В парке молодежь разделилась, кто-то побежал кататься на карусель, кто-то на качели, некоторые присели на лавочку.

Оля и Саша в числе немногих сели на лавку.

– Ну, пошли, покатаемся, ну, пожалуйста, ну я прошу, – это Ирина так умоляла Сергея пойти кататься на качелях. – Ну не хочешь на качелях, пойдем на карусель.

Молодежь сидящая на лавочке замолчала и все повернулись в сторону Ирины и Сергея. Сцена была отвратительная. Ирина тянула Сергея в сторону аттракционов, а он пытался подойти к сидящим.

–Да отстань ты от меня, – пытался вырваться Сергей.

Ирина брала его за другую руку:

– Ну, пойдем, ну, пожалуйста.

Сергей снова вырывал руку и пытался подойти к сидящим.

– Какой кошмар, – заметила Верочка, отворачиваясь.

Молодежь переглянулась, пожимая плечами:

– Чего это они, поругались что-ли…

– Ну и иди, куда хочешь, – воскликнула Ирина, отпуская руку Сергея, а сама побежала к группе молодежи желающих покататься на качелях.

Сергей молча подошёл к ребятам, места на лавочке не было, и он присел на корточки перед ребятами.

– Ну, как жизнь молодая, – спросил он у ребят.

Все, переглядываясь, стали отвечать ему, что все нормально.

– И у вас всё нормально? – как-то зло спросил Сергей, поворачиваясь к Оле и Саше.

– И у нас всё нормально, – ответил Саша. – Я смотрю у тебя настроение плохое, решил и нам испортить?

Молодые люди смотрели друг другу в глаза. Повисла пауза.

– Эй, ты чего? – вскочила со своего места Верочка, обращаясь к Сергею. – Правда, что с тобой, если вы с Иринкой поругались, мы-то тут при чём.

– Ни с кем я не ругался, да пошли вы, – Сергей встал и пошёл прочь.

– Чего это с ним, ненормальный, – сказала Вера. – Что-то у них произошло.

– Да что произошло, поругались, факт, – сказал кто-то из ребят и перевел разговор в другое русло.

В парке молодежь накаталась, нагулялась, и все стали расходиться по домам.

– Слушай, не провожай меня, – прошептала на ухо Саше Оля. – Я с Ириной поговорю, видишь, она сама не своя, шутит, а у самой слёзы в глазах.

– Ну ладно, – сказал Саша, видя сложившуюся ситуацию. – Завтра встретимся?

– Давай созвонимся, – ответила Оля.

Ирина, ни с кем не прощаясь, пошла вперед, опустив голову. Оля догнала её и взяла под руку. Ирина повернула голову в сторону подруги, посмотрела на неё и вдруг, упав Оле на плечо, разрыдалась.

– Ты чего, – не ожидала такого поворота событий Оля. – Да разве он стоит твоих слёз. Да плюнь ты на него.

– Оля, я ведь ему ничего плохого не сделала. Все только как он хочет, всё лето с ним только туда, куда ему нужно, куда ему хочется. Я даже на рыбалку с ним ездила, хотя ты знаешь, что для меня «совы», встать ни свет ни заря. А он, ты видела? Я ему и так, я ему и сяк… А он…, – Ирина плакала содрогаясь всем телом.

– Ну, перестань, ну что ты как маленькая, – успокаивала Оля подругу.

Ирина остановилась, вытирая слёзы рукавом, произнесла:

– Оль, прости меня.

– С ума сошла! – удивилась Ольга.

– Нет, правда, прости… Я же видела, его отношение ко мне, я же не перечила ему, я же угождала ему во всем… Я удержать его хотела. Мне надо было сразу он него отказаться. Я же у него спрашивала, целовались вы или нет. Знаешь, что он ответил?

–?!

– Он сказал, не слушай её, она врёт. Оль, это он про тебя, тебя, которую я знаю с детского сада. Я же чувствовала, что ты не врёшь. А сделала вид, что поверила ему, а не тебе. Мне просто хотелось верить, что это неправда. Я себя уговаривала, что это неправда. Дура. Какая же я дура… Он же у меня первый, стыдно, у всех парни, а я никому не нужна.

– Да успокойся, все ещё наладится. И парни у тебя будут, и любить тебя будут по-настоящему, а не так, – пыталась успокоить подругу Оля.

За разговорами, подруги дошли до дома. Они соскучились по общению. Им так не хватало друг друга всё лето. Они шли в обнимку и говорили, говорили. Около Ирининого подъезда подруги попрощались, и Оля пошла к своему. В подъезде было темно. Оля осторожно вошла, вглядываясь в темноту.

– Долго же ты гуляешь, – Оля вздрогнула. Она узнала голос Сергея и остановилась.

– Это ты свет в подъезде выключил?

– Я.

– Включи.

– Зачем, темнота друг молодёжи.

– Включи, я тебя не вижу.

– Зато я тебя вижу. Сейчас привыкнешь к темноте…

– Я не хочу привыкать к темноте, – перебила Сергея Оля. – Я с тобой поговорить хочу.

Оля слышала, как Сергей пошёл к электрическому щитку и включил рычаг. Зажегся свет.

Оля прищурилась от яркого света.

– Я же говорил, что темнота друг молодежи, не надо было свет включать, – произнес Сергей, подходя к Оле и пытаясь её обнять.

Оля оттолкнула его. Её глаза уже привыкли к свету, и она посмотрела в глаза Сергея:

– Что это было сегодня, тебе не стыдно? – нравоучительным тоном начала Ольга.

– Наверное, мне должно быть стыдно, но мне не стыдно, я ни в чем не виноват, – произнес Сергей, опуская глаза вниз.

– Ну, если глаза отводишь, значит, виноват.

– Виноват, но не перед ней, а перед тобой.

– А передо мной то за что? – удивилась Оля.

– За то, что целовался тогда в райцентре не с тобой, а с ней.

– Чего вспоминать-то, целое лето прошло.

– Прошло, только пройти могло по другому.

– Прошло, как прошло, чего вспоминать и жалеть о том, чего не вернуть, – возмутилась Оля. – Ты зачем Ирину обидел, причем на глазах всего коллектива.

– А как я должен был поступить, я ей раз сказал, не хочу кататься, два сказал… Прилепилась как пиявка.

– Не смей так про мою лучшую подругу. Вы дружили всё лето, что значит, прилепилась. По-моему это ты инициативу проявил, так что ещё вопрос, кто к кому прилепился.

– Не сердись. Хотя тебе идет, сердитая ты ещё красивее становишься… Мне тогда в райцентре так плохо было, вроде только с тобой подружились, сблизились. А Санёк по-прежнему около тебя, и тогда в ногах у тебя примостился. Я там должен был быть, я. Почему ты его не отшила.

– Почему я должна была его отшивать. Каждый сел там, где хотел. И не надо из себя сироту строить. Ты же весь вечер пялился не моргая на Ирину.

– Ни на кого я не пялился, это она на меня пялилась. Песню о любви поёт, и на меня смотрит. А чё мне теряться-то. Самогонка в голову ударила, захотелось вечер с пользой провести. За тобой ухаживать надо, а она проще, понимаешь. Потом целоваться сама ко мне полезла. Ольга смотрела на Сергея широко открытыми глазами, ей не верилось, что Сергей настолько циничен.

– Замолчи, вот нахал. Как ты можешь так про неё.

– У нас же по душам разговор, вот я тебе душу и выворачиваю, всё как есть. Пусть некрасивая и горькая, но это же, правда. Потом и сам не знал, как из этой ситуации выйти. Вот и получилось, как получилось.

– Сюда то, зачем пришёл. Горькую правду мне поведать? А она мне нужна?

– Наверное, не нужна. Но я увидеть тебя хотел.

– Ты меня на репетиции видел.

– Видел, ты ещё лучше стала, загорела немного, повзрослела что-ли. Я смотреть на тебя хочу долго, и не отрываясь.

Повисла пауза. Молодые люди стояли, прислонившись к противоположным стенам подъезда, и молча, смотрели друг на друга. Ольге было жаль подругу, но она не испытывала ненависти к Сергею. Она смотрела на его лицо, на его синие глаза, на взгляд его чуть-чуть исподлобья. Ей по-прежнему было тепло и уютно в присутствии этого молодого человека. Ей совсем не хотелось идти домой. Оле очень хотелось прижаться к нему и вновь испытать то сладкое чувство, которое она испытала при первом их поцелуе.

Сергей медленно отошёл от стены, медленно приблизился к Оле, как бы проверяя её реакцию на его поведение. Оля молчала. Сергей облокотился о стену руками, как бы прижимая Олю к стене, прикоснулся своей щекой к её, коснулся её шеи, губ. Необычайная волна тепла накрыла Олю, и она закрыла глаза. Она почувствовала его горячее дыхание, его нежные губы, он крепко её обнял и поцеловал. У Оли, как и при первом поцелуе, земля поплыла под ногами.