— Макс завтра утром уезжает в Ниццу — так, оглядеться, отдохнуть. Он звал меня с собой...

— Вот как? — Маркиз поднял брови.

— Ну, чтобы я была не одна, а то еще плохо ориентируюсь... Леня, я ведь всегда говорила, что мы с тобой по-разному смотрим на то, чем занимались!

— Я понял. — Маркиз резко встал и направился к двери. — Счастливого вам пути.

Лола в бессильной злобе запустила туфлей в захлопнувшуюся за ним дверь.

Молодой мужчина приятной внешности, дорого и со вкусом одетый, завтракал в ресторане отеля. Лицо его было мрачно. Он махнул рукой официанту, заказывая вторую чашку кофе, и от скуки взял немецкую газету. Делать было решительно нечего, настроение было отвратительным. Поезд в Ниццу ушел час назад.

Внезапно на газету упала тень. Маркиз поднял голову и увидел стоящую рядом со столиком Лолу.

— Ты.., ты не уехала?

— Да знаешь, — смущенно начала Лола, — я так подумала.., он, Макс, зануда такой стал, деньги считает, у немцев научился.

Все время меня поправляет, чтобы по-немецки правильно говорила — скука смертная! Ой, а что это ты тут читаешь? — Она выхватила у Маркиза газету. — Слушай, на следующей неделе здесь открывается выставка ювелирных изделий из собрания раджи Ассама! Там есть такое изумрудное ожерелье! Застраховано, между прочим, на пятнадцать миллионов!

— Лола, ты с ума сошла! — с неподдельным ужасом вскричал Маркиз — А хотя...

И они дружно склонили головы над снимком в газете.