— Тот же самый инстинкт подсказывает мне сейчас, держаться как можно дальше от врачей.

Мэдди смотрит на меня совершенно другими глазами, постепенно осознавая мои слова.

39.

Я с удовольствием смотрю на календарь — уже прошло четыре с половиной месяца, я сделала это, осталось всего лишь 40 дней. Сердцебиение ребенка сильное, моя кожа светится, у меня больше энергии, чем когда-либо.

В такие моменты мне кажется, что все произошедшие случилось не просто так. Я имею ввиду то, что случилось со мной, Джек купил ферму, и теперь вся семья круглый год ест только экологически чистые овощи.

Мама и я так много узнали всего, о чем раньше даже никогда и не задумывались. Мы больше не едим пшеницу или обработанные пищевые продукты, а также продукты с консервантами. Сначала было трудно. Но моя мама — гений кулинарии. Теперь она даже делает мороженое с использованием органических ингредиентов.

Я достаю листья марихуаны, которые замачивала в течение пяти минут в воде, и опускаю в соковыжималку. Пятый раз за день я выпиваю эту смесь, приправленную ложкой органического бикарбоната соды, смешанной с кленовым сиропом. Сегодня Нора выходная, поэтому готовлю я. Сейчас скоро должен вернуться Би Джей.

Начиная с той ночи, когда Джек разыскал его в пещере и отвез домой, он стал совершенно другим. Я помню, как вышла в гостиную, чтобы встретить его, когда только услышала шум подъезжающей машины, и увидела его пьяного и спотыкающегося на пороге. Как только он поднял на меня глаза, взял на руки, словно был совершенно трезвым и сказал:

— Я люблю тебя, Лейла. И я как утес, на который ты всегда можешь положиться.

После этого он был непоколебим в своей поддержке мне. Он делал все от него зависящее, чтобы помочь, заботясь и защищая меня. Хотя иногда, я замечала его взгляд, наполненной тоской. Потом он улыбался почти печально и говорил:

— Иногда мне не вериться, насколько ты прекрасна.

Сегодня я хочу приготовить ему сюрприз. Он ест тоже, что и я, но сегодня я купила ему прекрасный стейк, из коровы, свободно пасущейся на лугах. Ранее я позвонила Берти, и она продиктовала мне свой любимый рецепт.

— Пожалуйста, не забудь положить кусочек сливочного масла в самом конце, от этого мясо будет иметь великолепный насыщенный вкус.

Как только я слышу звук мотора, я нагреваю сковороду и кладу немного масла. Сливаю воду у сваренного картофеля и начинаю толочь. Я кладу мясо на раскаленную сковороду, раздается шипение — потрясающе, в пюре добавляю масло и молоко и слегка перемешиваю, Би Джей входит в дверь.

— Вау! Чем-то очень вкусно пахнет, — говорит Би Джей подходя ко мне и утыкаясь носом мне в шею. — И это даже не принимая во внимание стейк.

Я смеюсь.

— А для кого стейк?

— Это для тебя, — спокойно говорю я.

— Я сказал тебе, мы оба едим одну и ту же еду.

— Только один раз. Я вдарилась во все тяжкие, — я высвобождаюсь из его рук, переворачиваю мясо и добавляю в пюре немного толченого чеснока.

Он наблюдает за мной, скрестив руки на груди.

— Давай. Садись, — он садится за стол, где уже стоит салат и его смесь в стакане, делает маленький глоток. Я кладу кусочек масла на мясо и слегка встряхиваю сковороду, чтобы оно растеклось по поверхности. Мой рот наполняется слюной, я так давно не ела мясо. Я отставлю сковороду с огня в сторону и достаю тарелки. Положив пюре, разрезаю стейк и кладу его рядом, несу тарелку к столу и ставлю перед Би Джеем.

Сажусь рядом.

— Bon appetito.

Он наблюдает за мной, забирает у меня вилку и опускает ее в мой салат из зелени ростков, семян авокадо и помидор, зачерпывая к себе. Затем перекладывает половину мяса на мою тарелку.

Я поднимаю на него глаза, мне очень хочется съесть кусочек и в животе урчит.

— Мне не следует, — говорю я.

— Это всего лишь чуточку, тебе не повредит, кроме того ты получишь дополнительную экстренную помощь витамина С или чего-то другого.

Я улыбаюсь.

— Хорошо, он выращен на подножном натуральном корму, поэтому думаю, что это неплохо.

Мы отрезаем по куску мяса и кладем в рот одновременно, оно просто тает во рту.

— Ум, — говорит Би Джей, — это самый вкусный кусок мяса, который мне когда-либо доводилось пробовать. Без сравнения твоей киски, конечно.

Я заливаюсь смехом, но он прав. Мы медленно смакуем нашу еду, потом идем гулять в лес. В конце лета лес — потрясающий и очень красивый. Сейчас тихо, но в кустах и подлеске можно встретить барсуков, лисиц и оленей. Мы идем по тропинке к поляне, на которой садовник Би Джея сделал беседку из плетистых роз. В это время года розы отдают свой последний цвет. Пространство вокруг них все усыпано опавшими лепестками, и стоит еле уловимый аромат. Мы входим в беседку и садимся.

Здесь так спокойно и тихо, поэтому молчим.

Но существует одна вещь, которую я очень хочу сделать. С тех пор, как мы узнали о раке, Би Джей никогда не касался моего живота. Даже когда мы занимались любовью, он все равно не касался моего живота. Я расстегиваю рубашку снизу и беру его руку, укладывая на свой оголенный живот. Я чувствую его сопротивление, но смотрю на него умоляюще.

— Пожалуйста.

Выражение его лица смягчается, и он расслабившись, позволяет положить свою руку себе на живот. Глядя на меня его глаза темнеют, мы ни на секунду не отводим взгляда друг от друга. «Толкнись, Томми, толкнись», — молю я про себя. В этом мире не существует никого, только я и Би Джей, и еще… толчок. Сильный. Мы оба чувствуем его. Кто-то еще только что вошел в наш мир. Мы улыбаемся, с удивлением уставившись друг на друга.

— Он говорит «привет», — говорю я.

— О Господи! — бормочет вдруг Би Джей.

— Это наш Томми, — отвечаю я.

— Это наш Томми, — повторяет он прерывающимся от волнения голосом.

Он тянет за низ моей рубашки, прикрывая живот, и аккуратно продевая пуговицы в петли.

— Пойдем, принцесса, нужно отвезти тебя и малыша домой.

40.

Лейла

«Жизнь следует прожить подальше от печали».

Альбер Камю

Осталось всего лишь 20 дней на моем календаре. Сейчас темно, когда я спускаюсь по лестнице виллы, держась за шершавые деревянные перила. Я прохожу через красиво оформленную комнату, в которой сногшибательный витиеватый обеденный стол, гигантские ракушки, свисают с потолка в определенном элегантном порядке на открытые окна. Беззвучно ступая босыми ногами, я раздвигаю двери, находясь на вилле в Тулуме, куда меня привез Би Джей на эти выходные, принадлежащей наркобарону Пабло Эскобару.

— Почему Мексика? — взволнованно спрашиваю я в самолете.

— Это сюрприз, — отвечает он с улыбкой.

И в полночь я понимаю, что он нанял людей, которые развесили на ниточках синие фонарики по всему пляжу, играет группа «Марьячи», а на циновках прямо на песке стоит кувшин с безалкогольным коктейлем.

— Не узнаешь? — спрашивает он.

И его вопрос заставляет меня вспомнить — конечно же, он оживил мою любимую песню, и дополнил ее без алкогольной «Маргаритой», переливающимися синими огнями под мексиканским небом с «Мариачи» в полночь — «Ты со мной?»

Я заплакала.

Сейчас, когда я иду по белому песку, утопая ногами и стою у кромки воды, обхватив живот, говорю:

— Смотри, где мы находимся, Томми, — прохладный утренний ветерок обдувает лицо, убирая волосы. Мне хочется почувствовать, как морская вода будет накатывать на ноги, которые стали невероятно чувствительными. Я до сих пор стою с закрытыми глазами, когда подходит Би Джей и встает рядом со мной. Я поворачиваю к нему голову — брови представляют собой прямую линию, и его лицо испещрено тенями.