Вот почему Верховный жрец Бога мудрости Тира – Нахти благоразумно не стал входить в
арку, призрачный голубоватый свет в которой он создал кровью и медитацией. Он
доподлинно знал, что ему грозит и где он может оказаться без Проводника на Тропе.
По какому-то причудливому стечению обстоятельств, или это действительно было так
задумано, кровь Верховного жреца, исчезнув с порога арки, блестящими алыми каплями, помчалась вдоль Тропы – Дороги. Пролетев бессчетное количество ее ответвлений, несколько раз оказавшись даже на изнанке самой Тропы, ее Тени, алые капли наконец
решительно прошли через один из арочных проходов, но на изумление в том же мире из
которого их послали, и как бы в задумчивости стали кружить. Было такое впечатление, что они внимательно оглядывают место, в которое попали. А перед ними простиралась
зеленеющая горная долина, даже скорее – сад, посредине которой стоял громадный дворец
– крепость.
Для человеческого восприятия этот дворец-крепость возводил явно безумный архитектор
и не менее безумные, но невероятно талантливые строители. Колоссальные черные
гранитные блоки, из которых его построили, были не просто положены друг на друга и
связаны раствором. Нет, никакого раствора и не было. Используя какую-то технологию, строители сначала гранит превратили в нечто мягкое и аморфное, склеили, а затем опять
позволили ему приобрести первозданную твердость. По форме дворец напоминал
усеченную трехгранную пирамиду у которой под углом очень ровно срезана верхушка.
Окна этого строения были вытянуты длинными овалами и располагались в несколько
рядов только ближе к верху пирамиды, а зайти в саму крепость можно было лишь через
единственные несокрушимые ворота со сложным узором на металлической поверхности, напоминающим то ли тонкие письмена, то ли каллиграфический рисунок.
Однако весь этот комплекс из долины-сада и дворца-крепости, не смотря на величие и
пусть не человеческую, но красоту, производил впечатление некой запущенности и
покинутости. Он чем-то напоминал дом, в котором когда-то жила немалая семья, но затем, под давлением обстоятельств и времени, большая часть семьи этот дом покинула и не
вернется в него уже никогда. А оставшиеся члены этой семьи, позакрывав ненужные
теперь комнаты, перестали следить за садом и живут сами по себе, изредка встречаясь за
ужином, лениво разговаривая ни о чем. И главное – в доме теперь отсутствуют детские
голоса, крики при игре в мяч, бескорыстный и заливистый смех, визги при виде лягушки
или мыши, плачь от содранных коленок и сказки на ночь от бабушки после которых так
сладко и уютно спиться.
Капли крови Верховного жреца еще несколько мгновений в задумчивости покружили
перед аркой, а потом решительно ринулись в долину к дворцу-крепости. Подлетев к
одному из овальных окон, они будто подчинившись неслышному приказу
дисциплинированно остановились. Из окна высунулось полупрозрачное щупальце, как
сторожевой пес легчайшими прикосновениями внимательно «обнюхало» кровь жреца, признало своим, после чего защитная голубоватая, мерцающая завеса окна исчезла и
капли, вновь приняв неслышную команду, влетели внутрь дворца-крепости. Там они
стремительно понеслись через коридоры и комнаты, порой напоминающие то тюремные
казематы, то роскошнейшие покои императора. Капли летели через внутренние сады, в
которых росли невиданные никогда людьми причудливые растения с оранжевыми, фиолетовыми и синими листьями. Они двигались через запустение и роскошь, через тлен
давно покинутых странных треугольных и овальных помещений, в которых лежала не
тронутой пыль веков, и проносились мимо статуй, которые одаренный скульптор изваял в
виде противоестественного симбиоза древних хищников и людей. Наконец они влетели в
большую четырехугольную комнату, или скорее библиотеку-кабинет в навершие
усеченной пирамиды, и с терпеливой медлительностью закружили перед каменой аркой, встроенной в одну из стен, пространство внутри которой светилось мягким голубоватым
светом. На противоположной стене от арки по всей ее площади хозяин кабинета
разместил непонятную светящуюся объемную карту, состоящую из тысяч шаров, которые
были соединены между собой множеством блестящих голубых линий. Все эти шары, за
исключением двух приветливо горящих зеленым, мерцали тревожным бордовым цветом.
Вскоре терпеливость капель крови Верховного жреца была вознаграждена. Пространство
внутри арки пошло рябью, и из нее вначале вышел нагой, идеально сложенный
запыхавшийся высокий мужчина с длинными седыми волосами, а затем, спустя несколько
ударов сердца, вслед за мужчиной появилась обнаженная, безупречных форм
очаровательная, но усталая миниатюрная женщина. Мужчина утомленно уселся в одно из
кожаных кресел кабинета, тяжело вздохнул, приглашающе указал на другое кресло
женщине. Затем налил вино из объемистого золотого кувшина, стоящего на причудливом
низком столике из черного гранита, в два хрустальных бокала и уважительно передал
один из них спутнице:
– Все так же безнадежно, Первая Мать?
Женщина покружила вино в бокале, задумчиво пригубила, тоже вздохнула, а потом
поставила бокал на деревянный подлокотник кресла и иронично прищурилась:
– Яр, если будешь называть меня Первой Матерью, то я просто вынуждена буду тогда
величать тебя Вторым Отцом Великого Дома Ибер. Даже когда мы наедине. И сразу
отвечаю на твой вопрос. Да, все так же безнадежно в моем направлении. Все выходы в
другие миры с Тропы наглухо для меня закрыты. За исключением, конечно – она
небрежно указала на два зеленых шара на карте – этих двух. Это значит, что они закрыты
и для всего Дома. А как у тебя?
Мужчина сделал большой глоток из своего бокала и так же, как его спутница поставил его
на подлокотник:
– Прости, Марта. Что-то я сегодня не в настроении. Потому что как и ты опять не нашел
прохода. Даже малейшей червоточины в моем секторе. Не смог пройти даже через
Изнанку Тропы. Будь проклят этот Дом Пикчу!!
Марта подвинулась к Яру ближе и положила ладонь на его плечо:
– Мы все равно найдем выход, муж мой…
Ее образ как-то мгновенно перетек из образа женщины средних лет в образ
обворожительной юницы, полный тайн и обещаний. И хотя Яр как всегда был готов к
этому изменению и взгляду-улыбке, улыбке, бояться которую в своих легендах разумные
существа заклинают во всех мирах связанных Тропой, второе его сердце сладко екнуло и
забилось быстрее. Он положил свою большую ладонь поверх ее ладошки на своем плече:
– Дражайшая – ты безумно хороша…
Капли крови жреца, стараясь обратить на себя внимание, не нашли лучшего времени как
стремительно подлететь к этим двоим и закружить перед ними в танце-призыве. Марта
удивленно подняла на них глаза:
– Ого! Просьба о срочной встрече с нашей же Терры, от Нахти – главы грязного клана
Дома из Тукана. Что там у него случилось?
– С Тукана? Нашего прежнего жилища до войны с Домом Пикчу?
– Именно так…
Она протянула ладонь к алым каплям и те, как дрессированная послушная птица
опустились на ее пальцы и мгновенно впитались в кожу, как их и не было. Первая Мать
Великого Дома Ибер на несколько мгновений закрыла глаза, как бы во что-то тщательно
вслушиваясь, потом резко их открыла и пробормотала:
– А дело-то серьезное. На, сам прочитай послание…
На ее ладони внезапно появились несколько капель теперь уже почти черной крови, которые плавно по воздуху перенеслись к Яру и растворились на коже его руки. Второй
Отец, так же как перед этим Марта, несколько мгновений сидел с закрытыми глазами.
Потом потряс головой, будто сбрасывая наваждение и раздраженно проговорил:
– Безволосые хезуры. Как они до этого додумались? Только же недавно слезли с
