– Я его тетя, – пояснила она, сев напротив. – Родители Сиро живут и работают в другой стране. А ты? Как тебя зовут?

– Сагора. Я приехала к подруге, но… вот мы с ней разминулись.

– Держи, – Наджара встала и подошла к витрине, а вернувшись, поставила перед девушкой аккуратное пирожное в рассыпчатой корзинке. – За знакомство.

– Как-то неудобно, – смутилась девушка, непривыкшая к подобному открытому и незатейливому отношению, ничего не таящему за собой. – Вы и так согрели меня, чаем напоили. Я, наверное, пойду, не буду вас больше отвлекать.

– Ну, куда ты сейчас пойдешь в такой дождь? Расслабься. Все равно клиентов нет, так что ты меня не отвлекаешь, – Наджара выглянула на улицу сквозь большие стеклянные двери и покачала головой, пробормотав, что слишком сильно разошелся дождь, значит, скоро он должен закончиться. Еще несколько секунд посмотрев на стучащие по земле крупные капели проливного дождя, женщина взяла свою кружку и села обратно за стол, пристально глядя на гостью. – С тобой точно все в порядке? Ты совсем бледная. Уж как бы и в самом деле не заболела.

– Я всегда такая, пожалуйста, не стоит волноваться, со мной все в порядке, – Сагора перевела взгляд на распахнувшуюся с грохотом входную дверь. Сиро мрачнее нависших над городом туч прошел через зал; одежда заляпана грязью, на ушах висят картофельные очистки, а к носу прилипло что-то зеленое.

– Сиро? – глядя на племянника, удивленно вскинула брови и поморщилась.

– Упал, – угрюмо ответил тот, скрывшись в другой комнате, откуда раздался шум воды. Через несколько минут он вернулся и плюхнулся на стул рядом с Наджарой, попутно захватив с прилавка еще одно пирожное. – Так как тебя зовут?

– Сагора, – повторила она; парнишка, которому от силы было лет двенадцать, вызывал невольную улыбку неизменно насупившимся видом и торчащими во все стороны волосами и сразу же расположил ее к себе.

– И как тебе город? – поинтересовался мальчик. – Понравился?

– А ты как понял, что я приезжая? – спросила она, сбитая с толку, ведь точно помнила, что, когда говорила об этом, Сиро выносил мусор.

– Просто нашу пекарню знают все местные, – Наджара закатила глаза, слушая племянника, и хмыкнула его хвастовству. – Ты надолго к нам?

– Пока не знаю, – невольно Сагора ответила слишком резко и замялась, неловко склонившись над кружкой в попытке скрыть вспыхнувшее от смущения лицо; ей хотелось быстрее уйти от неприятной темы, мысли о которой вновь нахлынули с еще большей грустью и тоской. – А вы сами готовите, Наджара?

– Конечно, – воодушевленно улыбнулась женщина, приосанившись, а Сагора тихонько вздохнула, надеясь, что ее колкость не обидела гостеприимных хозяев, и пообещав впредь постараться не позволить своим эмоциям на пустом месте брать над собой верх. В конце концов, эти люди не хотят ей зла и ничего о ней не знают, а она ведет себя так невежливо. Наджара тем временем допила чай и продолжила: – пять лет назад нахлынуло что-то: захотелось иметь свою пекарню. Ну, прошла курсы. К тому же готовила я всегда хорошо. А ты, Сагора, умеешь?

– Да. Могу поделиться несколькими интересными рецептами, – девушка вдруг замолчала, став еще бледнее: только она сейчас поняла, что, убегая, забыла рюкзак с вещами в парке на скамейке. Плечи сразу поникли. Там не было особо ценных вещей, но все же было жаль потери, произошедшей из-за ее собственной глупости.

– Что-то не так?

Услышав встревоженный голос Наджары, испуганно встрепенулась, возвращаясь из облаков мыслей в реальность. Ей не хотелось нагружать эту приветливую женщину своими проблемами, к тому же было стыдно признаваться в том, насколько опрометчиво она поступила. Поэтому, только легко покачав головой, Сагора постаралась улыбнуться и ответила, надеясь, что ее ложь убедительна:

– Забыла книжку. Простите, я так рецепты плохо помню, но когда-нибудь обязательно занесу их вам.

– Ничего страшного, – пожала плечами женщина. – Что ты из-за такого пустяка разволновалась. Или все-таки что-то случилось?

– Нет. Все хорошо, – твердо произнесла Сагора. – Просто, я хотела хоть как-то вас отблагодарить за гостеприимство.

– Вот еще, какая ерунда! Не бери в голову. Но мне интересно узнать рецепт, так что потом обязательно занеси мне его, – она бросила взгляд на племянника, откинувшись на спинку стула. – Сиро, что ты так уставился на нашу гостью?

– Это клевер? – тихо спросил мальчик, не отрывая взгляда от золотой подвески на свернутой вдвое длинной цепочке под шеей девушки. Сагора кивнула, а мальчик так же тихо задал новый вопрос. – Правда, что он исполняет желания?

– Желания исполняют наши сердца, Сиро.

– Сколько легенд ходит о четырехлистном клевере, – Наджара допила чай, но ставить кружку на стол не торопилась, мерно покачивая ее в руке. – Я раньше увлекалась старинными сказаниями и мифами, прочитала множество книг. Господи, чего только ни порождает человеческая фантазия, даже представить жутко.

– Мне бабушка рассказывала одну легенду. Сиро, тебе интересно?

– Угу, – кивнул мальчик.

– Давным-давно, – неосознанно коснувшись пальцами кулона, начала Сагора, счастливая, что можно отвлечься от удручающих мыслей, так навязчиво лезших в голову. – Во времена дворцов и великих королей, в самом сердце шелестящих лесов сокрылось от людей волшебное царство птиц.

Два королевства – синегрудых и красногрудых – разделяло огромное поле, усыпанное пестрыми цветами. Именно там, среди душистых трав, встретились принц и принцесса этих двух королевств; они полюбили друг друга. Часто стали видеться, мечтая, как в одно прекрасное время два королевства сольются в одно… Но Синегрудый король, отец принцессы, задумал войну, посчитав, что только он достоин единого царства. Влюбленных разлучили, а цветочное поле вскоре сгорело в огне войны. Много лет длились кровавая вражда, и сердца влюбленных разрывались от невыносимой боли.

И вот, после долгой разлуки они встретились; Принцесса расплакалась и рассказала любимому о четырехлистном клевере, что исполняет желания. Ведь так она мечтала о завершении этой войны, и принц пообещал достать чудотворный клевер. Они условились встретиться через год, посреди поля, на котором когда-то познакомились.

Остыл жар летнего солнца… Опало золото осени… Прошли зимние стужи… Вновь наступила весна и день их встречи. Спешил принц, трепетно неся заветный четырехлистный клевер. Но прознал об этой встрече отец принцессы и запер ее за множество дверей, а на поле отправил своих верных солдат. Билась принцесса изо всех сил, изранила свое хрупкое тело, но вырвалась. Ведь любовь ее была сильнее всех затворов мира. Прилетела принцесса на заветное поле, ища своего возлюбленного.

Но опоздала.

Едва дыша, лежал он среди выжженной земли. В слезах она опустилась к возлюбленному своему, прижимая к сердцу. И окрасилась синева перьев кровью. А Синегрудый король сам явился убедиться в гибели принца. Увидел он около него другую красногрудую птицу, и решил убить ее, думая, что это враг. Вскрикнула принцесса, и узнал король свою дочь. Склонился над обнявшимися влюбленными и понял, что нет между ними разницы, не может быть вражды. Армии двух королевств вышли на поле в полной тишине, раздавался лишь шелест далекого леса.

А между влюбленными сиял четырехлистный клевер, – Сагора на мгновение замолчала, а после продолжила. – Желание принцессы исполнилось, и стали они правителями единого королевства, где в мире жили Синегрудые и Красногрудые птицы.

– Ты лжешь! – Сиро резко вскочил с места. – Они погибли!

Сагора обескураженно смотрела на захлопнувшуюся дверь, за которой скрылся мальчик и пытаясь осознать, что в ее словах так задело его чувства.

– Он очень ждет, что родители вернутся, – объяснила поведение племянника Наджара. – Но мы давно уже не получали писем. В общем-то, тем летом Сиро нашел четырехлистный клевер, загадал желание, со всем огнем своей детской веры в чудеса и прочие магические штучки, однако родители так и не приехали. Вот он и разочаровался. Не слышала раньше этой легенды. Они действительно погибли?