- Подумай еще, МАМОчка, - предложил Олев и переключил дан-ные неизвестного ракетоскафа на Круг Сибири.

Ракетный батискаф под номером 784 числился за Центральным институтом археологических исследований Новосибирска, но находил-ся в данный момент на отстое. Выдав информацию, МАМОчка доба-вила от себя:

- Ну и ну!

Олев знал, что такие реплики в устах главного корабельного компьютера раздражают капитана, педанта и ревнителя строгой дис-циплины. Он бросил искоса взгляд на Еланина, но тот, похоже, не реагировал на вольность МАМОчки. Капитан напряженно размышлял. "Ну и ну", - думал он...

Бланин почувствовал вдруг, что очень устал. Он вспомнил, что сего-дня не подключался к полю психологической разгрузки, и сказал штур-ману-два:

- Я на три минуты отключусь. Заблокирую аппарат, чтоб не ускользнул от нас, пока разберемся, что к чему.

- Уже заблокирован, командор, - отрапортовала МАМО.

- Спасибо, - сухо бросил капитан, раздражаясь от того, что ком-пьютер сработал раньше его, капитана, приказа.

Переключившись на пси-поле, он успел еще услышать МАМОчкино "Ух ты! " и подумать: "Интересно, куда сейчас попаду? " ... Он увидел то же зеленое море, что плескалось только что за иллюминаторами "Дозора", но тут же понял, что это другое море, живое море, море ОТТУДА, и его охватило радостное возбуждение прежде, чем он увидел невдалеке берег, совсем не похожий на нынеш-нюю землю.

Из воды поднимались зеленые горы, за ними высились палевые скалистые вершины, освещенные ликующим солнцем, они манили к себе, и сердце Еланина сжалось в сладкой тревоге, он окинул взглядом все побережье, напоминающее драгоценное ожерелье, и жадно, торол-ливо впитывал в себя чудесное видение не известной никому жизни, и видел все сразу: белые и розовые дворцы среди кудрявой зелени на крутых склонах гор, легкие колоннады над пропастью, лестницы и канатные дороги, спускающиеся к бирюзовой воде, оран-жевые скалы, вышедшие по пояс в море, и пляжи, переполненные людьми, - сколько людей собралось вместе, никогда еще в своей жизни Еланин не видел такого множества людей вместе - обнаженные, за-горелые, как небожители из древних книг, они лежали и сидели ря-дышком, разговаривали и молчали, читали и играли в шахматы, у пенного прибоя парами ходили бронзовые юноши и девушки, и целова-лись, и говорили друг. другу ласковые слова, люди плескались в воде бок о бок и, казалось, не замечали, как они счастливы, и у каждого на голове были настоящие волосы, а у некоторых мужчин даже бороды, и смеялись дети, голые, коричневые, с сияющими глазами, они пере-брасывались мячами, съезжали в воду с крутых скользких вышек-трамплинов, слизывали из стаканчиков белое лакомство, в названии которого, вспомнил Еланин, было слово "мороз", и грохотала музыка,

певица пела о лаванде, горной лаванде, и вокруг летали белые остро-крылые птицы с красными клювами, а по водной глади ветер гнал яхты, и их вздутые паруса трепетали на солнце всеми цветами радуги, а вдоль побережья неспешно проплывали белые допотопные корабли-ки, тоже переполненные людьми, люди носились по воде на досках с парусами и взлетали над волнами на широких лыжах вслед за быст-рыми катерами, и над этим праздником жизни парили, раскрыв крылья, белые птицы с красными клювами...

Еланин уже готов был окунуться в людской гомон, как в счастье, но тут же панорама покрылась голубым туманом и растаяла, и он, впадая в небытие, подумал: конец!

Компьютер-контролер отключил капитана Еланина от пси-поля, и тот, открыв глаза и сняв шлем-контакт, сразу почувствовал прилив бодрости, как будто проспал по меньшей мере сутки.

- Где побывали, командор? - весело спросил Олев.

- Где-то здесь, - сказал Еланин. - Где-то здесь, за углом пятого квадрата. Крымская Ривьера, слыхал? - Олев грустно кивнул.

- Слыхал, командор, завидую вам. Сегодня утром на пси-разгруз-ке я оказался во льдах бывшего Северного океана. Там свистел такой ветер, что за минуту выгнал из меня всю дурь.

- Так что? - спросил капитан, осматривая экран-дисплей, уже переполненный светящейся информацией.

- Пустяки, - сказал небрежно Олев. - Думаю, ничего страшного. Номер поддельный. Инфрапроверка показала, что настоящий номер аппарата 731, а под пальмой - наша родная елка.

- Ну и?..

- Номер 731 принадлежал до недавнего времени тому же инсти-туту.

- Угнали? - перебил его Еланин. - Если угнали, то какого черта они делают здесь, где не появляется ни одна живая душа?

- МАМОчка сделала запрос в институт. Два дня назад они пере-дали ракетоскаф 731 подшефному пионерскому отряду, флотилия которого сейчас находится на испытаниях в районе озера Байкал. Там аппарат исчез три часа назад.

Меж тем робот дотопал до ракетоскафа. Следом за собой он тащил тяжелый контейнер для проб грунта, My су раны использовали такие контейнеры для сбора радиоактивных веществ на свалках и в забро-шенных урановых шахтах. Олев будто читал мысли капитана. Он сде-лал запрос-измерение и доложил:

- Контейнер не радиоактивен. Лучи спецконтроля показали: в батискафе люди. Двое.

Робот деловито вошел в ракетоскаф, сферическая дверь камеры плавно задвинулась за ним. "Интересно все-таки: что же они здесь ищут? Странные какие-то мусураны, - подумал Еланин. - Каждый угонщик знает, что его ищут, и старается сразу, как только взял

радиоактивный грунт, улепетнуть назад, поближе к обитаемым Кругу Сибири и Овалу Амазонки. А эти не спешат. Не сходятся концы с концами - в их действиях нет логики".

- Будем брать? - спокойно спросил Олев.

- Да, - решил капитан,; - Готовим магнитный подъем.

Включили двигатели на подъем. На экране-дисплее ракетоскаф за-качался, как ванька-встанька, и, будто теряя вес, пошел вверх, ото-рвался от воды и через минуту аккуратненько лег на палубу "Дозора".

- Пси-контроль, МАМОчка? - спросил Олев.

- Агрессивного поля нет, - отрапортовала машина.

- Хорошо. Пошли знакомиться, - сказал Еланин.

Капитан и штурман-два вышли на палубу, залитую желтоватым солнечным светом. Вокруг серело шевелящееся пространство мертвой воды, только вдали белела полоска берега - там уже начиналась Большая Европейская Пустыня. Ракетоскаф казался пустым, необи-таемым. Странно... Вскрывать лазерным ключом? Но едва капитан так подумал, на сфере аппарата раздвинулась стена, открывая темноту внутренности. Пошли секунда за секундой, но изнутри никто не появ-лялся. Странно, обычно угонщики и мусураны не скрываются - ведь ясно, что теперь некуда деться, они пойманы на месте преступления и неизбежное свершится. Не применять же силу контрольного поля? Оружия у них не может быть. Оружия уже давно нет на Земле. Олев подошел к аппарату и звучно постучал по его железному боку.

- Эй там, в самоваре! Выходи!

В проеме двери появились один за другим два археонавта в легких зеленоватых костюмах для работы в пресной воде. Рослым пат-рулям они оказались едва по грудь. Автоматика отщелкнула их ска-фандры, и на Еланина глянули виноватые мальчишечьи глаза. Обоим угонщикам было лет по тринадцать. Первый, темноволосый, смотрел на патрулей с интересом, второй, белобрысый и курносый, опустил глаза и не решался поднять их.

Все стало на свои места. В практике "Дозоров" уже бывали случаи розыска ребят, сбежавших на ракетных батискафах в поисках при-ключений. Как правило, пацаны и девчонки из Круга Сибири мотались в Большую Американскую Пустыню, а бойскаутов из Овала Амазонки почему-то больше привлекали мертвые квадраты Большой Европей-ской Пустыни. Непонятно только, зачем оказались эти юные археонав-ты здесь, у черта на рогах, в богом забытом месте.

- Ну? - спросил Еланин строго. - Что скажете, пионеры? Что искали, что нашли?

Ребята молчали, опустив головы. Олев заглянул в ракетоскаф, вошел туда и вскоре вытащил на палубу контейнер.

- А вот мы сейчас узнаем, что они здесь потеряли, - сказал он, вскрывая контейнер.

Ребята не шелохнулись, виновато сопели носами и глаз не подни-мали. В контейнере оказалась земля вперемешку с песком. Значит, ро