она пьяная была.
Не она одна, к сожалению.
Алик был здесь. С левой бабой. Тоже пьяной.
Дома. Ночью. Без хозяйки. В одном доме с Женькой! Вооруженный ножом психопат!
Нет, Зорке тоже есть, что тетке предъявить!
Может, потому и без хорошего втыка обошлось.
- Кто еще был дома? - посуровела сестра. - Кроме тебя и этого придурка?
- Анька со своим, - с удовольствием ухмыльнулся Женька. - И Виталик... тоже со своим. И даже не такие косые. Но они быстро по комнатам расползлись.
Ага. У Макса тоже была... комната. Куда время от времени... уползали.
Девушка расхохоталась - до слез. Женька сначала ржал тоже, потом замолк. Испугался. За ее психику.
Не дом, в бордель! На кой Зорка таскалась к нарикам сама? Надо было сюда пригласить. Во главе с Майком-Дэном. И спать с ним прямо на теткиной постели. А рядом пристроить Аньку со своим и Виталика со своим. А под окна - тетку с "мужиком". И пьяную бабу Алика - для полной компании.
Да, и еще доброго Макса - с дозой для всех.
- Ну, еще дядя Гена.
Домашний охранник. Слава Богу. Хоть что-то. И, будем надеяться, трезвый.
- Один?
- Не знаю. А ты думаешь... - загорелись проказливые глазки.
Зорка, а ну - осади назад! Вспомнила, с кем говоришь, быстро!
- Кстати, что у тебя за речи? "Лизались!"
- Да ладно тебе, Зор, - Женька на всякий случай передислоцировался к окну. Кстати, выходит оно на ту же сторону. Где "лизались". - Мы вчера с Владиком весь вечер "Эммануэль" с монитора смотрели. Он на флэшке принес.
- Что?
Отлично! Мало всеобщего пере... - еще и в одной из комнат двенадцатилетние пацаны в порнуху пялятся!
Да отсюда драпать надо! Без дальнейших разговоров. Смазав салом пятки. Себе и брату.
Решительно - стоит Зорке раз дома не переночевать, и там без нее черт-те что творится!
Ну, с теткой, "мужиком", Аликом с пьяной бабой и теткиными отпрысками со "своими" - ничего не сделать. Зато...
Поднялась строгая сестра весьма резко:
- Что вы смотрели? - вмиг оказалась возле брата. Его ухо - в ее цепких пальцах.
- Зоринская, больно же!.. - взвыл Женька. И лишь наполовину в шутку.
- Повторяй за мной: "Больше никогда не стану смотреть эту гадость". Повторяй!
- Больше никогда не стану смотреть эту гадость, - отпущенный брат резво отбежал. На другой конец комнаты. - Всё равно во второй раз будет неинтересно.
- Ах ты... - задохнулась Зорка.
- Да и вообще - старье это доисторическое, - торопливо отступил к двери брательник. - Сейчас намного лучше снимают...
- Сейчас ремень возьму! От куртки.
- Не возьмешь - ты добрая. Да и ремень у тебя - тьфу, не больно будет. А откуда ты знаешь, что гадость? Ты что, смотрела? Давно? И как тебе?
- Конечно, я - добрая, - сладенько улыбнулась Зорка. Перекрывая Женьке дорогу и оттесняя обратно к окну. - Добрее не бывает.
Шлеп-шлеп. И - подзатыльник. Легонько.
- Ай, больно же!.. С ума сошла?
- Я очень добрая. Ты даже не представляешь, насколько. - И скоро в этом убедятся все! - Щас как добавлю между глаз, и уши отвалятся!
Как сделать, чтобы хоть у Женьки всё было хорошо, а? При сумасшедшей-то матери, погибшем брате, эгоистке-тетке и гулящей сестре?
- Между глаз нельзя. Я ослепну, потому что очки разобьются, - авторитетно объяснил наглый братишка. - А если еще и уши отвалятся - оглохну. Тебе же со мной больше проблем будет. Будто так мало?
- Действительно! - вздохнула Зорка. Устало опустилась в кресло, Женьке махнула на соседнее. - Надеюсь, хоть тетка вас не застукала с этим вашим "Эммануэлем"?
- Сразу видно - ты не смотрела. "Эммануэль" - не он, а она... Молчу-молчу! Я вовремя тетку заметил, флэшку выдернул, комп вырубил. Владик - за окно, на дерево и вниз, а я - под одеяло. И лежу, будто давно дрых.
За окно второго этажа. Через дерево.
Владик - из неблагополучной семьи. Познакомились в его дворе. Когда Женька по своей привычке одиноко бродил по улицам. Благополучных друзей он не нашел. И не искал. Побоялся, что предадут снова.
- Только тетка всё равно хай подняла. Когда зашла к тебе, а там - псих с ножом и резаные тряпки. Эй, ты чего?! - протестующе пискнул брат. Когда его вновь сгребли в объятия и еще крепче стиснули.
- Маленький мой! Я тебя больше никогда-никогда не оставлю здесь одного. Обещаю!
- За ручку будешь водить? Даже когда мы оба будем на пенсии? Ты - седая и с палочкой, я - на костылях?
- Надеюсь, все-таки до пенсии мы отсюда выберемся, - серьезно пообещала Зорка.
- Ты не дослушала. Владика вообще-то охрана поймала - он даже до забора не дошел. Дядя Гена звонил ночью его родителям, те приезжали. Точнее, прибегали - приезжать-то им не на чем. Нас обоих чуть прямо там не выдрали. Даже без всякого "Эммануэля". Хорошо, дядя Гена запретил. А у отца Владика, знаешь, какой ремень? Ого-го!
- Зачем твой друг вообще ночью побежал домой? - подавилась смехом девушка.
- Привык удирать... - пожал плечами брат. - Он же не всегда дружил со мной. Да и живет через три дома.
- Жень, мы больше не в деревне, - напомнила сестра.
- Что, его в рабство украдут или в турецкий бордель?
Чего-чего?
- Или вместо негра на плантацию?
- Запросто. Всё, кроме плантации. В следующий раз лучше оставь его ночевать легально.
- Тетка же запрещает. Она и в этот раз злилась.
Злилась. После Алика-то с ножом? Пусть только попробует!
И вообще - этак скоро как раз неблагополучному Владику родители запретят дружить с Женькой. Чтобы уберечь сына от неприятностей. От опасных знакомств.
- Она и от вашей дружбы не в восторге.
Считает, что Владик - не того круга. Ну, пусть считает и дальше. Молча.
- Стерпит и это. Если, конечно, вы больше по ночам в сад сигать не будете.
- Знаешь, как мы испугались?
- Догадываюсь. Только... вы не того испугались, Женя. Понимаешь?
- Знаю. Я потом, знаешь, как дрожал? Потому нам и не влетело, что вдруг выяснилось - мы были в одном доме с маньяком! Вдобавок - пьяным.
А трезвый маньяк - это так, норма. С ним детей оставлять можно.
И все-таки - как представишь картину их панического бегства... Опять трясет.
Смесь хоррора с комедией.
Сейчас брат снова удерет. И уже вовсе не от ремня.
- Ну, вот, ты - снова веселая! - обрадовался Женька. - А теперь я хочу поговорить серьезно...
- Ты меня пугаешь, - кажется, улыбка с лица сползает сама.
- Поклянись, что не рассердишься.
Опять.
- Та-ак. Ты уверен?
- Зор-Невзор, я же серьезно! - брат даже смутился, надо же. - Я меньше всего хочу тебя обидеть. Ты же... у меня одна...
Да. Теперь - одна.
- А тебе и так плохо!
- Мне не плохо, Жень, - резковато перебила Зорка.
- Врешь. И не краснеешь. В присутствии ребенка, между прочим. Чему ты меня учишь?
- Ну ладно, вру. Иногда бывает плохо... И даже часто. Но я, так и быть, обещаю не сердиться, какую бы глупость ты сейчас не сморозил. Вот.
- Что я - Виталик, чтобы "морозить"? - хмыкнул брательник. Цапая-таки ближайший бутерброд. - В общем... ты вчера нашла Диму?
Откуда?..
- Что?! - брови хмурятся сами. И кулаки сжимаются.
- Я всё знаю. Я же все ваши с мамой разговоры слышал. И твои кошмары. И как ты плачешь, и как шепотом клянешься. Прости, ладно?
- Чего уж там. Сама себе дура - клясться надо было тише...
И по ночам не орать.
