А вот эта избушка, построенная на лад тридцатых годов прошлого века, моего бывшего соседа. Кстати, он очень хороший человек, как это редко бывает. Интересно, как он сейчас поживает?

Сварщик, так же проявив к нему интерес, осветил и провалившуюся крышу, и упавший забор, и отвалившиеся ставни, и просто невообразимый бардак во дворе. Ах, да! Он был жутким неряхой...

А вот и мой дом. Молния в очередной раз, как по волшебству, пронеслась в небе, освещая мои скромные пожитки: невзрачное кирпичное строение, с деревянной верандой, на которой я люблю курить вечерами, потягивая зеленый чай, забор из колючей проволоки, пышная клумба с разными растеньями, ну, и конечно, гвоздь программы - абсолютно ухоженный огород без единого сорняка! Моя гордость! Разве это не чудо?

Ах, как же приятно оказаться дома... Знакомое чувство ностальгии поселилось чуть ниже живота, а я, желая не тянуть кота за хвост, достал ключи. Отворив калитку, я глянул в черное небо и мысленно поблагодарил молнию.

Та ответила мне взаимностью, сверкнув на прощание дважды...

Я, река да ива

Миновав деревянный, самодельный шлагбаум, изрядно прохудившийся от времени и непогоды, я попал в отчасти брошенное садово-огородное товарищество, которое находилось в предсмертной агонии, доживая свои последние годы. Я сказал отчасти потому, что сюда, хоть и не часто, но все же приезжают люди, которым необходимо побыть самим с собой, зализать душевные раны и просто отдохнуть от суетного, железобетонного королевства кривых зеркал. Сейчас я тоже в этом нуждаюсь...

Проселочная, изрядно заросшая жесткой травой, дорога неровной лентой вела меня прямиком к реке, которая, сверкая переливали многогранных, солнечных лучей, никого не могла оставить равнодушным. По обе стороны от меня, чередуясь между собой, шли то брошенные, полуразрушенные дома, хозяева которых либо просто потеряли интерес к природе, либо они уже давно не в нашем мире, то ухоженные огороды, полные разнообразных насаждений. Из крайности в крайность.

Ранее утро. В воздухе все еще летают отголоски ночной свежести, но уже разбавленные теплым ореолом восходящего солнца, которое лениво выкатывалось из-за лесного массива у меня за спиной, сладко потягиваясь ярким переливом лучей. Я шел не спеша, ловя каждое мгновение такой чудесной жизни. Короткая трава жалила ноги, но я не обращал на это внимание. Бродяга ветер подул мне в лицо, принося с собой такой знакомый запах речной волны - моей лучшей подруги, такой смеренной и невозмутимой, готовой спокойно выслушать все, что я ей скажу.

Я уже близко.

Дорога раздвоилась. Под ногами противно заскрипел битый шифер вперемешку с каменной крошкой, видимо некий виртуоз-дачник решил таким образом избавиться от осенней грязи. Основная часть дороги круто брала вправо. Она шла теперь вдоль старых земляничных кустов, служивших своего рода оградой, вплоть до железных врат, куда мне собственно и надо, а другое небольшое ответвление продолжало бежать вперед, широкой дугой огибая вскопанный огород и выводя случайного путника прямо на глиняную насыпь, с которой открывался чудесный вид на часть реки.

Я часто любил лежать на насыпи под раскидистыми кронами плакучих ив, но сегодня вдруг захотелось пойти вправо, и я не стал сам себе препятствовать. Сквозь не слишком густые ветви фруктовых деревьев уже отчетливо виднелась заветная речушка, в которой радостно купались лучи небесного светила, успевшее отрастить себе большую часть круглого туловища над кромкой практически дальнего леса.

Громкий шлепок на реке привлек мое внимание. Я остановился. Да это же щука ударила по косе. Вон и круги видны. Хоть сейчас за спиннингом иди.

А вот и заветные ворота, покрытые ржавчиной и язвами облупившейся краски. Воспользовавшись дырой слева от меня, я, пробравшись на ту сторону, оказался на абсолютно брошенном и неимоверно заросшем участке с домом из белого кирпича, который практически скрылся за зеленью правящей здесь флоры. Я с облегчением сел на широкий пень лицом к высоким тополям, что втыкались пиками верхушек в бесконечно синее небо, не причиняя ему никого вреда.

Достав из кармана начатую пачку сигарет, закурил. Первая затяжка оцарапала горло, вторая прошла легче, и я с упоением курил, вдыхая, не смотря на сигаретный дым, столь приятный утренний воздух, смешанный с ароматом расположенной по соседству беззаботно бегущей реки. Курил и думал о том, как же мне повезло с местом жительства. Здесь нет ни машин, ни безумных людских толп, ни бесконечной суеты. Тишь да благодать... Пусть живу я здесь не шибко долго, но поверьте - я влюбился в этот мир сразу же. В нем нет ничего лишнего. Он идеален. По крайней мере, для меня.

Сигарета, так быстро превратившаяся в окурок, обожгла пальцы и я, затушив ее о чуть подгнивший пень, положил в карман, решив, что выбрасывать его здесь будет не совсем хорошо.

Поднявшись с приютившего меня, уже такого родного, пня, я двинулся дальше по вытоптанной мною же тропке. Несмотря на ранний час, солнце припекало спину, но я был рад этому. Тепло - это лучше, чем холод. Уж поверьте...

Через пару минут тропинка вывела меня аккурат к ветхому причалу, который при каждом шаге скрипел досками и слегка покачивался из стороны в сторону. Но я не волновался. Мосток выдержит меня, я уверен, ведь наши с ним встречи проходят регулярно. Чуть ли не каждый день... Он знает, что я свой и не причиню вреда здешним местам.

Причал небольшой. Метров пять в длину. Зато, какой вид открывается, когда ты преодолеваешь это мизерное расстояние, когда камыши, растущие по обе стороны от моста, раздвигаются, словно по чьей-то воле, и позволяют человеческому глазу увидеть почти бескрайнюю водную гладь с кристально чистой чуть ли не родниковой водой. Вы можете себе представить? Нет. А я могу.

Река раскинулась во все три стороны. Ее практически невозможно было объять человеческим взглядом - настолько она безгранична. Только где-то вдалеке против меня кромкой дальнего леса почти на горизонте маячил другой берег. Там раздавались какие-то звуки техники, мужские голоса и громкий лай собак. Мир начинает потихоньку оживать.

Я непроизвольно улыбнулся.

По водной поверхности, возмущенно крякая, плавали утки. Щука вновь подала признаки жизни. Я, достав из кармана четверть от булки хлеба, покрошил его в воду. Утки заметили, но подплывать пока не решались. И правильно. Они позавтракают, когда я уйду. Ну, что же, тогда не смею им препятствовать. И с этой мыслью я покинул причал...

Но на этом мое путешествие не законченно. Было тут еще одно место, которое я ни в коем случае не должен оставить без внимания. Это старенькая ивушка, к стволу которой привязана небольшая деревянная лесенка. Не знаю, кто ее привязал, но низкий поклон этому человеку. С ее помощью можно залезть на высокое дерево и любоваться оттуда красотами этого чудного места.

Лесенка жалобно заскрипела и слегка прогнулась под моим весом. Но я, упросив ее не ломаться, все же смог забраться наверх и поместить свою пятую точку на широкую ветку, толщиной в обхват. Ветви ивы, словно женские кудряшки, многослойно свисали до самой земли и едва заметно колыхались на слабом дуновении ветерка.

Боже, какой же живописный вид! Отсюда было хорошо видно, как поле, что тянется прямо за лесополосой, на горизонте органично сливается с голубым небом, по которому медленно и совершенно непринужденно ползли облака, такие легкие, словно взбитые сливки.

Одинокая ласточка пронеслась низко над водной гладью и вновь устремилась ввысь. Это могло означать только одно - к вечеру пойдет дождь, ведь лучше моих ласточек синоптиков не сыскать.

Я сидел на ветке огромного дерева, с большим наслаждением осматривал территорию своих владений и радовался тому, что судьба свела меня с этим прекрасным местом. Но все хорошее когда-нибудь заканчивается. Так и сейчас... Мне пора было идти на работу, пора снова навестить душный город.

Пообещав вернуться, я покинул место своего душевного блаженства...