И снова ничего не получилось.
Он уставился на таинственную цепочку цифр, пытаясь понять замысел того, кто оставил эту надпись. Это напомнило ему тот первый раз, когда он занимался расшифровкой подобной надписи в Эрмитаже. Только тогда он сидел за столом, в собственной лаборатории, при хорошем освещении, а сейчас в неудобной позе скорчился на полу катакомбы, почти в полной темноте...
Но темнота не должна мешать ему думать!
Тогда, в Эрмитаже, у него сначала тоже ничего не получалось, потому что он пытался прочесть послание по-русски, заменяя цифры соответствующими буквами русского алфавита, потом сообразил, что нужно использовать латинский алфавит – и все прочел.., так, может быть, теперь следует поступить наоборот? По крайней мере в этом есть определенная логика. Тот, кто оставляет эти послания, не хочет, чтобы их прочел посторонний человек. Поэтому в России он писал по латыни, здесь же, в Италии, больше шансов, что случайным человеком будет прочитан именно латинский текст, а не русский...
Старыгин выписал буквы русского алфавита и повторил операцию, заменив каждую цифру соответствующей буквой.
Одно за другим на странице его блокнота появились осмысленные слова.
Однако вся фраза в целом по-прежнему была непонятной.
«Пусть каждый поворот подскажет вам Геката, Как человек идет с рассвета до заката».
– Ну как, – Маша склонилась над плечом Старыгина. – У вас что-нибудь получилось?
– Цифры я расшифровал, – смущенно ответил реставратор, – только в результате опять получилась какая-то загадка... – и он вслух прочел две стихотворные строки.
– Геката? – неуверенно проговорила Маша. Кажется, это какая-то древнегреческая богиня?
– Ну, если быть до конца точным, Геката древнегреческая богиня мрака, ночных видений и чародейства, древняя богиня, чтимая самим Зевсом. Она покровительствовала охоте, пастушеству, разведению коней. Геката – ночная, страшная богиня, с пылающим факелом в руке и змеями в волосах. По поверьям древних, Геката бродит среди могил и выводит призраки умерших. Изображения Гекаты обычно помещали на распутье и перекрестке дорог.
– Спасибо за такую исчерпывающую лекцию, – насмешливо отозвалась Маша. – Однако вся эта информация нисколько не приближает нас к разгадке! Как там написано «как человек идет с рассвета до заката»?
Девушка задумалась, наморщив лоб.
– Что-то мне это напоминает... – пробормотала она через минуту.
– Не знаю, – Старыгин пожал плечами, – я долго думал, но ничего не приходит в голову. Какая-то чушь.., при чем тут Геката? Фраза совершенно бессмысленная.., вряд ли нам удастся ее понять...
– Ну да, раз не удалось вам – то где уж мне, глупой женщине, – проворчала девушка. – Типичный мужской шовинизм!
– Я ничего такого не имел в виду... – протянул Старыгин. – Но согласитесь, это действительно какая-то бессмыслица!
– Все загадки поначалу кажутся бессмысленными, – задумчиво ответила Маша. – Знаете, например, что это такое – «закукулено, замумулено, заколочено, зазамочено, и у вас не хватит мочи раскукулить, раззамочить, если кто-то закукулил, если кто-то замумулил»?
– Бред какой-то, – отмахнулся Старыгин.
– Никакой не бред, а загадка! И разгадка ее ключ и замок! – И девушка рассмеялась.
Старыгин подумал, что ему по крайней мере удалось отвлечь Машу от грустных мыслей об их трудном положении. Хотя вряд ли удастся приблизиться к разгадке странного послания.
Вдруг Маша замолчала и уставилась прямо перед собой, шевеля губами.
– Загадка! – воскликнула она радостно. – Ну конечно!
– В чем дело? – Старыгин насторожился. У вас появилась какая-то мысль?
– Еще какая! Берете назад свои слова о мужском превосходстве?
– Да я такого никогда и не говорил!
– Ну, значит, думал! Короче.., какая самая знаменитая загадка в истории человечества?
– Ну.., я не знаю...
– Загадка Сфинкса! – выпалила Маша. – Помните, Сфинкс сидел на дороге перед городскими воротами и спрашивал каждого: кто утром ходит на четырех, днем на двух а вечером на трех? И только Эдип смог ответить, что это человек, который утром, то есть в детстве, ползает на четвереньках, днем, то есть в зрелом возрасте, ходит на двух ногах, а в старости опирается на палку! Так вот, наш неизвестный доброжелатель задал нам обратную загадку – как человек идет с рассвета до заката, это значит разгадкой являются числа четыре, два и три!
А вот при чем здесь Геката, я действительно не понимаю... – и Маша снова поникла.
– А вот про Гекату я, кажется, догадываюсь, – оживился Старыгин. – Ведь ей, богине ночи, была посвящена левая сторона всех предметов!
Клятвы Гекате приносили, поднимая левую руку, а не правую, как в других случаях!
– И какой вывод вы делаете?
– Значит, нам нужно сворачивать налево после четвертой, второй и третьей развилки.
Ведь я говорил вам, что изображения Гекаты помещали на перекрестках!
– Здорово! – обрадовалась Маша, – Как мы с вами здорово объединили наши способности! Мы – настоящая команда!
– Конечно! – Старыгин смущенно улыбнулся. – А скажите – как вам пришла в голову загадка Сфинкса? Я думал, вы не очень сильны в древнегреческой мифологии!
– Ну уж вы меня считаете совсем необразованной! Между прочим, я в детстве очень любила греческие мифы! Кстати, – она встала и шагнула к темному проему, – не мешает проверить нашу догадку, а то мы так радуемся, как будто уже нашли Мадонну Литта, а может быть, у этой загадки совсем другое решение!
– Согласен. – Старыгин поднял над головой фонарь и пошел вперед по коридору.
Какое-то время галерея была прямой, без развилок и разветвлений. По обе стороны в несколько рядов тянулись ниши древних захоронений.
– И где же эти перекрестки, которые мы должны отсчитывать? Если нам придется идти прямо, пока не насчитаем четыре поворота, мы рискуем пробродить здесь не один месяц!
Старыгин хотел ответить Маше что-нибудь бодрое, но как раз в это время луч фонаря выхватил из темноты первую развилку.
Более узкий коридор отходил в сторону, теряясь во мраке.
– Ну вот, первый поворот уже есть, будем надеяться, что дальше пойдет быстрее! – проговорил Старыгин, прибавляя шагу. Его терзало смутное беспокойство, но он не хотел раньше времени волновать свою спутницу.
Действительно, очень скоро показался второй отходящий в сторону коридор. Еще через десяток метров миновали третью развилку и наконец показалась четвертая.
– Видите, все оказалось не так страшно! бодрым голосом произнес Дмитрий Алексеевич. – Сворачиваем налево, как велит нам Геката!
Боковой коридор был уже, и воздух в нем казался более затхлым, чем в основной галерее.
К счастью, идти по нему пришлось совсем недолго: метрах в двадцати от развилки показался первый перекресток и еще через пять минут – второй.
На этот раз путники свернули в более широкую галерею. Правда, она ощутимо спускалась вниз. Вскоре стало заметно холоднее.
– Жаль, что мы не прихватили с собой какую-нибудь теплую одежду, – пожаловалась Маша, прибавляя шаг, чтобы согреться. – Как, интересно, проводили здесь свои богослужения первые христиане? Здесь немудрено заполучить воспаление легких!
– Ну теперь, я надеюсь, нам осталось идти совсем недолго! – бодро проговорил Старыгин, едва поспевая за своей спутницей. – Вот уже первый поворот...
– Правда, потом нам придется проделать этот путь еще раз, в обратном направлении, – отозвалась Маша. – Конечно, возвращаться всегда быстрее, но зато придется идти вверх...
То, что Старыгин назвал поворотом, было на самом деле большой, глубокой нишей в стене коридора, чем-то вроде подземной капеллы или часовни. В глубине ниши на стене виднелось едва различимое изображение какого-то святого. Старыгин осветил его фонарем и двинулся дальше.
Вскоре они миновали еще одну такую же часовню.
– Осталось совсем немного! – Маша приободрилась и пошла еще быстрее.
Впереди показался следующий, третий проем. Но он не был темным, как все предыдущие, напротив, из него исходил колеблющийся красноватый свет. Маша перешла на бег, в ее глазах светилась надежда.