— Рада Никитична к государственным секретам не допущена, тут у меня возражений нет, — согласился председатель КГБ.

Вторым важным вопросом, который пришлось решать, была организация бесперебойной оперативной связи Первого секретаря и правительственной делегации с Кремлём и только что образованным командованием РВСН (В реальной истории сформировано 17 декабря 1959, в АИ придётся организовать РВСН чуть раньше, т. к. первые МБР уже ставятся на боевое дежурство)

Хрущёв надеялся, что Королёв сможет организовать постоянную связь через космос, но Сергей Павлович лишь сокрушённо развёл руками:

— Связь между спутниками «Стрела» мы пока не наладили. Система на данный момент работает в режиме «почтового ящика».

— А «Молнию» запустить можете? — спросил Никита Сергеевич. — Сколько вам ещё времени нужно для её доводки? Ведь уже который год её пилите?

— Да не поможет тут «Молния», Никита Сергеич! Тут нужен спутник на геостационарной орбите над Атлантикой. А на геостационар нам спутник такой массы, как у «Молнии», вывести пока что нечем. Тут нужен «Союз-2.1», а он ещё ни разу не летал. И «Молния» ещё не летала! — ответил Главный конструктор. — Ну, авантюра же полная! Сами же с меня голову снимете, если спутник на орбиту не выйдет, или откажет во время визита.

Королёву было очень неудобно огорчать Никиту Сергеевича. С первого его посещения ОКБ-1 Сергей Павлович чувствовал со стороны Хрущёва полную поддержку всех своих начинаний. О причине этого он узнал уже потом, когда получил доступ к информации из 2012 года. Прочитав множество документов в ИАЦ, он узнал, с каким трудом ему и Келдышу в «той» истории приходилось переубеждать военных, «пробивать» многие важнейшие проекты, сколько сил, а главное — бесценного времени уходило на согласования этих проектов и решений в разных инстанциях, сколько нервов вымотали безмозглые партийные функционеры.

Одно только данное Хрущёвым в конце 1953 года задание на проектирование сразу нескольких семейств спутников народно-хозяйственного значения, и выделенные на эту работу средства сэкономили стране, по различным проектам, от года до десяти лет. Поддержанное Первым секретарём в начале 1956 года проектирование третьей ступени для Р-7 обеспечило создание тяжёлой баллистической ракеты Р-9 на два года раньше срока. С опережением на год шла работа по космическому кораблю, и с опережением на три года — по спутнику фоторазведки. Опережение по созданию системы связи «Стрела» составило уже около 6 лет, по системе космического телевидения «Орбита» и спутнику «Молния» — 6-7 лет, по навигационной системе «Циклон» — все 12 лет.

Главный конструктор понимал, что только постоянная и последовательная поддержка Первого секретаря ЦК сделала возможным этот технологический прорыв. А ведь Хрущёв поддерживал и подгонял и создание новых, более мощных носителей, и проектирование авиакосмической системы с воздушным стартом, и программу орбитальной станции, и марсианский проект. Сергей Павлович ещё не знал, каким образом Первый собирается опередить или нейтрализовать американскую лунную программу, но был уверен, что и для решения этой проблемы у Никиты Сергеевича заготовлен какой-нибудь хитроумный план.

В том, что Хрущёв способен пусть не сам такое придумать, но, как минимум, организовать разработку подобного плана, Главный конструктор не сомневался. Он видел, какое созвездие самых талантливых учёных и администраторов Советского Союза собрал и объединил для решения стоящих перед страной задач Первый секретарь ЦК. Лучшим примером была Суэцкая операция и создание ВЭС в ноябре 1956 года, разом возвысившие едва начинающий подниматься из послевоенной разрухи Советский Союз в ранг сверхдержавы. (АИ, см. гл. 02-14...02-17). Поэтому Сергей Павлович очень хотел найти хоть какой-то способ решить поставленную задачу.

— Сниму, — согласился Хрущёв. — Но какую-то связь организовать необходимо.

— Есть у меня одна задумка, — ответил Королёв. — Но нужно разместить наши станции АТР во всех городах, намеченных для посещения нашей правительственной делегацией, вывести в Атлантику несколько кораблей измерительного комплекса, для обеспечения связи, и сделать специальные оконечные устройства. Разрешите? — он указал на классную доску, которую по просьбе Хрущёва повесили у него в кабинете для обсуждений.

— Пожалуйста.

Королёв нарисовал на доске большую дугу.

— Это поверхность Земли.

Затем нарисовал на ней два стилизованных радиолокатора с сегментами антенн, два кораблика с антеннами посреди океана, два спутника над ними и соединил их все ломаной линией.

— Вот так можно обеспечить связь. Это — дольше, чем через спутник на геостационаре, но и межконтинентальных ракет у американцев ещё нет. И в Европе «Торы» и «Юпитеры» ещё не развёрнуты, а подлётное время бомбардировщиков — это часы, а не минуты. При пролёте очередного спутника корабли будут посылать запрос, считывать с него информацию и перенаправлять её на другой спутник, и так далее, пока сигнал не попадёт на спутник, ближайший к Москве. Понадобится два или три спутника. Для связи с Тихоокеанским побережьем, вероятно, четыре. Двухсторонней связи не получится, поэтому приказ придётся отдавать в виде сообщения голосовой почты.

Никита Сергеевич долго рассматривал рисунок, задавая вопросы.

— С размещением АТР могут быть проблемы, — заметил он. — Этот вопрос я поручу согласовать товарищу Громыко. Вообще идея мне нравится.

— Конечно, ведь мы при этом можем обойтись существующей системой спутниковой связи «Стрела» (АИ, см. гл. 04-04), — подтвердил Королёв. — Но нужны специальные устройства связи, обычный мобильный телефон тут не годится. Я об этом с товарищем Шокиным и Калмыковым поговорю, с вашего разрешения.

— Поговорите обязательно, — попросил Хрущёв.

Министр радиопромышленности Калмыков после разговора с Королёвым привлёк к разработке нового устройства правительственной связи основных разработчиков мобильной телефонии — Куприяновича и Немцова. Инженеры всю весну и лето работали в авральном режиме, но к концу августа представили на одобрение Хрущёва и Косыгина мобильный комплекс спутниковой связи. Он состоял из серийной базовой станции АТР, собственно спутниковой радиостанции размером с небольшой дорожный чемоданчик, и комплекта специализированных мобильных телефонов.

АТР требовалась для обеспечения связи на расстояниях от полутора километров и более. На меньших дистанциях телефоны могли связываться со спутниковой рацией и между собой в режиме карманной радиостанции. За базу для телефонов была взята самая распространённая модель ЛК-3, но в неё встроили дополнительную плату с комплектом микросборок, обеспечивающую идентификацию абонента по буквенно-цифровому коду, вводимому с клавиатуры.

Тогдашние номера телефонов в СССР начинались с буквы и имели формат А1-23-45 (источник http://n-t.ru/tp/it/kitn.htm), поэтому Куприяновичу с самого начала пришлось при разработке обеспечивать совместимость с буквенно-цифровым вводом. Но букв использовалось только 10 из всего алфавита, и о передаче полноценных текстовых сообщений речи не было. Совместимость заключалась, в первую очередь, в использовании жидкокристаллического дисплея из 9 строк по вертикали, что позволяло отображать и цифры и буквы. Количество знакомест взяли с запасом — 16, потому что для мобильных телефонов пришлось использовать трехзначные цифровые префиксы, иначе номеров не хватало. Это был заодно и резерв на внедрение автоматической телефонной связи с кодами городов, которое планировалось с начала 60-х.

Теперь Куприянович, похвалив себя за предусмотрительность, добавил в логику телефона переход в режим авторизации, после чего телефон воспринимал последующее нажатие 10 клавиш как ввод кода.

Код передавался через АТР или напрямую на станцию спутниковой связи, где микроЭВМ конструкции Староса на процессоре 4004, такая же, как на космических кораблях «Север» и АМС «Луна», сравнивала код с прошитой в память базой данных и давала, либо не давала доступ к линии правительственной связи, заодно назначая уровень этого доступа. Дальнейшие приказы передавались голосом, или же, при необходимости передать приказ через цепочку спутников и наземных / судовых ретрансляторов — голосовой почтой или кодовым сигналом. Использовалась аппаратура автоматического засекречивания и скачкообразное изменение частоты.