"Хрень какая-то!" - так прокомментировал увиденное во сне Семен.
Он перевернулся на другой бок и заснул...
Гигантское чудовище прошагало по усыпанному миллионами человеческих черепов бескрайнему полю к огромной колонне с выбитыми на ее поверхности петроглифами и боднуло ее рогатой головой.
Раздался гром и под его раскаты поле прорезали гигантские трещины, из которых наружу поползли черные двухголовые уродцы десятиметровой высоты, громко орущие в небо фразы на непонятном языке...
Семен снова проснулся. Крики уродцев еще звучали в его ушах.
"Да что ж такое творится?!" - Семен посмотрел на будильник.
До запланированного подъема оставалось еще два часа.
"Попробую-таки уснуть", - решил Семен и закрыл глаза...
И увидел новый сон. Увидел стоящие на бесплодной земле, опаленной зноем и усеянной костями невиданных размеров чудовищ руины Города. Один из его редких небоскребов с грохотом рассыпался возле Семена, взметнув в небо большую тучу пыли...
Семен бросился прочь от рухнувшего здания и... проснулся.
"Попробую-таки уснуть", - решил Семен и закрыл глаза...
Испуская вопли боли и отчаяния, армия закованных в латы человекоподобных существ гибла в горной долине под огненным дождем из расплавленного металла. Часть из воинов бросилась в надежде на спасение в глубокую пещеру.
Однако там пряталось нечто страшное - такое, увидев которое, солдаты бросились обратно - под струи, прожигающие даже заговоренные лучшими боевыми магами доспехи...
"Кажется, попал я, братцы, в большой переплет", - с тоской подумал Семен, вставая с кровати.
Он грустно посмотрел на лица популярнейших кинохрабрецов, голографические картины с коими увешивали все стены скромной квартирки сержанта.
Физиономии отважный киношных парней выражали полное согласие с печальными мыслями Семена.
- Ну и чего это за фигня? - спросил он Сатану, будучи стопроцентно убежденным в том, что без Князя Тьмы здесь не обошлось.
"Не обращай внимания! - тут же откликнулся Сатана. - Это лишь влияние эманаций Темного мира на синапсы твоего мозга. Пустяковое дело. Через пару дней я сумею надежно экранировать всю эту ерунду от твоей нервной системы".
- Я же за этот срок успею с ума раз сто сойти! - возмутился сержант.
"Все имеет свою цену, - заметил Сатана. - Тебе придется рискнуть, чтобы получить могущество истинной одержимости Тьмой".
- На кой мне она?
"Я ж тебе объяснил весь ужас ситуации и даже со страшной силой простимулировал твой мозг, когда он поглощал сведения по кобонкам, - напомнил Сатана. - Ты что, не веришь в опасность сокрытого в Саркофаге чудища? Или думаешь, что я - лишь галлюцинация твоего больного сознания? Учти, не поверив сам, не убедишь других. Вспомни про Мусорку и гибель друзей. Неужели бы не смог остановить их, если бы и в самом деле верил в смертельную опасность упырков?"
Семен вспомнил о том, как предупреждал Аню и Тома об опасности и пытался уговорить их покинуть населенные упырками мусорные кучи. Но ведь не только они не могли поверить, что маленькие бестии могут быть опасны даже для модифицированных людей, и сам Семен тогда не был убежден в своем предостережении. А если бы был? Если бы эту убежденность прочитали в его голосе и взгляде Аня и Том?..
"А ведь нечистая сила, пожалуй, права, - подумал Семен и спросил себя: - И не повторится ли история? Я снова буду убеждать людей в существовании опасности, не особо веря в это, и опять совершится трагедия из-за моих сомнений. Но ведь не сомневаются только дураки. Вдруг на самом деле это я не прав, а?"
"Да прав ты, прав! - решил развеять сомнения сержанта Сатана. - Ты, главное, не теряй время на бесплодные сомнения. Если уж после всех твоих ночных бдений над текстами кобонков и текстами о кобонках, ты все равно не убежден, что Шролл - это не главная местная гадина, изучай предмет дальше, спорь с археологами, доказывай, скандаль. Главное, действуй, а не размазывай сопли по лбу!"
Весело запиликал лежащий на тумбочке коммуникатор. Он развернул перед Семеном проекцию звонившего абонента - Златки.
Та предложила "встретиться через час у Клюквы". Семен с радостью согласился.
Клюквой сотрудники "Апельсиновки" именовали комплекс оранжерей, где выращивались традиционные для обеденного стола людей фрукты, зелень и овощи.
Местная флора и фауна при переваривании их человеческим желудком давали немало довольно неприятных побочных эффектов - от поноса до анафилактического шока, а искусственные белковые продукты, насыщенные витаминами и минералами, быстро надоедали едокам. Поэтому продукция Клюквы пользовалась бешеной популярностью у сотрудников "Апельсиновки", а строительный батальон на днях приступил к возведению очередного оранжерейного корпуса...
"Наверное, это и есть любовь", - подумал Семен, заметив, что до сих пор со счастливой улыбкой таращится на то место, где была проекция Златки.
Семен принял душ. Переоделся. Переобулся. Причесался. Попробовал стереть с лица улыбку, медленно, но верно превращающуюся из счастливой в глуповатую. Не смог. Попытался снова. Без успеха. Перестал пытаться, решив, что эта улыбка сойдет сама собой по дороге. И спешно покинул жилблок, направившись к Клюкве.
3
Путь Семена лежал вдоль берега Беломора.
Беломором (иногда Беломорканалом) сотрудники "Апельсиновки" прозвали протекающий рядом с холмом, на котором та стояла, искусственный канал двухкилометровой глубины заполненный оранжевого оттенка водой.
Для чего кобонки вырыли сей канал, люди не знали, хотя, как полагается, в гипотезах недостатка не имелось.
В сем водоеме водились флегматичные двухголовые псевдоящеры пятидесятиметровой длины, изредка всплывающие вверх ради того, чтобы слопать несколько менее массивных экземпляров (тонн под пять-десять) из числа живности, резвящейся на поверхности канала в прибрежных зарослях из больших жестких шарообразных ярко-синих водорослей.
Людей звери планеты Кобо не трогали. Но вовсе не из-за природного своего миролюбия, коим никогда не отличались, а из-за того, что тела людей пахли для этой живности весьма неприятно.
Впрочем, сегодня Семена не смогла бы отвлечь от мыслей о Златке даже самая необычная природная аномалия планеты. Сержант намеревался всерьез объясниться с девушкой насчет их будущего. И очень боялся, что Златка произнесет что-либо вроде "останемся друзьями", "я еще и сама не разобралась в своих чувствах" или "давай не будем торопиться".
Однако сегодня коварная Фортуна была отнюдь не на стороне Семена. Погрузившись в мысли о будущем объяснении с избранницей своего сердца, сержант ухитрился наткнуться на командира своего батальона...
Два года назад от Колобка ушла, подавшись в заведующие рестораном на лайнер, обслуживающий внутренние линии Метрополии, жена.
Ей, мечтавшей о благах цивилизации, вконец надоело мыкаться с мужем по дальним гарнизонам неосвоенных планет без каких-либо перспектив стать когда-нибудь генеральшей, ибо Колобок не рвался к чинам и званиям и вряд ли бы даже к концу своей военной карьеры стал бы даже полковником.
Расставание с супругой Колобок пережил нелегко. И до сих пор, несмотря на помощь штатного психотерапевта, сослуживцы называли душевное состояние комбата "стабильной контузией".
С каждым месяцем Колобок становился все более придирчивым к подчиненным, приобретя любовь к длинным проповедям на служебные темы.
Однако и его подчиненные не оставались в долгу перед ним. Они сочиняли про своего брюзгу-майора разные смешные небылицы и распространяли их среди персонала "Апельсиновки".
При довольно скверном характере Колобок, тем не менее, питал в душе и некоторые сентиментальные чувства к разного рода зверушкам. Особенно - к самым мерзким из оных.
