***Портер***
После того, как мы пообедали в кафе «Мидпоинт» и сделали несколько снимков в культовом ресторане со старыми сувенирами «Шоссе 66», мы вернулись обратно к путешествию. Пол почувствовал тошноту после всех луковых чипсов и добавленному поверх всего обеду, поэтому он решил вздремнуть на кровати своего отца. Берни переключился на Битлз, и начал отрываться, используя свои пальцы, как барабанные палочки, а руль, как барабаны, демонстрируя свой идеальный, белый неправильный прикус. Его пение в стиле Пола Маккарти, делает представление законченным. Моя любимая часть, когда он поет с британским акцентом, берет высокие ноты, как человек, который пытается оттянуть свои яйца от кишечника. Берни-Мэн хорошо исполняет музыку, чертовски хорошо.
Теперь Марли. Она закончила красить ногти, приклеив наклейки, про которые она рассказывала, как их легко использовать. Не стану врать, последние полчаса я наблюдал за ее высунутым изо рта язычке, когда она концентрировалась на работе. Это было очаровательно, восхитительно. Я не идиот, я замечаю, как она на меня смотрит, как ее тело реагирует на меня. Очевидно, что между нами есть сексуальное напряжение, которое никто из нас не может отрицать, но буду ли я что-то предпринимать? Нет. Она сестра Пола, Марли, девушка, которая всегда будет вне зоны моей досягаемости. Она слишком хороша для меня, она далеко пойдет, и я знаю, что если поддамся искушению, то только удержу ее. Но я никогда не хотел ее удерживать. Она невероятно усердно работает, чтобы сделать свой блог узнаваемым для продавцов косметики и компаний, которые заплатят ей за рекламу на ее сайте, и отправят ей продукцию для тестирования и дальнейшего описания. Она делает лучше для себя, я не хочу мешать ей. Стать хотя бы ее другом, даже если я и буду им, она всегда будет в моей жизни.
Отправиться в поездку с кланом МакМэннов было благословлением. Я чувствовал себя потерянным последнее время, не уверенным в том, куда приведет меня жизнь с новой авантюрой, в которую я собираюсь окунуться. Только Берни и Пол знают об этом, и это путешествие только напоминает мне, что если я провалюсь, то у меня хотя бы будет семья, которая поможет мне подняться обратно.
Я ненароком смотрю в телефон, чтобы увидеть не получил ли я какие-либо сообщения от инвесторов, с которыми я встречался в Калифорнии.
Вы когда-нибудь ожидали услышать новости от кого-нибудь, которые могли укрепить или разрушить ваши планы на будущее? Знаете это острое чувство, которое грохочет в вашем кишечнике, скручивая и выворачивая ваши внутренности, пока ты выкладываешь коричневую крепость из дерьма для маленьких жителей туалета? Да, я живу с этим ощущением с тех пор, как уехал из Калифорнии. Мне становится легче от этой постоянной боли только тогда, когда Марли случайно бросает на меня взгляд, слегка задевает меня или смотрит на меня своими проникновенными голубыми глазами.
Я хочу сказать, что Пол действует на меня также, но наша мужская дружба не заходит так далеко, несмотря на то, что может чувствовать Пол.
Я не стремился к большему в своей жизни, я смирился с тем, что мне досталось, не потому что я хотел этого, а потому что так было правильно сделать, поэтому это в первый раз, когда я положил свою душу на кон. Ожидание услышать от чего зависит мое будущее - очень нервирует, порой подташнивает и становится прямо страшно. Я никогда никому не скажу об этом, особенно Марли, потому что она самая храбрая из всех кого я знаю, получила шанс на будущее и взяла его за рога, обладая своими решениями и делая что-то для себя. По сравнению с Марли, я трус, одинокий, бедный мальчик с фермы, у которого есть единственный шанс сделать что-то для себя. Мне остается только молиться, чтобы все получилось.
Наша следующая остановка – Ранчо Кадиллаков, мое самое ожидаемое место для посещения на маршруте «Шоссе 66». Ранее Пол дал нам пренебрежительное описание ранчо, которое технически не соответствует своему названию. Это открытое арт-пространство в Амарилло, штат Техас, в середине «ранчо», в котором два архитектора вернулись в прошлое и представили нам вариации Кадиллаков, погрузив их в землю, так что их задняя часть торчала в воздухе. Туристам разрешено наносить краску на машины, добавляя собственное граффити, как часть искусства. Каждый раз люди, которые следят за достопримечательностью, наносят новый слой краски на машины, чтобы туристы смогли снова их расписать. Берни купил несколько баллончиков краски для нас. Я готов внести свой вклад в традицию.
Песня «Help» группы Битлз эхом разносится из динамиков, и смотрю, как Берни барабанит своими пальцами, и гадаю, как, черт возьми, он так сильно барабанит и все еще ничего себе не сломал. Его голос слышится сквозь песню, и он заканчивает на высокой ноте, как раз когда паркуется на Ранчо Кадиллаков.
Пространство похоже на пастбище с металлическим ограждением, только известно что вы не найдете здесь скот, только десять разноцветных машин, торчащих прямо в воздухе. Не дожидаясь никого, я выхожу из трейлера и вытягиваюсь всем своим длинным телом. Небо кристально голубое, нет ни облачка. Солнце палит прямо на нас, но в сентябрьском воздухе, это не так жарко, как вы могли бы предположить. Мы одни на ранчо, что дает нам превосходный шанс побыть идиотами, и никто этого не увидит.
- Какой прекрасный день, - говорит Марли, выходя следом за мной.
- Ага, - я улыбаюсь ее великолепному личику. - Ты закончила со своими ногтями?
- Угу, все готово, - она протягивает свои пальчики ко мне, чтобы я посмотрел. На безымянном пальце каждой руки маленькая наклейка хот-дога поверх лака. Остальные ногти красные. Я никогда не понимал, для чего красят ноготь на безымянном пальце в другой цвет, но не буду врать, это очень сексуально по некоторым причинам. Марли была права, это незабываемые руки.
- Эй, - зовет Берни, привлекая наше внимание. - Я подожду в трейлере, пока Пол не почувствует себя немного лучше, идите, повеселитесь.
Берни бросает нам банки с краской. Мне – голубую, Марли – розовую.
- Ты ведь придешь, да? – спрашивает Марли.
- Да, я приду чуть позже. Иди с Портером и нарисуйте что-нибудь.
- Ладно.
Вместе, мы направляемся через ворота прямо к машинам, чьи багажники висят в воздухе. Они оформлены целой палитрой цветов, начиная с ярко-розового до кислотно-оранжевого и ярко-голубого. Люди провозгласили свою любовь к друг другу или просто оставили свой след на ностальгической американской классике.
- Они красивые, правда?
- Я тоже так подумал, - отвечаю я, - Эту остановку я ждал больше всего.
- Я тоже, - она шлепает по моей руке и ведет меня к первой машине.
Я осматриваю всю структуру, и гадаю, как она выглядела в свой расцвет. Очень трудно представить со всеми этими замысловатыми «татуировками».
Марли пробегает своей рукой по разрисованной стороне и читает некоторые записи.
- Маме бы это понравилось. Она вся была в искусстве со своими акварельными красками. Она, наверное, сошла бы с ума, делая снимки прямо сейчас.
- Ну, тогда, давай почтим ее память, - я выхватываю Полароид у Марли и обнимаю ее своей рукой, притягивая ближе. Я поворачиваю камеру, так чтобы мы могли сделать селфи и мне остается только надеяться, что наши лица попадут на снимок, - Скажи сыр, Шарик.
Марли смотрит на меня и смеется от того, что я использовал фразу Берни. Я делаю снимок в нужное время, чтобы запечатлеть момент на пленке. Фотография выскакивает, и я хватаю ее прежде, чем успевает Марли. Я оставлю ее себе.
- Я скучаю по твоей маме, - честно говорю я, думая о любимой маме МакМэннов. – Как ты думаешь, что бы она сейчас делала?
Марли высвобождается из моей хватки и идет к следующей машине, в то время как говорит мне.
- Прямо сейчас? Наверное, хлопотать над Полом и его «больным животиком», - Марли делает руками кавычки в воздухе, - Когда она закончит с этим, то сделает миллион снимков всего и напишет что-нибудь на машинах, например о том, как много ее семья значит для нее. Я вижу, как она занимает весь капот, блокируя каждого, кто писал ранее, поэтому ее надпись будет выделяться из всех остальных.
