– Кто такие? Почему здесь? – гран капитан повел черной, отполированной до зеркального блеска тростью, указал на всех низушков сразу.
Гран капитану Кромбу было скучно. За двадцать с лишним лет, службы наемником, он побывал в таких переделках, повидал такое, что Шкварцебрандусу, который нанял сейчас отряд, и в страшном сне не приснится. И не для того он привел в герцогство Серых медведей, чтобы они рыскали по степи и отлавливали местных жителей. Мирных поселян, которые даже не знают, с какой стороны держать меч. Его Серые медведи, опытные и отчаянные рубаки, вместо того, чтобы сражаться, несут что-то вроде полицейской службы. Гран капитану Кромбу, святой Барбатий свидетель, даже думать о такой службе было противно. За четыре дня, что отряд служит Шкварцебрандусу, им ни разу не пришлось обнажить оружие. Вот и сейчас… Какие-то малявки собрались на пикник, а Серые медведи должны их согнать в стадо и отправить к Черной башне. Ран гран капитан Кромб не имел ничего против малявок, и против того, чтобы эти малявки устраивали пикники. Ему, вообще, было безразлично, существуют малявки, или их нет. Но служба – есть служба. Шкварцебрандус платит, и отряд вынужден выполнять дурацкие указания заказчика. Придется сопроводить малявок к Черной башне. Да простят его за такие «боевые подвиги» святой Барбатий и все отчаянные капитаны.
Рослик оторвался от кружки.
– Так мы, как раз, они самые и есть… – левая рука его плавным жестом представила всю свадьбу низушков, правая, при этом, крепко держала кружку. – Выездная Свадьба в полном своем значении празднования, – все это, гончарных дел мастер, сумел выговорить четко, без запинки. И снова прилип к кружке.
– Свадебное путешествие, – уточнил Гальд.
– А вы – гости… – Рослик оторвался от кружки и уставился на гран капитана. – Издалека, – определил он. – У нас, поблизости, люди такими длинными не бывают. Где это вас так вытянули? Ни к чему это. Усы и шапочки у всех одинаковые. Где заказывали? У нас такие не делают… Мы по части посуды… Понимаете, на посуду не всякая глина идет… – и вдруг вспомнил о гостеприимстве: – Вы же гости! Так почему не наливаете?! Один раз попробуете наше пиво… И больше никогда ничего пить не станете. Из других кружек – никогда! Вот… – Рослик приложился к кружке, постарался доказать, что лично он, из других кружек пить не станет. Никогда!
При этом лицо Рослика выражало такое блаженство, такое удовлетворение, что тут же произошло массовое коллективное явление. Будто сам святой Барбатий такое сотворил: у наемников, у всех до единого, мгновенно пересохло во рту. Невдалеке стояли два бочонка пива и ведро. Открывалась полная возможность проверить утверждение малявки. Но дисциплина в отряде была железной. И только ран сержант Гринг, известный среди наемников, как высокий ценитель пива, позволил себе расслабиться:
– Разрешите снять пробу, ран гран капитан, – обратился он к командиру.
Гран Капитан Кромб тоже уважал пиво. Но принимал только хорошее. Преимущественно – очень хорошее.
– Сними, – разрешил он. Благодаря своему богатому жизненному опыту, гран капитан Кромб допускал, что и малявки могут варить достаточно приличное пиво.
Широкоплечий, рукастый, с выразительным пивным животом, ран сержант Гринг не торопясь подошел к Рослику, вынул из руки, удивленного таким поворотом, мастера гончарных дел, кружку, выплеснул остатки пива, затем зачерпнул из ведра, в два глотка осушил ее и с некоторым недоумением уставился на бочонок.
– Не смог понять, ран гран капитан! – доложил дегустатор. – Посуда для моего роста маловата, – Гринг бросил кружку Рослику, и тот поймал ее. – Но, кажется, несколько горчит.
– Нисколько не горчит! – обиделся Рослик. И еще он хотел сказать что-то хорошее о пиве, и что-то нехорошее про сержанта, который, разбирается в пиве не лучше, чем чурбан, на котором Рослик колет самые корявые поленья… И посоветовать сержанту, что ему следует пить… Хорошо, что успел вмешаться Подорожник. Если надо было поговорить, Подорожник всегда успевал первым.
– Так мы вам, сударь сержант, можем налить в посуду более значительной емкости, соответствующей вашим размерам, – сообщил Подорожник. – Уж очень вы крупный. И живот… – широчайшей улыбкой Подорожник дал понять, что восхищен животом сержанта, его красотой и размерами, – совершенно выдающийся. По нашим понятиям, так вам, ран сержант, не кружку, а полное ведро подносить следует… А может, сразу, и вам налить, ран гран командир? У нас ведь свадьба, а вы, значит, прибыли с таким, прямо скажу, впечатляющим своим героическим видом отрядом, в приятное для нас время, как самые ожидаемые и почетные гости. По первой, за жениха и невесту. Дальше, – по возможности, кто сколько употребить может, по своему внутреннему состоянию. Никаких ограничений, кроме самочувствия. А пиво у нас вовсе и не горчит. По вкусу, другого такого качественного продукта, во всей ближайшей окрестности не найдете. Да и в дальних окрестностях вряд ли сыщется. Главное – не торопиться. А то был у нас неприятный случай, кикивард один зашел и все торопился, торопился… А знаете сударь, чем это кончилось?.. Конечно, не знаете… Вы ведь не из наших мест, откуда вам знать. Я и не стану сейчас вам о том кикиварде рассказывать. Чего в такой день о разных неудачниках толковать… Потом непременно расскажу. Но заранее, поскольку вы, конечно, любопытствуете, могу сообщить: неприятная история с этим кикивардом приключилась, он даже и ножи свои потерял. А кикивард без ножей, вроде, даже и не кикивард, а так … словно собака без блох. Но об этом потом. Вы, сразу по обличию видно, человек самостоятельный и не торопитесь. Так что сумеете, с полной приятностью и пиво наше оценить и перекусить с дороги. И ваш героический военный отряд может полное удовольствие от нашего угощения получить. Тут у нас, сами видите, кушанья различные, на всякий характер, на всякий вкус и даже, не побоюсь сказать, по настроению выбирать можно. Вот сударь Эмилий, тоже наш гость, и к очень строгой вегетарианской вере приписан, с различными, значит, принципиальными ограничениями в еде, а и для него нашлись вкусные и питательные кушанья.
Гран капитан Кромб внимательно слушал малявку. Глядел на Подорожника и пытался понять, какую хитрость тот задумал, в какую западню хочет втянуть отряд? Ждал, когда тот начнет что-то предлагать, куда-то заманивать. Был с гран капитаном, можно сказать, подобный случай. Давно, когда он был еще зеленым лейтенантом небольшого отряда. Вот так же, нежданно встретился отряду местный житель из мелких купцов. Гостеприимный, радушный, и очень разговорчивый. Очень… Как этот неумолкающий малявка. Молол, молол, о всяких пустяках, плел, разную ерунду, а потом, вдруг, разоткровенничался: заявил, что знает в ближайшем ущелье пещеру, где какой-то барон припрятал, перед битвой, свое богатство. В битве барон погиб, а все его драгоценности до сих пор там лежат. И клялся купчишка, что все это богатство он собственными глазами видел. Золотые украшения, и серебряную посуду, и драгоценные камни, и тяжелые кожаные мешочки с монетами… Одному туда идти опасно, разные разбойники шастают. Его, мирного и беспомощного, убить могут. Но с отрядом, да с таким отрядом, что у ран лейтенанта, все эти баронские ценности вынести можно. Запросто. И купец снова перечислял, какие рубины и аметисты там, как сияют диадемы, унизанные жемчугом, как красивы золотые перстни с вензелями и печатями… Разве мог устоять против такого молодой лейтенант? Поверил. А в ущелье их встретили латники какого-то местного барона. Третью часть отряда оставили там. И у гран капитана на правом плече, до сих пор видна хорошая отметина от баронского меча. А купчишка тот, да поразит его огненным мечом святой Барбатий, исчез, как сквозь землю провалился. С тех пор и не верил лейтенант Кромб, а потом ран гран капитан Кромб тем, кто много говорит и, тем более, обещает что-нибудь приятное…
– А уж вы, сударь, не знаю, как вас по имени называть, если решили заглянуть к нам на свадьбу, то сразу скажу, что правильно решили. Хотя, может, по имени и не надо? – Не умолкал Подорожник. Большим удовольствием было для него, встретить свежего человека и вволю поговорить с ним. – Вы все-таки военный начальник, а военного, наверно, следует величать, по чину… Я и чина вашего не знаю, но вижу, что вы командир немалой значимости. И отряд у вас, с единого взгляда видно, непобедимый. Так что просим весь ваш славный отряд к столу. Тут, конечно, стола вовсе и нет. Но это так говориться: «к столу». Потому что важен не сам стол, и из какого дерева его смастерили. Во время пиршества, к самому существованию стола полное безразличие наблюдается. Важно, что на этом столе имеется… Так что пейте и закусывайте… Поскольку еда у нас полностью изобильная… Кому что нравиться то и выбирайте…
