– Еще раз прими мои соболезнования, – сказал Макс, закончив распаковываться и в растерянности глядя на свой чемодан, не зная, куда его пристроить.
– Спасибо, – кивнул Руслан, сделав подобающую мину, – давай свой сундук на колесах, я поставлю его в кладовке.
(Не слишком далеко, добавил он мысленно.)
– Подожди минуту, График, – Макс придержал его за локоть, и Руслан невольно улыбнулся, услышав свое детское прозвище, – я хотел бы сразу обсудить с тобой один деликатный момент, чтобы позже у тебя не создалось впечатление, будто я наблюдал за тобой, как профессионал.
Руслан пожал плечами – мол, давай.
– Я мог бы поработать с тобой, если хочешь.
– Не хочу!
– Пожалуйста, подумай над моим предложением. Я хороший специалист в своей области и мог бы помочь тебе справиться…
– Я справляюсь, как ты видишь! – перебил Руслан.
– Внешне да! Но ты долгое время находился в психотравмирующей ситуации, и я был бы рад помочь тебе преодолеть последствия. Мы не настолько близкие друзья, чтобы это помешало мне видеть в тебе пациента, а тебе во мне – врача.
– Спасибо, обойдусь. Знаю я вас, психиатров! Начинается все с желания исследовать запутанные лабиринты человеческой души, а в итоге аминазин и мягкая фиксация.
Макс покачал головой и заметил, что брат путает психиатрию с психотерапией, собственно, негативное отношение к последней и есть причина всех несчастий нашего народа. На Западе, мол, совершенно здоровые люди ходят на терапию при каждом удобном случае, а у нас все общество состоит из невротиков и психопатов, которые не обратятся за психотерапевтической помощью даже под дулом пистолета.
– Стало быть, я невротик. Или психопат, это как тебе больше нравится. Если вообще есть какая-то разница, – буркнул Руслан.
Макс наставительно поднял палец:
– Разница принципиальная! Невротик мучает себя самого, а психопат всех окружающих.
Руслан молча подхватил пустой чемодан и понес в кладовку. При всех своих аристократических манерах Макс никогда не страдал излишней тактичностью. Не успел приехать, сразу с порога: психиатра вызывали? Мог бы сообразить, что у Руслана теперь, после многолетней жизни с душевнобольной женой, аллергия на само это слово!
Когда Оля заболела, братец был еще молодым специалистом, и помощь его заключалась в том, что он связывал Руслана с корифеями. А теперь профессионально вырос, окреп и нацелился на руслановский мозг, едва распаковав свои дурацкие манатки!
Кладовку давно не разбирали, в ней скопилось огромное количество очень нужных вещей, которыми никто и никогда не пользовался, так что пришлось изрядно постараться, чтобы втиснуть туда еще и Максов чемодан. С усилием закрывая дверь, Руслан подумал, что, вероятно, согласился бы с братом, если бы речь шла не о нем самом, а о каком-то постороннем человеке. Конечно, в голове у него творится черт знает что, но отдать свой мозг в руки этого аккуратиста, чтобы он там ровненько разложил все извилины… Нет, спасибо! На крайний случай у него в ящике с инструментами лежит психотерапевт. В стеклянном халате, усмехнулся Руслан.
На кухню вышла мама и захлопотала, накрывая стол к ужину. Краем глаза Руслан отметил, что в обращение вернулся их фарфор, и это почему-то было неприятно.
Представив себе предстоящую трапезу, он решил, что братца на сегодня, пожалуй, хватит.
Соврал Анне Спиридоновне, что его вызывают на работу, быстро соорудил несколько бутербродов и был таков.
Руслан любил раннюю осень, с ее темными вечерами и дождями, по-летнему сильными и шумными. Рыжеватые сумерки спустились на Васильевский остров, приглушая цвета и делая его похожим на старинную фотографию. От Невы тянуло сыростью, а мелкие выщерблинки гранитного парапета набережной были полны воды. Дорога была вся в черных лужах, а листва на редких деревцах в Румянцевском садике уютно блестела в свете фонарей от недавно прошедшего дождя.
Подняв воротник куртки, он зашагал на работу. Полина сегодня дежурит, ей будет приятно его видеть.
Пока дойдет, пока пообщается с возлюбленной… К его возвращению Макс, ярый поборник режима, будет спать, а потом Руслан потихоньку к нему привыкнет…
Брак старшей сестры Анны Спиридоновны много лет был бездетным, и вдруг, когда все уже смирились с этим положением вещей, на свет появился Макс.
Что ж, стоило больше десяти лет ждать этого чудо-ребенка! Маленький гений, истинная услада родителей, Макс был послушным и любящим сыном, круглым отличником, вежливым и культурным мальчиком и настоящим кошмаром для всех детей, имеющих несчастье состоять с ним в родстве и свойстве.
Странное дело, улыбнулся Руслан, если муж ставит жене в пример другую женщину, мол у нее и фигура лучше, и лицо красивее, и готовит она ого-го, то он нахал, грубый человек и никуда не годный супруг! А если родители предлагают своему ребенку двоюродного брата как образец для подражания, это считается совершенно нормальным.
Все детство Руслан только и слышал о невероятных достижениях брата, который мало того, что учился на одни пятерки, еще уверенно брал все призы на олимпиадах и даже участвовал в телепередаче «Умники и умницы»!
Конечно, вздыхала мама, у такого талантливого мальчика неизбежны проблемы со сверстниками… Но в этом Руслану тоже чудилось восхищение, а не упрек. Не принятый в детском коллективе Макс не заставлял мать волноваться, гоняя целыми днями на велике и падая с деревьев, а чинно сидел с книжечкой и набирался ума.
Единственный ребенок пожилых родителей, болезненный, тщательно оберегаемый от дурного влияния улицы, Макс был обречен на грустную участь «маленького взрослого». Бабушка учила его красиво есть, по-офицерски шаркать ножкой, и к пяти годам он приводил в восторг весь реликтовый островок старой аристократии, который представляло собой семейство. Анна Спиридоновна с ее интересом к жизни и авантюризмом со временем отдалилась от родственников, встречи были редкими, но тягостными для обоих детей. Руслану не разрешали вовлекать Макса в разные интересные штуки типа катания на тарзанке или прыжков с гаражей, а когда они стали постарше, мама говорила прямо: «Если я узнаю, что ты дал Максу сигарету, я убью тебя собственными руками. Просто из милосердия, чтобы избавить от пыток, которым подвергнет тебя тетя Вера». Приходилось сидеть дома и вести жутко скучные беседы о книгах и учебе. И то родители всегда подслушивали, чтобы Руслан не сболтнул чего-нибудь лишнего, способного испортить чудо-ребенка.
Потом родители Макса переехали в Москву, унаследовав там квартиру, и общение, слава богу, свелось к телефонным разговорам, из которых Руслан всегда знал, что поделывает брат. И всегда Макс оказывался на шаг впереди…
Они одновременно поступили в мединститут, но Руслан в свой год и в Петербурге, а кузен – перескочив два класса экстерном и в Москве. Вместе закончили, но Руслан просто так, а Макс – с красным дипломом. Оба защитили кандидатские диссертации и тут сравнялись на короткое время, ноздря в ноздрю пройдя путь от ассистентов до доцентов, и вместе вышли на защиту докторских.
Оба получили степень докторов наук, но Макс при этом выпустил по материалам диссертации монографию, благосклонно принятую научным сообществом, и научно-популярную книжку, которая очень неплохо раскупалась. А еще он был младше Руслана на два года!
Дальше все продолжалось в том же духе. И Руслан стал заведующим кафедрой, и Макс, но брат к тому же открыл частную клинику и весьма преуспел.
В молодости Руслан утешался тем, что зато он живет нормальной жизнью, где есть и друзья, и девушки, и неожиданные повороты фортуны, а не обречен на унылую судьбу книжного червя, как Макс.
Но брат и тут его обошел. Долго влача герметичное существование вечного девственника, Макс сделал неожиданный спурт, женившись на неправдоподобно красивой дочери весьма состоятельного предпринимателя.
Руслан всегда чувствовал себя немного виноватым перед матерью, что он не такой гениальный, как брат. Это было глупое, детское и, что там, недостойное чувство, которое следовало давно вырвать с корнем из души, но корни эти сидели слишком глубоко.
