========== Глава 5 ==========

В его гарнизоне в этот вечер был праздник. Они успешно провели очередную порученную им, из центрального штаба, военную операцию по зачистке боевиков в указанном квадрате. Все сработали чётко и слаженно, потерь с их стороны не было, и это добавляло позитива в общее настроение всех. Кай разрешил организовать в штабе праздничный ужин, посвящённый этому событию. Он понимал, что людям нужно позволять отдыхать, а подводов для отдыха в их суровых буднях было слишком мало. Он тоже позволил себе немного расслабиться. Тяжелые бои последнего месяца, постоянное напряжение, и вот теперь осознание, что они победили, а значит, он всё сделал правильно, и пусть завтра опять всё продолжится, но сегодня можно было отдохнуть от всего… Офицеры то приходили в штаб и присаживались к столу, то уходили, на их место приходили новые. К сожалению, собраться всем одновременно было нельзя. Жизнь военного гарнизона продолжалась, от обязанностей никто никого не освобождал, и расслабляться было нельзя, ведь здесь всегда шла война.Всё это время Кай сидел за столом, чтобы не обидеть тех, кто только пришёл. Каждый офицер хотел увидеть его, поговорить с ним. Он это понимал, понимал, насколько он важен этим людям, насколько они его ценят и уважают. Поэтому он посвятил сегодняшний вечер им.К концу вечера, когда уже все имели возможность побывать на этом празднике. За столом остались офицеры, у которых сегодня был выходной, и они могли себе позволить продолжать праздновать, а так же за столом были и его офицеры: Мефодий, Иван и Алексей, которые ещё успевали и всё контролировать, дав в этот день возможность Каю отдохнуть. Он был благодарен им, что хоть сегодня может просто расслабиться и не думать о работе.Кай сидел в своём большом кресле, непринужденно откинувшись в нём, подложив под спину подушку, как любил, так ему было удобнее. Сегодня все были в парадной форме, он тоже был в парадном мундире, только без орденов.Поскольку официальная часть давно закончилась, Кай позволил себе ослабить узел галстука и немного расстегнуть пуговицы белой рубашки и мундира. Нарядная портупея, выгодно оттеняя чёрный цвет военной формы, чёрным блеском кожаных ремешков. Роскошный золотой аксельбант и погоны с золотой оторочкой изящно смотрелись на нём. Его непринуждённый, расслабленный вид, недопитый бокал красного вина в руке, чуть затуманенные алкоголем глаза и небрежно спадающие на лоб смоляные локоны в приглушённом освещении штаба – он, как сказочный принц, сидящий на троне, приковывал к себе взгляды этим странным контрастом между военной обстановкой, офицерами, и им. Его внешность, утонченность, изящество явно не вписывались в общее окружение, но его природный дар быть командующим, уметь вести за собой людей, подчинять их себе, управлять ими, сделало его для них чуть ли не кумиром для поклонения.Он чувствовал на себе взгляды своих офицеров, чувствовал их восторженное, фанатичное поклонение ему. Он уже даже привык к этому.Почувствовав в очередной раз на себе чей-то долгий пристальный взгляд, Кай посмотрел и встретился глазами с Мефодием. Он улыбнулся своему заму, затем, видя в его глазах мучавший его вопрос, спросил: – Ты что-то хотел у меня спросить?Мефодий сидел на другом конце стола, и в таком шуме он только по губам Кая понял, что тот говорит.Он поднялся и, пробравшись через всех, попросил сидящего с Каем рядом офицера пересесть, сказав, что хочет поговорить с их «генералом».Кай пристально на него посмотрел, Мефодий был не очень трезв, но это была лишь легкая стадия эйфории и не более. Кая порадовало то, как ответственно относятся его офицеры ко всему, даже напиться себе не позволяют, помнят об ответственности.Мефодий налил себе сока и предложил выпить. Кай забрал у него бокал сока, налил ему в бокал вина и, подняв свой, поднес к его бокалу. Мефодий, хоть и не любил вино, но не стал возражать, отпил из бокала. «Сладкое…» – подумал Мефодий и улыбнулся, глядя на Кая. – Ты что-то хочешь спросить у меня? – Кай видел, что у Мефодия есть вопрос, который явно его давно мучает, и вот сейчас, в этой непринужденной обстановке, он готов его задать, но явно не знает, как к этому подступиться. – Да, я давно хотел тебя спросить. Но я боюсь, вернее, не хочу, чтобы ты обиделся или как-то не так меня понял, да и вопрос может показаться странным, и вообще… – Мефодий явно смутился и потерялся.Они говорили, развернувшись друг к другу, чуть склоняя головы, так как было достаточно шумно, и чтобы услышать все слова, им нужно было более обычного сокращать между собой пространство. Другие в таком шуме не могли их услышать, а вот видеть, как они общаются, могли все. Было понятно, что они о чем-то разговаривали личном, остальные не стали им мешать, понимая, что это разговор для них двоих. Алексей и Иван переглянулись, тоже видя это. – Ты просто скажи, что хотел сказать – я ведь твой друг. Я не обижусь ни на что, чтобы ты ни сказал. Обещаю, – Кай пристально посмотрел в глаза Мефодию и, видя в них какое-то странное напряжение, добавил. – Хотя я, вроде, за всё это время никогда на тебя не обижался. – Хорошо. Понимаешь, я часто задумываюсь о многом, о жизни, смерти… Вот мы на войне и не знаем, сколько кому суждено… – Мефодий грустно вздохнул, – а так хочется многое узнать, попробовать. Я благодарен тебе за эти вечеринки, на которые ты нас брал. Сам понимаешь – дело молодое, очень хочется с девушками, ну, понимаешь… Я там, если честно, разное попробовал и с одной, и когда много девушек. Не то, что мне это понравилось, когда много, но зато я узнал, как это, успел узнать. Ведь неизвестно, сколько суждено… – Мефодий грустно вздохнул, повторив это ещё раз. Кай сжал его руку, он понимал, что смерть, её ощущение было всегда рядом, и Мефодий это остро ощущал, так же, как и он. Именно поэтому он и приблизил к себе Мефодия – он другой, всё по-другому воспринимает, острее, больнее, в отличие от остальных. – Я слушаю тебя, друг мой, – Кай убрал руку от его руки. – Я хотел бы понять, почувствовать, испытать в своей жизни ещё кое-что, – Мефодий, смотря в глаза Кая, продолжил, – как это, когда тебя целует мужчина, ну, то есть парень, ну, короче… – он растерянно и смущённо отвел глаза в сторону.Кай сначала был шокирован услышанным, но потом в его сознании всплыли слова Мефодия:«Ведь неизвестно, сколько суждено…». – Ты хочешь, чтобы я тебя поцеловал? – серьезно спросил он. – Да. Я же не могу об этом у Алексея попросить. Извини, если обидел тебя, просто ты знаешь, как это делать. Умеешь… – Мефодий, смотря в глаза Каю, продолжил. – Я много думал об этом… о парнях. Знаешь, я не… Но, то есть я никогда не смогу с парнем, это не моё. А вот поцеловаться, я бы хотел попробовать. Ведь поцелуй – это же не грех? Просто дурка. Узнаю как это, и буду себе дальше жить. – Пойдём, – Кай встал из-за стола. – Куда? – Ты хочешь, чтобы я тебя здесь целовал? – в шутливо-серьезном тоне спросил Кай, склоняясь над Мефодием.Молча пройдя через сидящих за столами офицеров, они отправились в его кабинет. Кай зашёл первым, Мефодий за ним. – Дверь закрой на задвижку, – спокойно произнёс Кай, остановившись у стола, – я не хочу, чтобы нас за этим застали…Мефодий закрыл дверь и в растерянности остановился. Теперь, оставшись с Каем наедине, он потерял в себе уверенность и, главное, не знал, что теперь делать. – Сядь на диван.Мефодий был выше его, и тянуться до его губ было как-то глупо, подумал Кай.Мефодий смущённо опустился на краешек дивана с видом девицы на первом свидании. Кай видел это, это его повеселило. Он сам сейчас, не имея чёткого плана, что делать, решил действовать по обстановке – может, Мефодий сам передумает. Он сел на широкий квадратный подлокотник дивана, лицом к Мефодию и резким движением положил две свои руки на спинку дивана между головы Мефодия. Тот отодвинулся от него и уперся в спинку дивана, оказавшись запертым между его двух рук. Кай пристально смотрел ему в глаза, ища момента сомнения в них – его решения оставить эту затею.Мефодий выдохнул и поднял голову, встретившись с его глазами. Мефодий сейчас чувствовал себя странно, такого явно с девушками он не испытывал. Лицо Кая было совсем близко от него – какой же он красивый! Нет, не как девушка, он красив именно как парень: блеск зеленого огня в глазах, эти влажные от вина губы… Мефодий нервно вздохнул.Кай, продолжая опираться одной рукой о диван, другой нежно провел по щеке Мефодия, по его губам. – Тебе не противны мои прикосновения? – продолжая гладить его щёку, спросил Кай.Мефодий сейчас боялся даже ответить, он дерзко взглянул в его глаза и чуть выше поднял подбородок, подставляя тем самым свои грубы для поцелуя.Кай медленно наклонился и чуть прикоснулся к его губам. Затем, отстраняясь, опять посмотрел на Мефодия. Он увидел разочарование и немой вопрос в его глазах: «И это всё?»Кай понял, ему отступать некуда, он сам это предложил.Он склонился опять к его губам – это был уже настоящий поцелуй: долгий, глубокий, такой, каким его отдаривал Тоями…Кай отстранился, увидел горящие глаза Мефодия. – Тебе это понравилось? – понимая, что Мефодий сейчас настолько впечатлён, что даже не может говорить, он встал и подошёл к столу, чтобы налить себе вина из стоящей там бутылки. – Кай, – позвал его Мефодий. – Ты позволишь себя поцеловать? То есть, я тоже хочу попробовать поцеловать парня…Кай отпил глоток вина. Конечно, всё это нехорошо. Он чувствовал себя практически развратителем, хотя Мефодий старше его, да и более раскрепощён в некоторых вопросах. Но сейчас сама ситуация, когда он делает это со своим офицером то, что ему самому претит. Правильно ли это? Или война может такое оправдать? Хотя это всего лишь поцелуи… – Я взрослый мальчик, и ты меня не совращаешь, не переживай за это, – Мефодий слишком хорошо знал Кая, и сейчас, видя его лицо, он понял, что его «накрыли» очередные моральные муки. – Если я тебе неприятен, тогда я понимаю…Улыбнувшись, Кай подошёл к дивану. Мефодий уступил ему свое место, а сам сел, так же, как он на широкий подлокотник дивана.В дверь постучали.Кай хотел встать, но Мефодий резко поставил две руки на спинку дивана, и Кай оказался в ловушке. – Кай, с тобой всё в порядке? Мефодий с тобой? – это был голос Алексея, который дергал за ручку двери, пытаясь войти. – Всё в порядке, нам с Мефодием нужно поговорить наедине, – ответил он, чувствуя, как рука Мефодия касается его щеки, подбородка, линии губ. – Хорошо, «Наш генерал», я понял, мы просто начали беспокоиться… – Мы скоро будем, – успел произнести он, прежде чем губы Мефодия закрыли его рот. Мефодий этого очень долго хотел… Поцелуй не прекращался, становился всё глубже, откровенней…Кай начал задыхаться, уперся рукой в грудь Мефодия и понял, насколько он слаб. Он же сам видел, что Мефодий, не жалея себя, каждый день занимается на спортивной площадке, поэтому его усилие отодвинуть Мефодия было тщетно. Поцелуй был страстным, дыхание стало сбиваться, силы таять.Вдруг Мефодий прекратил поцелуй, отстранился от него, внимательно посмотрел, а затем опять припал к его губам – он отпустил себя и уже не сдерживал, изощрялся в способах поцелуев и мастерстве их исполнения. Сделав небольшую паузу, давая Каю возможности чуть отдышаться, Мефодий затем снова продолжил. Казалось, это длилось вечность. Затем Мефодий резко встал. – Прости… этого больше не повторится, – он отошёл к столу и вернулся к Каю с бокалом вина.Кай пытался прийти в себя. Восстановить дыхание, вернуть чёткость картинки и осознать только что услышанные слова. Но, посмотрев в серьёзное, практически официальное лицо Мефодия, понял, что тот не шутит.Он взял бокал, выпил его до дна. Мефодий всё так же внимательно смотрел на него. Кай засмущался, как глупо всё это вышло.«Учитель, тоже мне! Даже прекратить ничего не смог. А Мефодий молодец – знает чёткую грань – подурили и всё, хватит…» – подумал он. Мефодий, стоя у двери, дождался, когда Кай придёт в себя, а затем они вмести вернулись ко всем, более не обмолвившись ни словом.Алексей и Иван переглянулись между собой при их появлении. От них не ускользнул странный вид Кая, немного смущенного и Мефодия с лихорадочным блеском глаз. А ещё они заметили, что губы Кая чуть припухли, или это показалось им? Остальные даже и не заметили их отсутствия и тем более небольших странностей при возвращении.Уже к концу вечера, когда все начали расходиться, Мефодий опять пересел к Каю и, чуть склоняясь к нему, сказал: – Знаешь, я теперь понял Тоями… Когда начинаешь ощущать власть над тобой, это невероятное чувство обладания чем-то нереальным, то, что другие видят только издалека, – Кай непонимающе посмотрел на Мефодия. – Вот, посмотри на них, они счастливы быть с тобой здесь, просто быть рядом. Ты как солнце, недоступное, но без него жизнь невозможна… Ты даешь силы, притягиваешь к себе, завораживаешь собой. Твоя жизнь, поступки, внутренняя сила и неординарность, всё притягивает. Таких, как ты – единицы! Ты удивительный! Поэтому к тебе так тянутся люди. Твой дар вести людей за собой, управлять ими, это великий талант, дарованный лишь немногим. Быть с тобой рядом – это уже счастье. Ты как избранный, приближенный к чему-то великому – а обладать тобой, это высшая точка в взаимоотношениях, это как достичь недостижимого… – Мефодий говорил, смотря в глаза Кая, спокойным, ровным голосом, как будто объяснял ему то, что он узнал, пережил, осмыслил и сейчас просто рассказывал, – и сегодня, когда я начал чувствовать твою слабость… я думал, что мой разум не выдержит этого. Я понимал, что я тот избранный из тысяч, прикасающийся к тому, на то, что даже смотреть можно было, и то только издали. Внутреннее ощущение власти, это как наркотик, с каждой секундой ты ощущаешь новую стадию удовольствия и хочешь довести это состояние до пика, экстаза, то есть полного обладания тобой. Но высшая стадия удовольствия будет достигнута только тогда, когда ты будешь полностью сломлен и подчинён…Кай, не перебивая, слушал слова Мефодия. Его отношения с Тоями, он столько думал об этом… «Почему всё так? Почему Тоями не охладевает к нему? Почему попытки Кая остановить это, так безуспешны. И почему именно он?»Но сейчас, выслушав столь неожиданное от Мефодия, он был поражен до глубины души открывшейся перед ним истинной и разверзшийся бездной, в которую он падал… – Скажи, Мефодий, почему сломать? Это, конечно, глупый пример, но когда мужчина любит женщину, он же «не ломает» её, я говорю о нормальный отношениях? – Ты же не женщина! Он любит тебя – как тебя. Это ты пытаешься понять ваши взаимоотношения, как взаимоотношения между мужчиной и женщиной. Ты глубоко в этом ошибаешься! Ты мужчина, и он мужчина. Ваши отношения – это борьба за власть друг над другом, битва за собственное превосходство, а понимание победы в этой борьбе, как ты сам понимаешь, это полное подчинение одного другому. Победа – это осознание того, что соперник сломлен, растоптан и полностью подчинён тебе. И насколько сильнее сломлен соперник, настолько будет сильнее сам вкус победы! – Мефодий сейчас говорил это Каю с какой-то жалостью в голосе. – Ты ведь это тоже понимаешь, но не хочешь сознаться в этом себе. Всё это время ты во всём одерживаешь победу над ним, над нами, надо мной… Не спорь! Ты это делаешь, неосознанно, но ты лучший во всём, и это так. У тебя врождённый талан полководца, талан подчинять себе людей лишь одним своим присутствием. Ты думаешь, тебе не завидуем все мы? А он? Я же тебе уже сказал, ты как солнце, – Мефодий чуть ближе наклонился к Каю, – но в тот момент, когда чувствуешь твою слабость, ты начинаешь ощущать собственное величие, и с каждым мгновением это усиливается и… так тяжело отказаться от желания обладать тобой, подчинить, сломить тебя… – Спасибо, друг мой, что откровенен со мной. Мне тяжело всё это понимать, осознавать. Но я ведь не хочу никого сломать! – в отчаянье проговорил Кай. – Ты и так ломаешь… тебе для этого не нужно физического контакта, как обычному мужчине, которому не дано подчинять себя людей внутренней силой, а обычному мужчине нужен физический контакт, чтобы возвысить себя. – Но я не хочу никого ломать и подчинять! – Ты такой, какой есть. Быть выше нас, обычных, тебе это дано с рождения, – видя затравленный взгляд Кая, Мефодий смягчился, – не переживай, я и все мы счастливы быть с тобой, счастливы, что ты наш лидер, командир. Ты нормальный, добрый, справедливый, бескорыстный, и это ещё больше возбуждает желание победы над тобой… – Скажи, неужели нет другого выхода? Я о победе одного и желании подчинить себе… – Нет! Мужчина хочет всегда полной победы, то есть полного обладания, а это значит подчинения себе. И насколько больше ты будешь сломлен, настолько больше будет вкус этой победы. – Я не понимаю… – Конечно, ведь мы уже побеждены тобой! Тоями не сдался, для него это принцип жизни, он подсел на этот наркотик и уже не отпустит тебя. – Но если он добьется победы… – Обычно, когда цель достигнута, нужна новая цель…Кай сидел молча, подавленный, опустив глаза. Он и сам это знал, знал то, о чём сейчас говорил Мефодий, но он не хотел себе в этом признаваться… – Почему ты остановился сегодня? – уж если их разговор сегодня настолько откровенен, Кай хотел для себя выяснить и это. – Я сидел на наркотиках, серьёзных наркотиках, потом лечился от этого. Я себе поклялся, что никогда не буду более зависим от чего-либо. Сегодня я почувствовал знакомое ощущение кайфа. Но кайф требует каждый раз всё больше и больше. Кайф – это зависимость. Я не хочу больше зависимости в своей жизни! Сказав всё, что хотел, Мефодий просто встал и пошёл к группе шумно разговаривающих офицеров, чтобы присоединиться к их беседе.Кай остался сидеть в своем кресле, потрясенный услышанным. – О чём это вы тут шептались? – весело спросил Алексей, заглядывая Каю в глаза, но увидев его расширенные зрачки, смотрящие сквозь него в пустое пространство, обеспокоено спросил, – всё в порядке? – Да, спасибо, я немного устал сегодня, – придумал оправдание Кай, понимая, что его глаза выдали его душевное состояние сейчас.Он быстро взял себя в руки и стал сам задавать вопросы Алексею о последних данных разведки на сегодняшний вечер. Затем к их разговору присоединился Иван, а затем и другие офицеры. Было много чего обсудить, и возможность поговорить со своим руководителем в неформальной обстановке радовала всех. Ведь потом будет работа, и некогда вот так по-человечески пообщаться, поспорить, пошутить, а сейчас те краткие минуты, когда можно просто как приятели пообщаться с их «генералом» обо всём.Кая тоже радовала возможность общения со своими офицерами вот так неформально, он больше узнавал о них, их жизни, мыслях, обо всём. Он тоже ценил эти минуты простого человеческого общения, когда его не отделял от этих людей военный устав и жесткий регламент взаимоотношений между руководством и подчинёнными.Почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд, Кай встретился глазами с Мефодием. Он смотрел на Кая и окружающих его офицеров с грустной улыбкой. Кай вспомнил его сегодняшние слова: «Ты как солнце! Быть с тобой рядом – это уже счастье». Он обвёл взглядом офицеров вокруг себя, увидел их счастливые глаза, их желание быть с ним, привлечь его внимание к себе. Они тянулись к нему, как солнцу…