- Нет уж.

- Мне показалось, вам было весело, - вкрадчиво сказал он.

- Прыгайте сами, - ответила она. - Обещаю не смотреть на ваше белье.

Он хотел заметить, что белья на нем нет и в помине, но решил, что это будет не самое оригинальное сообщение.

- Так почему вы не любите Марвина? - попыталась узнать Джина, направляясь к скамейке для поднятия тяжестей.

Так как сесть было больше некуда, Фрэнк запрыгнул на батут и удобно устроился на металлической опоре.

- Нельзя сказать, что я испытываю к нему абсолютную неприязнь. У него, безусловно, есть и достоинства. Например, в бизнесе этому человеку нет равных. Просто я, к сожалению, вижу его истинную сущность.

- А именно?

- В чем-то он настоящий приспособленец. Не хочу выглядеть в ваших глазах ханжой, но мне странно наблюдать за шестидесятилетним мужчиной, женатым в четвертый раз, причем, на женщине в два раза моложе его, который при этом еще умудряется бегать за каждой юбкой. - Фрэнк вздохнул с отвращением. - В прошлом месяце моя сестра приходила ко мне в редакцию. На руках у нее был годовалый малыш, и Марвин флиртовал с ней нон стоп.

- Что ж, некоторые женщины считают его обаятельным.

Фрэнк с досадой фыркнул:

- Скорее его банковский счет. Поверьте, будь у меня больше денег, я бы нашел им лучшее применение, чем платить алименты.

- Например?

- Не знаю. Можно помочь муниципальным больницам, или работающим матерям, которые не могут сидеть с детьми, профинансировать какую-нибудь научную разработку, да мало ли?..

- Какой вы правильный, - с некоторым сарказмом произнесла девушка.

Сухая нотка в ее голосе подсказала, что та ему ни капельки не поверила. Фрэнк не обиделся. Откуда ей было знать, что его действительно тревожат социальные проблемы, ведь они едва знакомы.

- Ну ладно. Тогда я купил бы остров. Она ухмыльнулась, встала и подошла к батуту:

- Можно присоединиться к вам?

- На острове? - Он лукаво улыбнулся и обвел широким жестом черную поверхность мата. - Пожалуйста!

Фрэнк протянул руку, чтобы помочь ей вскарабкаться, и тут же отвел взгляд в сторону, пытаясь не замечать, как распахнулся ее халат, обнажив гладкое бедро.

- И чем бы вы занимались на острове? Фрэнк соскользнул назад, увлекая ее за собой, пока оба не оказались на мате. Мужчина лег на спину и, положив руки под голову, мечтательно уставился в потолок.

- В первую очередь запретил бы вечеринки.

- Неплохое начало, - похвалила она, устраиваясь рядом. - А что еще?

- Бабочки и смокинги.

- А я считаю, что смокинги очень сексуальны, - промурлыкала она. Фрэнк покосился на собеседницу, но та продолжала невинно смотреть в потолок, как будто во фразе не было никакого намека.

- А вы можете запретить колготки и дефиле худосочных супермоделей, по сравнению с которыми мы все кажемся бегемотами?

- Конечно! И книги о взаимоотношениях полов. Их не будет в библиотеках моего острова.

- Вы их не признаете?

Он молча смотрел на девушку, ожидая, когда та повернется к нему.

- Для того чтобы понять, что двое созданы друг для друга, книги не нужны. Любовь либо есть, либо ее нет. И, если ее нет, то никакие книги не спасут положения.

Джина пристально посмотрела на него. Ее зрачки расширились.

- А вам знакомо это чувство? Вы нашли свой идеал?

Фрэнк не смог сдержать ленивой улыбки. Он протянул руку и убрал почти высохшую прядь ее волос за ухо.

- Спроси меня завтра, - прошептал он, незаметно переходя на "ты".

Когда смысл сказанного дошел до нее, глаза девушки вспыхнули.

Безумие! Они ведь совеем не знали друг друга. Но что-то между ними уже происходило. Оба явно находились на одной волне... Все это выходило за рамки банального физического притяжения, приятной прелюдии.

- Что-то происходит, верно? Что-то невероятное. - Фрэнк не двигался. Пусть интонация и слова покажут, насколько глубоки его ощущения. Следующий шаг принадлежал ей самой.

И Джина его сделала. Когда она опустила глаза на его губы, мужчина уже знал, что случится дальше. Девушка наклонилась ниже, он не шевельнулся. Шестое чувство подсказывало ему, что та все сделает как надо.

И действительно, брюнетка с легким вздохом скользнула своими нежными губами по его жаждущим губам. Все чувства Фрэнка сконцентрировались на этом ощущении. Он впервые позволял целовать себя женщине, имени которой даже не знал. Она сильнее прижалась к нему, ласково провела рукой по его щеке и приоткрыла рот. Когда она снова его поцеловала, Фрэнк больше не мог сдерживаться. Он застонал и, обняв ее за талию, притянул к себе. Зачарованная его реакцией, девушка начала его целовать еще более страстно, сводя мужчину с ума откровенным прикосновением влажного, сладкого языка. Фрэнк двигался ей навстречу, ощущая дурманящий вкус ее губ. Джина легла на спину, потянув его на себя. Или он сам подтолкнул ее? Фрэнк не знал... В голове все поплыло. Он ждал, когда же наконец раздастся внутренний голос, который прикажет ему остановиться? Ведь это - безумие, так целовать женщину, которую он знал меньше часа. Но пророческий голос молчал.

Весь мир исчез, остались только их губы, языки, переплетенные в сладком, пьянящем как вино, поцелуе. Ее запах - аромат роз и весны - сводил Фрэнка с ума. Ему уже не хватало нежных поцелуев. Он хотел большего заняться с ней любовью. Прямо здесь и сейчас! Пока в другой части дома продолжается идиотская вечеринка, пока босс ищет его, а мокрый смокинг валяется на полу. Все, чего он хотел, это сорвать с нее одежду, прижать к себе, войти в нее на этом черном тряпичном острове. Убедиться в том, что чувства не обманывали. И они созданы друг для друга не только на эмоциональном, но и на физическом уровне.

Хотя он уже знал это так же хорошо, как и все дорожки, ведущие к дому, как знал, какое слово написать в статье, как знал самого себя. Эта прекрасная брюнетка со смеющимися глазами и улыбчивым ртом была именно той единственной, которую он ждал всю жизнь.

- Разве так бывает? - спросила она, когда Фрэнк начал покрывать поцелуями ее подбородок, мочки ушей, шею.

- Бывает, - ответил он.

Минуту спустя Фрэнк уже ни о чем не мог думать. Его заполнило ощущение ее гладкого и нежного тела под халатом. Он вдыхал цветочный аромат, зная, что тот навсегда отпечатается в его извилинах, и больше никогда в жизни он не сможет сидеть в саду среди распустившихся роз, не вспоминая об этой, удивительной женщине.