- Пусть попробует. Можно не торопиться. Пока шторм не закончится выбираться из бухты бесполезно. И вообще, зачем нам поп? Ходили без попа и возвращались без него? То же мне , кудесник! - ворчал водитель, не одобряя задержку экспедиции в которой сам непрочь участвовать. - Если бы вашего попа сутки не ждали, то вчера бы ещё утром отчалили. А шторм ночью начался. Сиди теперь, жди от моря погоды. - критиковал морпех последствия ожидания "Неуязвимого" и командой - Нежины в Бриллиантовой бухте.
Шаман по своему ответил на слова водителя. Ткнул причудливо изогнутый посох в песок и поднял руки и лицо к небу, затянутому тучами. Как по команде неведомого чародея ветер начал стихать. Не отпуская рук, Варлам вошел в воду и пенные барашки на верхушках волн срезало как ножом. Прибой значительно утих, деревья на берегу выпрямились, качая в неожиданной тишине гнутые ветром ветки пальм и дальних елей.
- Так, говоришь, мы попа зря привезли? - довольно ухмыльнулся происходящим на глазах изменениям в погоде Зубов, обращаясь к бойцу за рулем. Тот наблюдал за окружающим чудом молча и с ошалелыми глазами. Ведун, не меняя положения поднятых прежде к небу рук - медленно согнулся в пояснице , кланяясь морю, волнам и ветру в немой просьбе. Алая ленточка на посохе перестала трепыхаться и опала вдоль деревяхи бессильно болтаясь по инерции. Ветер стих. Подводную лодку в центре бухты перестало болтать, как брошенный сбежавшим рыбаком поплавок в непогоду. Над выходом из бухты поднялась белая кроговерть взмывших в успокоившееся небо чаек. Тучи нервно задергались отпуская море и двинулись далее выше над пространством бухты и начали замедлять ход по небесному потолку.
Варлам опустил руки к воде и погладил водяной горбик накатывавший к берегу мимо ног верховного колдуна. Что-то прошептал волне, как живому существу в собственном лесу, поощряя действие. Увлеченные манипуляциями чародея моряк и пограничник прозевали, как в темных клоках туч и облаках появилась дыра и солнце торжествующе осветило пляж, уазик, людей, пальмы, песок и море. Солнечное пятно помчалось неизбежно расширяясь вокруг маг повсюду. Ветерок дунул и изменил направление. Теперь яркая лента на посохе ведуна уверенно указывала порхающим мерцанием в сторону моря. От берега прочь на север потянул уверенный поток воздуха. Успокоившаяся вода в бухте запестрела мелкой рябью. Посланник богов Тейи разогнулся и поблагодарил хозяев планеты за содействие низким поклоном.
Морпех рассказывал об увиденном товарищам эмоционально. Жестикулировал, показывал, что делал Варлам у моря.
- Понимаешь, - махал руками водитель, перед "кружком" однополчан, - Он море погладил, как разыгравшуюся кошку! Всей пятернёй! И - Ррраз! Ветер стих! По волнам, как утюгом прошлись! Пенные барашки исчезли! Посох в песок ткнул - Солнце выглянуло! Сам видел! - Зубов рассказывал то же самое капитану "Неуязвимого" - каптри Василию Сергеевичу Панкину.
- Вася, я понимаю, что звучит как полный бред! И ты подозреваешь, что я чувствую себя обязанным ему! И поэтому обосновываю! Но ты спроси у команды, шторм прекратился вдруг! Ты ж сам был на причале? Видал? А ветер, как ни с того переменился? - моряк и верил и дипломатически отвечал осторожно.
- Ну, всякое бывает! У нас как-то командир в душ пошёл на подлодке и коралловый оберег на шнурке снял с шеи, пока мылся. Да! А оберег подарила ведунья на Кубе. Сказала, что тот капитан у кого этот заговоренный коралл - никогда не потеряет ни корабль, ни экипаж, всегда с ним удача будет в океане, - задумался Панкин и интригующе замолк, как бы вспоминая и смакуя наперёд продолжение. Пауза удалась на славу! Олег не выдержал и спросил иронично, подстёгивая капитана.
- И что? Море высохло? - Вася выдержал мгновение и пояснил, даже с грустной неизбежностью.
- Главная энергетическая установка пошла в разнос. Отказали насосы высокого давления на глубине триста метров. Ии мы потеряли ход. Хотели балласт продуть на аварийное всплытие - клапана заклинило. Соображаешь, погранец? - Глубоко вздохнул и выдохнул Панкин, заново переживая прошлое. Зубов и половины не понял, но прищурился ожидая развязки, - А под нами все три тысячи метров до земли. Кувыркались. Пока замполит не сбегал к командиру и от имени команды не поинтересовался, мол, а де оберег?
- Ну? - Олег замер , ожидая продолжения. Каптри снисходительно хмыкнул и закончил.
- Командир забыл шнурок с кораллом на вешалке перед душем.
- И что?
- Пока не одел на себя , так лодка чуть не свалилась в бездну, на глубину - откуда не всплывают. Так что, твой поп, или как его там? - Вопросительно посмотрел на пограничника Панкин.
- Верховный ведун всех славов и танов. Ну , и наш теперь священник , что-ли.
- Как скажешь, Олег! Но очень даже вероятно, что не в тягость, а в благость. У нас у каждого подводника - святой Николай на иконке красуется где-нибудь. Так, что пока отчаливаем, передай ведуну, что все мероприятия будем на ходу проводить.
Шлюп выплывал из бухты в солнечной позолоте света и волшебном мерцании морской воды. Сказочное начало похода предвещало удачу и возвращение без потерь. Паруса, надутые попутным ветром, тянули судно вперёд , натягивая троса и паутину такелажа. Со стороны судно смотрелось как загадочный, чарующий и завораживающий мираж эпохи географических открытий. Мифическая картинка в слепящих лучах полуденного солнца тянула к себе взгляды провожающих с берега людей. Мелкие волны в бухте заблистали тысячами отражений, оправдывая данное моряками название - "Бриллиантовая". С берега грянулся марш "Прощание славянки". Салютуя новому кораблю на леерах берегового учебного комплекса затрепетали флажки: "В добрый путь!"
Подводную лодку закрыл корпус шлюпа. Попутный ветер позволил использовать почти всё парусное оснащение трёхмачтовой посудины. Надутые ветром паруса тянули судно вперёд, добавляя скорости и помогая обеим дизелям, что на всякий случай использовал капитан Панкин.
Для Пчёла приготовили три места: первое - на вершине грот-мачты специальная площадка для отдыха, наблюдения, взлёта и посадки. Этакое деревянное корыто с бортами и вырезами. Второе - на палубе между грот и бизань мачтами. Убежище представляло из себя большую конуру, собранную из толстого органического стекла с прямым выходом под палубу - в трюм. Место в трюме представляло из себя такую же лохань как на грот-мачте, только подвешенную на тросах, как гамак для матроса. Пчёл оказался чрезвычайно доволен местом на мачте, выразил удовлетворение "качелью" в трюме, а от стеклянной будки - пришёл в полный восторг. Долго щупал прозрачный материал, нюхал, трогал и пытался разбить, раздавить и даже укусить. Пробить жалом триплекс из оргстекла - конечно не получилось. Раззг залез на стеклянную "будку" сверху. Попрыгал - сооружение даже не скрипнуло под весом огромного насекомого. Далее разведчик полез смотреть крепления и разворачивающийся тент для защиты от прямых солнечных лучей, пыли и грязи. За манипуляциями главного пассажира экспедиции с интересом наблюдали и в рубке, и на палубе. Пчёл попробовал материал хоботком несколько раз. Прозрачный, клееный в три слоя пластик не имел запаха, оказался безвкусным, нерастворимым, крепким, принимал любую форму. И главное - был абсолютно прозрачен. Обычное стекло Пчёл видел в городке, но оно было хрупким, легко бьющимся и не гнулось. Интерес Раззга настолько вырос в процессе ознакомления, что он захотел разъяснений и подтверждений.
