И вообще – кто больше получает, тот больше работает. А больше всех получают директора. Значит и должны больше всех работать… Или хотя бы пользы приносить. Так нет – сойдутся и беседуют. Зашел раз, случайно, по срочному делу… Проскользнул в кабинет, пока секретарши не было. Сидят, байки травят, как кто на охоту ходил. И главное не стесняются. Как говорили, так и продолжают. Бумажку положил, даже читать не стал. Подмахнул и до свидания.
Старики. В бизнесе ничего не понимают, а сидят. Капиталист джип купил.
Технического не пойму. Деньги хапает. Дом построил. Дети устроены, под бочком у папочки трудятся. Да на жизнь жалятся – папа не помогает. Все есть, а на старой шестерке ездит. Может любовницу завел? Не похоже. С таким животом, что с ней делать?
Как выбились-то? Хотя главное имидж. Все решает имидж. У шефа морда лошадиная, всегда кирпичом. Посмотришь и все вопросы о повышении зарплаты отпадают. Ни разу не видел, чтобы улыбался. Из начальников цеха – сразу в капиталисты.
Но про него еще что-то объяснить можно. Его друг топ-менеджером у заказчиков. Не своими деньгами распоряжается. Договорились… Под деньги олигархов фирму создали. Боборыкин Владислав Станиславович – учредитель, а хозяин – Кулаев Аркадий Петрович. И как топ-менеджер деньги лопатой гребет и с нашей фирмы прибыль имеет… С ним, наверное, наш всегда и советуется – что можно, чего нельзя… Хотя по документам еще один учредитель проходит – какой-то мужику из глухой деревни, которого никто в глаза не видел. А мужик тот… Уж не местный вор в законе? Смотрящий за областью? Крыша? Очень даже может быть…
Ах, да… Так было. Теперь не знай кто учредитель? Два юридических лица зарегистрированных в оффшорной зоне… Значит и господин Кулаев – только представитель, другого менеджмента, еще более топ… Но приезжает – советы давать.
Только имидж у нашего все же деловой. Здесь не придерешься. Хоть и фамилия – Боборыкин… Морда кирпичом, глаза не моргая смотрят, как будто насквозь бурят и в то же время как-то мимо. Говорит коротко. Не орет, но так скажет… Скользкий. Сразу не отказывает и не соглашается. Вроде директор, а с народом советуется. Конечно не с тем, что сегодня придет на беседу, а с тем, кому все принадлежит.
Харизма. Во… Это правильней. У него – харизма. Если от слова – харя. Имидж не его. Презентацию делал. Слово «бизнес» через силу выговаривал. Не удобно ему это слово произносить, а надо.
Ныне больше молодежи в директорах и хозяевах. Эти импортную лексику лучше нашей знают. Да… А наш, все слова через силу…
Да… Еще у нас, чтобы свой бизнес иметь надо иметь хорошие связи. Хотя нет. Их везде надо иметь – не только у нас. Только там Онасис все заработанные деньги тратил на хорошую одежду и изучение хороших манер, чтобы эти связи завести; а наши – все пропивают с нужными людьми, что бы потом с ними же пить более дорогие алкогольные напитки…
Имидж это про технического… И народ его уважает – куда скажет, все за ним пойдут; специалист замечательный; хозяйственник крепкий… Так думают. Те, кто поставил. Прошел путь от простого рабочего до технического руководителя… Сколько он рабочим-то был? Месяц, два? И сразу в мастера. Руководить. Речи толкать умеет. Не придерешься. Образование гуманитарное, а там все говорить умеют. Учитель. Стихи, кажется в многотиражку писал… Заметили… В начальники цеха выдвинули… И пошло и поехало… Встал в нужную колею. Да…
Послушали бы, что про него мужики судачат: жирный боров, все под себя подмял; детей своих везде насовал; себе и им зарплату хорошую, а другим – шиш…
Это потому что рядом с нефтяниками работают. Вместе в столовую кушать, вместе на перекур. На одном месте работают. Раньше то, у всех примерно одинаково было, пока в одной компании работали, пока она государству принадлежала.
Только продали – сервисы выкинули из структуры, как не основное производство. Все думали – от налогов уходят, а здесь видно другое… Раньше генеральный госсобственность по своим друзьям и родственникам распределял, быстро создавших кучу фирм на обслуживание нефтяных предприятий кормившихся; а теперь представители частного капитала, так называемые топ-менеджеры, по своим друзьям уже чужую частную собственность распределяют. Пока других из Москвы не пришлют… По ротации кадров.
Вот тогда тендера другие фирмы выигрывать начнут. И опять мужику на нового хозяина горбатится, пока он себе новый джип не купит и своим детям по фирме не сделает.
У нас ведь все про всех знают. Это в Америке зарплата – коммерческая тайна, а у нас – насущная новость: кому сколько платят, до копейки поделятся. Добавят и про социалку, и про удешевление питания, и про бесплатные абонементы… Слушает наш работяга, как другому у другого капиталиста хорошо… И вот – на беседу… С директором.
Тендер он выиграл… Как же… А то мы не знаем – как тендера выигрывают. Идиоты что ли в Москве сидят? Вроде не похоже… Миллиардеры! Только странно как-то…
Хотя им видно приглашенные с запада спецы советуют… а наши никогда ничем, кроме бандитизма, не занимались… Откуда еще миллиарды за короткий срок взять? Вот иностранцам и верят, слушают как правильно дела вести… Это там – узкая специализация. Если компания добывает нефть – значит ни чего кроме добычи нет – ни электриков, ни геофизиков, ни транспортников… Это у нас раньше было – все под одной крышей. И нефть, и транспорт, и ремонт скважин, и бурение… Вот они на их, западный манер все гондобят…
Только эти иностранцы на самом верху, рядом с олигархами, а наш ушлый мужичек, под этим иностранцем ходит и для себя и своих родственников, свой мелкий бизнес создает.
Иностранец – вывести из состава компании не профильные и не рентабельные активы! Наш под козырек сделает и самые прибыльные в самые убыточные по бумагам и представит… Больше всего управленческий аппарат кушает, ничего не производя. Вот самому прибыльному участку, все расходы этого аппарата и запишут… Иностранец почешет репу, олигарху расчеты представит, тот и командует – выкинуть всю эту убыточную байду на фиг, с глаз долой… А русскому мужичку только того и надо. В бане встретиться с дружком своим и под пиво и водочку предложит – создать фирму – у дурака-олигарха деньги качать… Конечно все проведут как надо… Тендер, проверка через службу безопасности… Только к этому тендеру допустят только своих… Да еще так, чтобы его выиграл нужный человек…
Первое время наш гоголем ходил. Сам поверил, что тендер выиграл? Тратить прибыль начал… В здании – евроремонт, светильники дорогие, цветов в каждый угол накупил, картины развесил… Начальников отделов – персональным транспортом обеспечил.
А тут… Ему и объяснили – кто, как и что выиграл. И стал наш капиталист делиться. И не стало у него денег. Ни на машины для начальников отделов, ни на сотовую связь и уж тем более на годовой бонус. И фирмы у него уже не стало… Что-то грустный и апатичный последнее время стал… Хотя директор…
Не удержусь… Так и тянет поделиться о желаниях работающего контингента с работодателем обсудить некоторые производственные, социальные и сопутствующие вопросы. Скажу… Всем тем, кто рядом… Вадиму Петровичу и Семен Семенычу…
С цеха звонили. Хотят с директором беседовать.
Вадим Петрович встрепенулся… Голову поднял, глаза выпучил… Обрадовался чему-то… Интересуется.
О чем, о чем… О перспективах развития… Хотя я думаю главное бонус вытребовать… В прошлом году было – почему в этом нет… А производство… Поговорят конечно. Кому хочется рвачом казаться… Для отвода глаз…
Конечно, о производстве можно думать только после повышения зарплаты… Согласен. Только сам знаешь наших… В курилке одно, а как в кабинет попадают, сразу язык в задницу… Конечно… Так им и надо…. Да. Только если им, то и нам… Да. Это уж точно.
Завелся. И Семен Семеныч. Собрался. На беседу… Народ поддержать или за руководство горой стоять?
Сходите, Семен Семеныч… Вы старейший работник. Вас все поддержат. Выскажите. Да… От всех нас… Да. Да… Правильно.
А вот и народ приехал… Посмотрим кто. Ясно. Разговора не получится. Люмпен пролетариат пожаловал: начальник цеха, его зам, начальники участков… Будут долго-долго тянуть волынку о повышении производительности, а в самом конце, извиняясь, уже от порога, самый жадный, вскользь, собравшись с духом выпалит: «А бонус в этом году будет?». И стушуется… А все замрут у двери, с тайной надеждой услышать невозможное: «Да». И все… А если «нет»? Будут интересоваться «почему»?
