Корабль начал разворачиваться к этому облаку носом.

Волна, образовавшаяся от взрывного испарения воды на глубине двух километров, на поверхности была невысокой, около метра, но вслед за ней над центром кальдеры вырос другой водяной бугор, вспучившийся от гидравлического удара лавы, и его высота была уже на порядок выше. Шкиперу «Santa Claus» пришлось проявить расторопность и мастерство, подставляя волне нос корабля, а потом удерживая его от разворота волнами поменьше.

И к берегам Камчатки, Курильских островов и Японии, помчалась волна цунами, спровоцированная человеком и направленная его злой волей, способная наделать немало бед. Об её зарождении мониторинговым службам государств акватории Тихого океана стало известно час спустя, несмотря на то, что геофизические системы безопасности доложили и локализовали землетрясение амплитудой в четыре балла в районе поднятия Шатского в момент его проявления.

Кольцо цунами к этому моменту преодолело уже более ста километров.

Подмосковье, г. Королёв

29 сентября, два часа пополудни

Заместитель командующего войск геофизической обороны России Черняк Иван Захарович собирался обедать, когда ему позвонил начальник Ситуационного центра Осипов:

– Товарищ полковник, интересные новости.

Черняк, раздумывающий, закурить ему сигарету или проявить силу воли и отказаться, недовольно буркнул:

– Интересные – это в каком смысле?

– В Тихом океане ни с того ни с сего возбудился подводный вулкан Таму.

– Что значит – ни с того ни с сего?

– Он молчал уже десятки миллионов лет, и по данным геофизической разведки мог молчать столько же. Проснулся внезапно, никаких предпосылок к этому не было.

– Хорошо, сейчас буду. – Черняк смял сигарету, бросил в урну и вышел из кабинета.

Ситуационный Центр ВГОР, официально именуемый Центром климатического мониторинга Российской метеослужбы, располагался в десяти километрах от Королёва, в сосновом лесу. Кроме основного здания, построенного в форме купола, где работали полсотни операторов, следящих за состоянием атмосферы и земной поверхности России и всего мира, на территории Центра разместились комплексы спутниковой связи, радиотехническая батарея «Тополь-К», одна из двух десятков станций, прикрывающих ионосферу над столицей, лаборатория, полигон, склад ГСМ, гараж и столовая, где питались все работники Центра и командование ВГОР.

Кабинеты командующего войсками и его замов располагались в двухэтажной пристройке к куполу Центра, и Черняку приходилось покидать здание, чтобы дойти до столовой, но он был этому даже рад, так как здания Центра стояли в лесу и прогулка по плиточным дорожкам в хорошую погоду улучшала настроение.

Однако, несмотря на ясное небо в этот день, прогуляться по территории комплекса не удалось.

В общем зале с его гигантскими стенными экранами заместителя командующего ВГОР ждали двое: начальник Центра Осипов, костистый, широкий в плечах, с тяжёлым сплюснутым лицом, и полковник Дзюба, начальник аналитического управления, интеллигентного вида, тихий, худенький, с шапкой вьющихся волос, в узких модных очках без оправы.

Главный ситуационный экран показывал оба полушария Земли с её континентами, морями и океанами, расчерченными координатной сеткой и траекториями спутников. Все данные, поступавшие от сети слежения за состоянием земной атмосферы и поверхности, компьютер сводил на эту карту, и по ней можно было судить обо всех происходящих в атмосфере планеты процессах. Но на общий экран почти никто не смотрел, у операторов были свои операционные мониторы, и каждый из них занимался своим участком контроля поверхности, не обращая внимания на соседей.

Руководители ВГОР подошли к столу начальника смены Макаровского, заменившего недавно ушедшего в стан экспертов вечно недовольного всем полковника Троицкого. Макаровский славился исключительной работоспособностью и наличием твёрдого собственного мнения по любому вопросу. При этом он был профессионалом до мозга костей в области физики атмосферы, и на его заключения можно было положиться как на судебный приговор.

– Смотрите, – сказал он, оглянувшись на подошедших мужчин, – западная часть Тихого океана, плато Шатского.

На голубом поле экрана, отображавшего контуры Камчатки и Курил, было видно красное колечко, медленно расширявшееся от точки возникновения, которая напоминала шевелящийся белый глаз насекомого.

– Белое – это пар, – продолжал Макаровский, – диаметр поднимающегося из глубины столба около километра. Вулкан заработал чуть больше часа назад, никто этого не ждал. Образовалась волна цунами высотой около десяти метров.

– Службы Камчатки и Курил предупредили? – спросил Черняк больше для проформы, чем ради получения успокаивающего ответа, будучи уверенным, что подчинённые сработали как надо.

– МЧС Дальнего Востока начала развёртку, – подтвердил Макаровский. – Люди на местах предупреждены, кое-где началась эвакуация. Волна докатится до наших берегов через три часа.

Черняк посмотрел на Дзюбу:

– Твоё мнение?

– Климдив[1], – уверенно ответил начальник Управления, поправил очки. – В том районе замечен корабль «Santa Claus», принадлежащий Океанографическому обществу США, а у него на борту…

– «Зевс»!

– Так точно.

– Значит, пиндосы научились активировать вулканы? Ещё год назад у них это не очень получалось.

Дзюба кивнул:

– Бардарбунга.

Это слово было известно всем жителям Земли с прошлого года, когда в Исландии вдруг заговорил вулкан Бардарбунга, сосед знаменитого Эйяфьятлайокудля, завесившего в две тысячи десятом году тучей пепла небо над Европой. Этот небольшой вулкан, накрытый шапкой льда толщиной восемьсот пятьдесят метров, впервые стал известен в две тысячи четырнадцатом году, но громкую славу не приобрёл, несмотря на фонтаны лавы высотой до пятидесяти метров. Он извергался до конца года и погас, ничем особенно не напугав мировую общественность. Полёты самолётов над Европой не прекращались, опасные газы Исландию и Европу не накрывали, туча пепла родилась небольшой и на континент не пошла.

Однако в прошлом году остывший вулкан заговорил вновь, и после множества экспертиз и секретных исследований явления специалисты ВГОР сделали вывод: по вулкану, а точнее по его магматическому корню, был нанесен электромагнитный удар тремя американскими «Харпами», а фокусирующей системой послужил беспилотный орбитальный самолёт Х‑37ВВ, на борту которого был установлен полевой отражатель, помимо собственного генератора электромагнитного излучения.

Вулкан Бардарбунга, впрочем, извергался недолго, всего три дня, однако командованию ВГОР было понятно, что американцы испытывают своё геофизическое оружие и отступать от осуществления амбициозных планов – держать в страхе весь мир! – не намерены.

Инициация подводного вулкана Таму являлась лишь эпизодом в цепи подобных «природных» явлений, и ни у кого не было сомнений, что «военные ястребы» в Пентагоне на полпути не остановятся.

– Если это они, то что мы можем им противопоставить? – поинтересовался Черняк, ни к кому особенно не обращаясь.

– Ничего, – виновато ответил Дзюба.

Осипов промолчал, вполне понимая чувства заместителя командующего, но не имея возможности дать ему совет.

Понаблюдав за расширением красного кольца, почти достигшего Курил, Черняк достал айком:

– Виктор, первую четвёрку ко мне на пятнадцать ноль-ноль.

– Слушаюсь, – ответил адъютант, зная, о ком идёт речь: первой четвёркой называли начальников Управлений ВГОР – стратегического планирования, разведки и контрразведки, анализа обстановки и оперативно-тактического оперирования.

Дзюба, входивший в четвёрку как первый-третий, ничего не сказал, только посмотрел на часы.

Первым-первым был сам Иван Захарович, первым-вторым полковник Семёнов и первым-четвёртым – начальник Управления контрразведки Леонсия Зорич.