Ирка просила приехать, рассчитывая на мою помощь. Я понятия не имею, что происходит… Встретимся, и узнаю. Тогда и решу, что делать дальше. К моему приезду друзья подготовились, не зря Гора проверил пути отхода… Никуда ввязываться я не собираюсь, просто выясню, в чем дело. Но если с самой собой не лукавить, выходило, что я уже ввязалась…

Рассуждая подобным образом и еще толком не зная, как поступить, я приняла душ и была готова покинуть квартиру. Постояла немного перед дверью и, вздохнув, вышла на лестничную клетку. Покосилась на дверь Стаси. Не удивлюсь, если в настоящий момент она прильнула к дверному глазку. Но нет, Стася уже распахнула бы дверь и непременно поинтересовалась, с какой стати я поднимаюсь наверх, а не спускаюсь вниз, раз уж мне пришла охота в такую рань покинуть свое жилище.

Стараясь не шуметь и очень надеясь, что в субботнее утро никого не встречу в подъезде, я поднялась на верхний этаж, а потом на чердак. Ключ от чердачной двери висел на гвоздике за ящиком с какими-то проводами. Надо же, ничего не изменилось. Чердак, пыльный и душный, кое-какие изменения все же претерпел. Во времена моего детства здесь сушили белье. Судя по оборванным веревкам и гигантской паутине – это в прошлом.

Осторожно ступая, я достигла противоположной стены, где была дверь в первый подъезд. Она оказалась незапертой. Я спустилась на первый этаж и вскоре стояла перед дверью в подвал, которая была чуть приоткрыта. Пространство подвала поделено на кладовки, когда-то здесь держали соленья и варенья. Само собой, не кладовки меня интересовали, а окно в конце узкого длинного коридора. Под окном стоял перевернутый деревянный ящик. Должно быть, Гора постарался.

Взобравшись на ящик, я легко открыла окно и выбралась на улицу. Кусты акации надежно скрывали меня от прохожих. Их, кстати, пока не наблюдалось. Отряхнув джинсы, я бодрым шагом направилась к остановке. Троллейбус как раз собирался трогаться, но водитель, заметив меня, задержался, я запрыгнула в заднюю дверь.

Точно следуя инструкции, я сошла на нужной остановке и подергала ручку двери в ателье по ремонту айфонов. Опущенные рольставни не оставляли сомнений, что явилась я рано. Я посмотрела на часы, потопталась на месте, оглядываясь. В общем, разыграла целый спектакль и зашагала к китайскому кафе, расположенному по соседству.

Кафе совсем маленькое, торговали здесь едой, в основном навынос, посетителей пока не было, и это порадовало. Китаец за прилавком – самый настоящий, и я забеспокоилась: как объясню, что мне от него надо? Объяснять ничего не пришлось. Я ткнула пальцем в коридор за его спиной, где предположительно был выход в переулок, а он радостно закивал. Еще несколько метров бодрым шагом, и я в переулке.

В трех шагах замер «Лексус», дверь тут же открылась. Только я устроилась на сиденье, как Гора рванул с места, и вскоре мы уже мчались по проспекту.

– Зоська! – орал друг детства, одной рукой обнимая меня, а второй кое-как управляя машиной. – Жутко рад тебя видеть. Офигеть, какая красотка!

Поцеловав Гору, я посоветовала ему следить за дорогой, пристегнулась ремнем безопасности и спросила:

– В каком шпионском триллере вы снимаетесь?

– Что? – удивился он. – А-а-а… Чума все расскажет. Я, если честно, сам толком не знаю. Чума велит – я делаю. Как всегда.

Похоже, он и в самом деле не видел в ситуации ничего необычного. Впрочем, это не удивило. Гора, как бы это помягче… Я стала замечать, что с ним что-то не так, лет в шестнадцать, до той поры он мне казался вполне нормальным парнем, которому просто не везет. Ну, а потом стало ясно: не везет ему в основном потому, что он не совсем нормальный. Похоже, в лучшую сторону ничего не изменилось.

Он продолжал болтать о том, как рад меня видеть, а я улыбалась и кивала, решив подождать с вопросами. В их давнем тандеме всегда верховодила Ирка. В четырнадцать лет они стали любовниками, подруга сообщила мне об этом с легкой усмешкой. Я таращила глаза и замирала от ужаса, щедро приправленного любопытством.

– Ты его любишь? – спросила я, потому что девушкой была начитанной и твердо знала: подобное происходит лишь по большой любви.

– А как это связано? – ошарашила Ирка.

Неделю я над этим размышляла, после чего вновь завела разговор. Ирка меня высмеяла, я разозлилась, и каждый остался при своем мнении. По выражению подруги, у них были свободные отношения. На деле это выглядело так: Ирка время от времени заводила себе парня, а Гора взирал на это с усмешкой. Потом парень куда-то исчезал, и Гора вновь занимал его место. Предан он был ей по-собачьи и к любым Иркиным выходкам относился с завидным спокойствием. Я так и не смогла понять причину этой преданности: то ли двигала Горой большая любовь, то ли отсутствие мозгов.

Теперь у Ирки неприятности, о чем мне известно доподлинно, и верный рыцарь рядом с ней, при этом он даже не потрудился узнать, что, собственно, происходит.

Между тем мы оказались в пригороде, немного попетляли по переулкам, пока не остановились возле дома из красного кирпича за глухим забором. Гора вышел из машины, открыл ворота и загнал «Лексус» во двор, после чего мы вошли в дом.

– Это мы, – сказал он громко, но навстречу с распростертыми объятиями никто не кинулся. – Чума! – крикнул он. – Ты оглохла, что ли?

– Да слышу я, слышу, – раздалось из соседней комнаты, и я последовала туда.

На разложенном диване, задрав ноги, лежала Ирка и листала журнал. Что-то о путешествиях, судя по обложке.

– Зоська, – пропела она, отбросила журнал в сторону и поднялась мне навстречу. – Ну, наконец-то…

– Вообще-то, эти слова надо было произнести мне, – с усмешкой заметила я, мы обнялись и расцеловались. Гора стоял рядом с таким сияющим видом, точно тренер возле новоиспеченных чемпионов мира.

– Спасибо, что приехала, – отстраняясь, заявила Ирка серьезно. – Я в тебе не сомневалась, знала, что поможешь.

– Что за помощь ты имеешь в виду? – насторожилась я. Ирка равнодушно махнула рукой.

– Не к спеху. Идем в кухню, посидим, поговорим.

На кухне был накрыт стол: мартини, шоколад, салатик, картошка, присыпанная укропом, и нечто похожее на тефтели.

– Ты готовила? – спросила я.

– Гора. Ты же знаешь, кулинария – не мой конек. Хотя от тоски и готовить начнешь.

– Давай-ка про тоску. Очень интересно.

– Терпением ты никогда не отличалась, – посетовала она.

– Мое терпение испытывают уже сутки. Ну, и от кого ты прячешься?

– Я прячусь? – удивилась Ирка. – Больно надо. У Горы проблемы.

– Что на этот раз? – спросила я. Утверждение явно противоречило ее недавним словам, но это не удивило: Стася права – Чума и есть Чума. Ирка перевела взгляд на Стычкина, предлагая ему самому объясниться. С объяснениями, насколько я помню, у него всегда было не очень, вот и сейчас не порадовал.

– Хмырь один схлопотал по роже.

– Мило, – выждав немного, кивнула я. – А дальше?

– Хмырь этот – мент, – вздохнула Ирка, сообразив, что объясняться все же придется ей, Гора смотрел на меня влюбленными глазами и почесывал затылок. По меткому Иркиному выражению: «Мысли кучкой собирал». – А у Горы еще условный срок не вышел.

– А нельзя было с мордобоем подождать? – проявила я заинтересованность.

– Не-а, – покачал головой Гора. – Такой свинота, зараза. Но ты не переживай, он из больнички выйдет, я с ним потолкую, и он заяву заберет. Иначе раньше, чем я, сядет.

– Не сомневаюсь, – кивнула я, заподозрив, что со времен нашей юности здесь мало что изменилось.

– Давайте выпьем, – внесла предложение Ирка. – Со свиданьицем.

– Может, это… Дохлому позвонить? – предложил Гора, выпив рюмку. В отличие от нас, пил он водку. Ирка взглянула на него укоризненно, а Гора нахмурился: – А чего?

– Того, – ответила она и поджала губы, оставив его гадать, что она все-таки имела в виду.

– С Дохлым мы уже виделись, – сказала я. Теперь Ирка нахмурилась, глядя на меня с некоторой настороженностью. – Встретились в торговом центре, обещал на свадьбу пригласить. Девушка у него – красавица.