Однако этот метод был достаточно трудоёмким и дорогим, требовал большого количества ручного труда. Необходимо было найти более дешёвую технологию.

Инициатива 1958 года вновь реанимировала работу по закреплению подвижных песчаных массивов. Учёные заново переосмыслили опыт, наработанный в экспериментах по облесению, проводившихся на Терско-Кумском песчаном массиве: Терских, Кумских, Тереклинских и Бажиганских песках. Эту территорию сделали центром отработки новых технологий закрепления подвижных песков, которые потом применялись в других республиках СССР и в странах Ближнего Востока.

Небольшие по площади песчаные участки закрепляли высадкой на их границах быстрорастущих кустарников, создающих пограничный барьер защиты от ветра, и засеванием песка травами, приспособленными к росту на песке. Лучшие результаты давал посев песчаной полыни.

Но большие территории подвижных песков, вроде среднеазиатских и ближневосточных пустынь, требовали иного подхода. Здесь пошли в ход комплексные меры. Сначала устанавливались плетёные барьеры на расстоянии нескольких метров друг от друга. Песок между ними поливали битумной эмульсией на водной основе. Вода впитывалась в песок, оставляя на поверхности тонкую сплошную плёнку, скрепляющую песок и одновременно удобряющую его. Для этого использовались отходы нефтеперерабатывающих производств в количестве примерно 1 тонна на гектар.

Вторым скрепляющим веществом был полиамид. Высыхая, он образовывал на песке пористую плёнку, пропускающую воду и воздух, но скрепляющую песчинки. (источник http://www.mygeos.com/2012/08/03/kak-ostanovit-dvizhenie-peska)

К эмульсии подмешивали семена песчаной полыни и кустарника джузгуна. Этот кустарник был хорошо приспособлен к росту на подвижных песках. Его боковые корни распространялись на длину от 20 до 30 метров, образуя в поверхностном слое песка плотную сеть, не позволяющую ветру выдувать песок и семена трав. Основными древесными культурами для закрепления песков стали крымская сосна, гледичия и различные виды акации. Из них в пустынных районах формировали лесополосы и целые лесные массивы. (источник, см. http://www.ngpedia.ru/id629730p1.html http://big-archive.ru/biology/the_basics_of_forestry_forest_melioration/25.php http://www.activestudy.info/programma-issledovanij-po-voprosam-obleseniya-i-selskoxozyajstvennogo-osvoeniya-peskov/)

Чтобы создать на песке плодородный почвенный слой, вторым этапом прямо в поднимающуюся поросль джузгуна и полыни высаживали топинсолнечник. Он неплохо рос на бедных песчаных почвах, при внесении относительно небольшого количества удобрений, быстрорастущая ботва, достигающая высоты 2-4 метра, иногда и до 5 метров, образовывала защиту от ветра, а оставляемые в земле клубни частично перегнивали, постепенно создавая плодородный слой. (АИ)

В результате этих мероприятий площадь пустынь начала медленно, но планомерно сокращаться. Наступление на пустыню велось от городов, поселений и оросительных каналов, вглубь песков. Отвоёванные у пустыни участки постепенно превращались в леса, делающие континентальный климат Средней Азии более мягким и влажным. Затем среди этих лесов высаживали фруктовые сады. Работа по освоению пустыни была долгая, кропотливая, но необходимая. (АИ)

Основной составляющей продовольственной безопасности страны оставался хлеб, зерно. При правильном хранении оно не теряет всхожести несколько лет, и десятилетиями остаётся пригодным в пищу. Но лишь часть посевных площадей страны была достаточно плодородна, чтобы зерновое производство оставалось хотя бы рентабельным.

Программа химизации сельского хозяйства работала, производство минеральных удобрений год от года росло, всё шире использовались торфо-гуминовые удобрения, но Хрущёв понимал, что всё это — полумеры. Минеральные удобрения к тому же имели свои недостатки. Они ухудшали экологию, стекали в реки, да к тому же требовали дополнительных расходов на производство, не решая при этом основной задачи — общего повышения плодородия почвы. С их помощью удавалось лишь восстанавливать в почве состав микроэлементов, выносимых очередным урожаем.

Первым толчком для возникновения идеи стал очередной разговор весной 1959 года с академиком Семёновым. Николай Николаевич рассказал Первому секретарю о возможности использовать в качестве удобрения отходы деревопереработки, целлюлозно-бумажного и гидролизного спиртового производства. Все эти заводы производили в виде отходов миллионы тонн лигнина — трудноразлагаемого природного полимера, сходного по свойствам с фенольными соединениями. Лигнин пытались сжигать, но в основном просто вывозили на свалку, где все эти залежи накапливались десятилетиями.

— Видите ли, Никита Сергеич, — рассказал академик, — проблема использования лигнина в том, что в производственном цикле используются кислоты, в частности, серная кислота. В результате использовать лигнин как удобрение напрямую не получается. Повышенная кислотность почвы многим растениям не подходит. Приходится ждать, пока дожди на полигоне хранения естественным путём вымоют кислоту из толщи лигнина, а из-за его трёхмерной молекулярной структуры и больших количеств отходов на это уходит до 50 лет.

— Пробовали делать лигнонавозные и лигнопомётные компосты, смешивая лигнин с навозом и куриным помётом. Результаты получались очень неплохие, особенно при использовании куриного помёта, но сроки! Лигнонавозный компост созревает около года. В процессе компостирования участвуют микроорганизмы, источником которых и является навоз, но в таких компостах микробы пропитывают толщу лигнина достаточно медленно, отсюда и год на созревание, — пояснил Семёнов.

— Я проконсультировался со специалистами ВАСХНИЛ, и мы вместе попробовали делать на основе лигнина лигноминеральный компост, смешивая лигнин с доломитовой мукой в качестве раскислителя. Такой компост созревает значительно быстрее, уже через три месяца его можно вывозить на поля. Также на основе лигнокомпостов можно приготавливать грунт для теплиц.

— Замечательное достижение, Николай Николаич! — обрадовался Хрущёв. — У нас же этого лигнина — завались, девать некуда!

— Больше того, — добавил Семёнов, — если добавить в компостируемую массу микробную закваску, состоящую из шести культур, три из которых — грибы, две — дрожжеподобные грибы, одна — актиномицет, то такой лигнокомпост может повысить урожайность пшеницы до 45 процентов по сравнению с контрольной делянкой. Лигнокомпост повышает урожайность ячменя, овса, гороха в среднем на 45 % и кукурузы на силос на 31 % относительно контроля.

— А как эти микробы туда вносить? — тут же спросил Никита Сергеевич.

— Обычно в виде микробной суспензии, то есть, в смеси с водой, — пояснил академик. — В этом случае микробы быстро пропитывают всю толщу компоста, и сильно ускоряют его созревание. Три месяца вместо года — неплохой показатель?

— Просто отличный! — согласился Хрущёв. — Вы это с товарищем Шелепиным обсуждали?

— И с ним, и с товарищем Мазуровым, и с товарищем Мацкевичем, — подтвердил Семёнов. — Все очень заинтересовались, а Кирилл Трофимович Мазуров ещё и уцепился за вторую важную область применения лигнина.

— Это какую? — тут же спросил Первый секретарь.

— Лигнин по свойствам похож на фенольные смолы, — ответил академик. — С синтетическими волокнами он взаимодействует плохо, зато очень хорошо связывает природные целлюлозные волокна, и при этом безвреден, в отличие от фенола. То есть его можно использовать как связующее, например, в производстве экологически чистых пластиков, например, древесноволокнистых, для мебели. Получается материал, подобный осваиваемому сейчас MDF, но при этом не газящий фенолами. По сути, это дерево, которое можно формовать как угодно, да ещё и имеющее равнопрочную изотропную структуру, а при отделке шпоном — ещё и красивый внешний вид.

— Мебель? Так это же отлично! — Хрущёв был очень доволен.

— Не только мебель. Корпуса телевизоров и прочей радиотехники, печатные платы, всякие коробки и ящики, мелкая упаковка — и не обязательно из волокон древесной целлюлозы. Можно использовать как отходы древесины, так и целлюлозу, полученную из льна, конопли, даже из пшеничной соломы, — пояснил Семёнов. — И всё это — экологически чистое, пригодное для вторичной переработки, например, в те же топливные гранулы.