В этой беспрецедентной череде похищений первое произошло 30 августа, без малого через три недели после заступления Сесара Гавирии на пост президента; жертвой похитителей стала проживавшая в Боготе Диана Турбай, главный редактор новостной телепрограммы «Криптон» и журнала «Ой пор ой», дочь бывшего президента и главного лидера либеральной партии Хулио Сесара Турбая. Вместе с ней похитили еще четверых членов съемочной группы: выпускающего редактора Асусену Лиевано, редактора Хуана Витту, операторов Ричарда Бесерру и Орландо Асеведу, а также немецкого журналиста, обосновавшегося в Колумбии, Эро Бусса. В общей сложности шестерых.
Похитители заманили журналистов в ловушку под предлогом встречи с падре Мануэлем Пересом, верховным командующим Армии национального освобождения (АНО)[2]. Немногочисленные люди, знавшие о приглашении на эту встречу, в один голос отговаривали Диану. В их числе были министр обороны, генерал Оскар Ботеро, и Рафаэль Пардо, которому президент объяснил, насколько рискованна такая поездка, и попросил передать это семейству Турбаев. Однако рассчитывать на то, что Диана откажется, мог лишь тот, кто ее совсем не знал. В действительности ее интересовало не столько интервью падре Мануэля, сколько сама возможность начать мирный диалог. Когда-то она втайне отправилась верхом на муле в район, контролируемый вооруженными отрядами самообороны: ей хотелось вступить с ними в переговоры и попытаться понять суть этого движения, понять как с политической, так и с журналистской точек зрения. Тогда ее инициативе не придали значения, результаты поездки так и не были обнародованы. Позднее она, несмотря на свою борьбу с М-19, подружилась с команданте Карлосом Писарро, к которому даже приезжала в лагерь, ища возможности мирного урегулирования конфликта. Тем, кто планировал заманить ее в западню, все это было, безусловно, известно. И они понимали, что в сложившихся обстоятельствах никакие причины, никакие препятствия, ничто на свете не может удержать Диану от попытки диалога с падре Пересом, одной из ключевых фигур, от которых зависел мир в стране.
Год назад такая встреча в последний момент почему-то сорвалась, но 30 августа в пять часов дня Диана и ее товарищи, никого не предупредив, уехали в потрепанном фургоне в сопровождении двух парней и одной девушки, которые выдали себя за посланцев руководства АНО. Вся поездка с первых же минут отправления из Боготы выглядела точно так же, как если бы ее действительно организовали повстанцы. Люди, сопровождавшие журналистов, либо и вправду были бойцами какого-то вооруженного отряда, либо когда-то участвовали в партизанском движении, либо просто очень хорошо усвоили инструкции, потому что ни в разговоре, ни в своем поведении не допустили ни одной оплошности, которая бы дала повод заподозрить обман.
В первый день они доехали до Онды, находящейся в четырехстах сорока шести километрах к западу от Боготы. Там их поджидали другие люди на двух более удобных машинах. Поужинав в придорожной таверне, куда в основном заглядывали погонщики вьючных животных, они двинулись дальше по опасной, едва различимой дороге под проливным дождем, но затем им пришлось остановиться и ждать до рассвета, пока дорогу расчистят после грандиозного обвала. В конце концов, усталые и невыспавшиеся, они приехали в одиннадцать утра на место, где их встретил конный патруль на пяти лошадях. После чего Диана с Асусеной еще четыре часа проехали верхом, а их товарищи прошли пешком, сперва по заросшему склону горы, затем по идиллически красивой долине с уютными домиками среди кофейных деревьев. Люди выглядывали в окна, кое-кто узнавал Диану и, выбежав на террасу, махал ей рукой. Хуан Витта считает, что их по пути видели человек пятьсот, никак не меньше. К вечеру они остановились в заброшенной усадьбе, где их встретил юноша, похожий на студента: он представился бойцом Армии национального освобождения, но о дальнейших планах не сказал ничего. Все явно пришли в замешательство. В полукилометре оттуда виднелась автострада, а за ней – город. Без сомнения, Медельин. А ведь эту территорию АНО не контролировала! «Хотя, может, – подумал Эро Бусс, – падре Перес решил специально устроить встречу там, где никто не ожидает его встретить».
Спустя еще два часа они добрались до Копакабаны, городка, поглощенного разросшимся Медельином. Домик с белыми стенами и замшелой крышей, казалось, врос в нависающий над ним скалистый склон. Посередине располагалась гостиная, из которой во все стороны выходило по комнате. В одной стояли три кровати, на которые улеглись провожатые. В другой – одна двуспальная кровать и одна двухэтажная. Диане с Асусеной выделили самую лучшую комнату в глубине дома; судя по некоторым признакам, там и до них располагались женщины. Свет горел средь бела дня, потому что все окна были забиты досками.
Через три часа ожидания явился человек в маске; он поприветствовал журналистов от имени командования и объявил, что падре Перес их ждет, но для безопасности нужно сначала отвезти к нему женщин. Тут Диана впервые встревожилась. Дело в том, что Эро Бусс по секрету предупредил ее, чтобы она ни в коем случае не соглашалась на разделение группы. Видя, что избежать этого не удастся, Диана потихоньку дала ему свое удостоверение личности; у нее не было времени вдаваться в объяснения, зачем она это делает, но, насколько он понял, Диана хотела, чтобы у него остались какие-то улики – на случай если сама она исчезнет.
Женщин и Хуана Витту увезли еще до рассвета. Эро Бусс, Ричард Бесерра и Орландо Асеведа остались с пятью охранниками в комнате с двуспальной и двухэтажной кроватями. Подозрения, что их заманили в ловушку, росли с каждым часом. Вечером, играя в карты, Эро Бусс обратил внимание на роскошные часы одного из охранников.
– Неужели вы там, в АНО, уже доросли до уровня «Ролекса»? – съязвил он.
Охранник притворился, что не понял намека. Кроме того, Эро Бусса смутило, что у охранников было оружие, которое используется не партизанами, а для боев в городе. Орландо же, который обычно говорил мало, предпочитая занимать позицию стороннего наблюдателя, и безо всяких доказательств уже прозревал правду, настолько невыносимым было ощущение, что происходит нечто жуткое.
Впервые им пришлось сменить убежище в полночь, 10 сентября, когда охрана ворвалась в комнату с криками: «Полиция!» Два часа они в страшную грозу продирались сквозь лесную чащу и наконец добрались до дома, где находились Диана, Асусена и Хуан Витта. В просторной, прибранной комнате стоял телевизор с большим экраном; ничего такого, что могло бы возбудить какие-либо подозрения, не было. Журналисты даже не подозревали, что в ту ночь их могли спасти (правда, чисто случайно). Воспользовавшись кратковременной передышкой в новом убежище, они поспешили обменяться впечатлениями, поделиться мыслями и планами на будущее. Диана изливала душу Эро Буссу. Она была в отчаянии от того, что завела друзей в ловушку, и старалась отогнать от себя мучительные воспоминания о близких: муже, детях, родителях. Но ей это никак не удавалось.
Следующей ночью, когда ее с Асусеной и Хуаном Виттой вели пешком по ужасной дороге, под упорным дождем в третье убежище, Диана осознала, что им вообще все это время лгали. И новый, незнакомый охранник вскоре подтвердил это.
– Вы не с АНО имеете дело, а с Невыдаванцами, – сказал он. – Но не переживайте, ведь вы станете свидетелями исторических событий.
Через девятнадцать дней после таинственного исчезновения съемочной группы Дианы Турбай похитили Марину Монтойю. Когда Марина закрывала свой ресторан «У тетушек» на севере Боготы, ее схватили трое хорошо одетых мужчин, вооруженных девятимиллиметровыми пистолетами и автоматами «мини-узи» с глушителем. Ее сестре Лукреции, которая обычно помогала обслуживать посетителей, повезло: она подвернула ногу и не вышла в тот день на работу. Марина уже заперла дверь, как вдруг к ней постучались трое мужчин, двоих из них она узнала. Они несколько раз обедали у нее на прошлой неделе и произвели хорошее впечатление любезным обхождением, здоровым крестьянским юмором и щедрыми чаевыми, составлявшими тридцать процентов от суммы счета. Однако в тот вечер они повели себя иначе. Как только Марина открыла дверь, ее скрутили и выволокли на улицу. Но она все-таки смогла схватиться одной рукой за фонарный столб и начала кричать. Тогда один из похитителей врезал ей коленом по позвоночнику, да так, что она потеряла сознание. В таком бессознательном состоянии ее запихнули в багажник синего «Мерседеса-190», в котором были предусмотрительно оставлены щели, чтобы жертва не задохнулась, и увезли.
