Нет, опять непорядок. И уже непонятно, случайность или последствие очередного возмущения межвременной ткани. У выхода из щели ей преградили путь два неизвестно откуда взявшихся парня. Не бомжи, самый обычный типаж нагатинско-коломенской шпаны, с Нижних Котлов, к примеру.

– О, ты глянь, Вить, тёлка в натуре. И прямо на месте преступления. Думала, спряталась, – с наглым, типично наигранным удивлением воскликнул первый. – Пардон, девушка, справление нужды в общественном месте карается…

– От нас не спрячешься, – гоготнул первый. – Штаны застегнуть успела?

– Да хоть и успела, сейчас снова расстегнёт. Сама. Слышь, Таня, или как тебя там, не тяни. Здесь место хорошее, кричи – не кричи, не услышат. Так ты поняла? Давай, снимай. Совсем не надо, до колен – и хватит. Мы быстренько…

Герта не колебалась, да и причин не было. Блок, только что спрятанный, снова будто сам выскочил в ладонь из нагрудного кармана.

Теперь и пошутить слегка можно, а то эти подонки её чуть не напугали.

– Закурить не хотите, ребята? Заодно и познакомимся. А то нехорошо как-то – прямо так сразу штаны снимать с приличной девушки…

– Ты слышь, Витёк, она, бля, ещё и подъё…

– Толян, а у неё ведь штучка-то – зае… Может, заберём да и отпустим?

– И то, и то…

– Ну, как хотите, – широко улыбнулась Герта.

Щелчок – и умельцы подлавливать неосторожных девиц, не нашедших поблизости общественного туалета (а они явно её засекли на улице и решили, что она именно для того укромное местечко ищет), повалились на совсем нестерильный асфальт, засыпанный разнообразным мусором. Валькирия «под настроение» включила парализатор почти на полную мощность. Так что неизвестно, восстановятся ли двигательные функции к завтрашнему дню. А с сексуальными – вообще вопрос. А поскольку она готовилась брать языков, сознание «объектов воздействия» волновой удар не нарушил. Будут здесь лежать, как колоды, вдыхать не слишком приятные запахи, наблюдать то, что доступно лежащему ничком человеку, и думать. Ох и много же можно успеть передумать за 12 часов. Если раньше шок с комой от страха не наступят.

Герта, держась за стены, перепрыгнула через тела и легко покатилась через двор. Действительно, ни души вокруг и половина плафонов не горит. Плохо бы пришлось оказавшейся в её положении нормальной девушке.

Выехала на улицу, пеленгуя блоком все подозрительные излучения. Это заняло всего двенадцать минут, но теперь она знала всю вражескую дислокацию, обнаружила и стоявший в переулке, триста метров от бокового проезда на территорию завода, синий мини-вэн с зашторенными окнами. В нём и работала многоканальная радиостанция, экипаж – человек пять, примерно. Люди в машине сидели тесно, масс-детектор смог выдать только приблизительную оценку.

О результате первичного осмотра ТВД она сообщила Секонду.

– Хорошо. Наши объекты чего-то не очень торопятся – сжимают кольцо, но пока вне зоны действительного огня. Подойдут поближе, мы стрельнём по паре раз, чтоб шороху навести, и начнём отход внутрь здания. О! Вот и подкрепление прибыло, – это он имел в виду Людмилу и двоих разведчиков.

– Слушай, баронесса. Как только услышишь первые выстрелы – мы из дробовиков начнём, приложим двух-трёх самых прытких. Они задумаются, а в это время все лишние с территории уйдут. Тогда и позабавимся. Твоя цель – вэн. Всех вырубай и угоняй машину. Не сильно далеко, в подходящий проходной двор. Можно – поблизости от моего «Самшита». Там и стой. Если у них рация на приём работает – слушай. Сама в связь не входи. Без связи и координации наши клиенты не шибко много наработают.

Фёст приказал Григорию с Эдуардом занять позицию у перехода из здания в цех. Людмилу и весь девичий полувзвод рассредоточил по периметру примыкающей к конторе площади. Им задача – сидеть тихо до последнего, как засадному полку Боброка Волынского. В случае необходимости удар в тыл или фланг всей огневой мощью десятка стволов надолго нападавшим «памороки отобьёт»[26], как дед выражался.

Ещё не ушедшим людям Хворостова Фёст поручил устроить яркую демонстрацию. С дистанции прямой видимости произвести по каждой из разведгрупп противника максимально возможное за минуту число выстрелов и сразу отходить. Но при этом отчётливо обозначив, что «шверпункт» позиции как раз в конторе и её подвалах. Да это атакующие и сами знают, сюда и шли. Ну, лишний раз убедить противника в его правоте – святое дело.

Главное, о чём он предупредил «ополченцев», возможно, подзабывших настоящую войну (если кто в ней вообще участвовал) – отступать организованно, не отвлекаться на ложные цели и вражеские провокации, а главное – не высовываться выше верхних кромок естественных и искусственных укрытий. Снайперу много времени не надо, чтобы неосторожную голову продырявить, даже и в, условно говоря, «темноте». Для нокто– и тепловизоров темноты не бывает.

– Командир, – спросила Темникова шёпотом, – а их не удивит, что картинка боя слишком срежиссированно выглядит? Если подумать, так очень понятно, как их в огневой мешок затягивают…

– С чего? – ответила вместо Фёста Людмила. – С чего им сейчас думать? Они всё заранее знают. Они нашу квартиру отслеживали, разговоры «дяди Бори» слушали. Знают, сколько здесь примерно людей должно быть, чем вооружены. Я бы на их месте решила, что вся «верхушка» так и сидит в подвале, разговоры разговаривает. Ну и с ходу вперёд. Хватай мешки, вокзал отходит. А когда нарвутся на огонь, окончательно убедятся…

– Тоже мне стратег, – недовольно бросила Арина. То, что Вяземская так быстро начинает «борзеть», взводную совсем не радовало. Вельяминова, вон, с Уваровым уже сколько времени как с мужем живёт, и тоже взводная, а своего положения не выпячивает. А эта с первых дней вообразила, что ей теперь и чёрт не брат…

– Верно, – поддержал Людмилу Фёст. – Так что приготовились…

Момент и вправду наступил. У кого-то из продвигавшихся широкой дугой, в две шеренги с пятиметровыми интервалами, «контртеррористов» (так они числились в официальных отчётах) под ногой провалилась проржавевшая водосточная решётка. Ходить-то что по лесу, что по замусоренному заводскому двору эти спецы умели, но – «неизбежная на море случайность». Наступил, железка громко хрустнула, ещё что-то загремело. И началось!

Командовавший отрядом чоповцев Григорий демонстративно неуверенно выкрикнул: «Стой, кто идёт?», луч не очень сильного фонарика зашарил по двору, зацепил одного или двух крайних в шеренге. Тут же громыхнул одиночный ружейный выстрел в воздух, клок оранжевого пламени выметнулся на полметра. Следом за ним (известный приём – формально требование закона исполнено, а там иди разбирайся, кто ответил огнём на предупредительный и чьи были первые пули на поражение), подряд, вперебивку гулко захлопали до десятка «Сайг». Ребята стреляли в основном полукартечью. Не так, чтобы совсем смертельно, но если кто без бронежилета, в ближайшее время бегать вряд ли будет.

Ну и ещё насколько-то убедит, что никто опаснее сторожей с дробовиками и нескольких пистолетов у руководства им не угрожает.

Расчёт был верный. И слишком внезапная демаскировка, и стрельба своё дело сделали. Те, в кого попало, начали нажимать спуски вполне машинально. Не дальняя ведь разведка эти «зубры», не спецназ ГРУ. Так, чуть лучше обученный ОМОН фактически. И неважно, зомбированы они или просто хорошо финансово простимулированы.

Через полминуты пистолетные выстрелы и короткие очереди из «Кедров» и «Кипарисов» гремели уже вдоль всей цепи. То есть операция мятежников автоматически потеряла рисунок и смысл. Полноценный огневой бой с подготовленным противником – совсем другая стратегическая концепция. Приказ ведь был – взять живыми таких и таких-то персонажей. И фотографии имелись, словесные портреты, номера и волновые характеристики телефонов и других средств связи. Теперь эта задача представлялась уже невыполнимой. Требовалась срочная корректировка плана, и не на уровне командиров отделений, хоть и в офицерских званиях. Но с этим тоже возникли трудности из разряда непреодолимых.