Во рту продолжало зудеть, и я отпила глоток своего драгоценного чая. Запасы еды, денег и медикаментов истощались пугающе быстро. Из-за недееспособной руки мои знахарские возможности были на нуле, а вместе с ними и вероятность заработка. 'Ты в заднице!' - охарактеризовала бы Мика моё сегодняшнее положения. Да, точнее, и не скажешь. Сколько же недель я в дороге? Всего полторы недели, как я покинула Красный Лист и первых по-настоящему добрых ко мне... существ. А казалось, что прошла вечность.
Пока я обрабатывала рану, воспоминания плавно текли в моей голове. Первые обрывки памяти были составлены из страданий в моей тёмной комнате. В голове был туман, но тело горело и рука, словно опущена в лаву, доводила до агонии и хрипов, из-за боли я периодически теряла сознание.
В бреду мне виделась семья: мама недовольно бурчала, сводя брови в раздражении и отчитывая меня за неосторожность, а папа же сочувственно гладил по плечу. Я отчётливо помню, как будто это въелось в меня, что странная женщина стояла у ног и просто смотрела. Её красивое лицо было из камня, и только в синих глазах бушевало пламя. Тогда я подумала, что смерть пришла за мной, но моргнув, я увидела только Тиву. Заплаканная женщина смазывала меня чем-то дурно пахнущим, и каждый раз теряя сознание, я отмечала, что вместо цветков Поуса, нужно было положить зверобой...
Отдавать себе отчёт и сносно мыслить, я смогла лишь через несколько дней. Землистое лицо Тивы и её припухшие глаза снятся мне каждую ночь, я у неё в неоплатном долгу за спасение жизни. Она обхаживала меня все недели, которые я не могла нормально есть, ходить и даже говорить. А бедняжка Укко... Он страдал вместе со мной.
Восстанавливалась я долго и плохо - Тива, по незнание лечила меня не тем. А когда я смогла исправить её, правая рука, которой, не отдавая себе отчет, оттолкнула горящую балку, была самой воспалённой и я опасалась, что дальше могу остаться и без неё. Но спасибо Рииг, не так страшен черт, как я думала и у меня получилось её немного 'починить'. Хотя способность делать что-то ею была почти утрачена. Надеюсь не навсегда...
Свою боль и переживания я продолжала 'запивать' чаем, постоянно экспериментируя с различными добавками.
В фильмах и литературе часто описывают поворотные часы, когда жизнь проносится перед глазами. Я не верила в это до того злополучного дня. В тот момент, когда я чётко осознала, что со мной произошло и по чьей вине, во мне открылось второе дыхания, и я пообещала себе - сделаю все, что в моих силах, чтобы жить. Хотя бы назло одной змее.
Так, мы и познакомились со Старостой: я представилась, а он сообщил неутешительные новости. Обычного роста для гнома, представительный шатен с сединой, слегка тронувшей виски, был вежлив и сострадателен, несмотря на все, он обещал, что больше проблем в деревне у меня не возникнет. Я лишь улыбнулась, зная, что это не в его силах. Домочадцы старались подбадривать меня и всячески утешать, но напряжение и тревогу охватившую их было видно в непроизвольных жестах и глазах. На все мои конкретные вопросы они 'разводили воду' и отшучивались. Всё вскрылась, когда я смогла самостоятельно передвигаться и не была так уж бессильна.
- Всё хуже, чем мы думали... - За полночь, около кухни, за закрытой дверью услышала я усталый голос Старосты. Вовремя мне захотелось пить.
- Насколько? - Серьёзно спросил Вайкей.
- По слухам, Труда, отправила птицу своему зятю, а он не последний человек в Лесной Долине.
- И что именно она хочет наплести?
- Ты что её не знаешь? - Огрызнулся староста. - Отравительница, лихой вуморт, опасаться и не пускать никуда. Возможно, предложат плату за поимку. Я обессилено, прижалась к стене. Нет, ну точно нужно было Халвена отравить. Хотя бы было за что страдать.
- И мы не можем ничего сделать? - Сдавленный, тусклый голос Тивы отдался резью в сердце.
- Дело в том, что ничего! - Раздался грохот, наверное, Халвен стукнул по столу. - Разве держать её в поле зрения и оберегать. Но не очень у нас вышло.
- Ты предлагаешь бросить её на растерзание Труде? - Возмутилась русоволосая. - Так нельзя!
- Да знаю, что нельзя. Но лучше бы ей, вообще, из Лесной Долины бежать. Эта волочайка ей жизни не даст.
- Куда она раненая такая поедет? - В голосе Тивы чувствовались слёзы. - Она беспомощна, как ягнёнок...
- Успокойся, милая, мы что-то да придумаем. - Утешал её Вайкей.
Дальше я не слушала, а вернулась в свою комнату и собрала пожитки. Грамота, накопленные деньги, одежда, нужные припарки и заварка для моего особого чая, были аккуратно утрамбованы в добротный мешок, купленный на ярмарке. Времени было много - возница отъезжает на рассвете, так что я не торопилась.
Я привела в порядок вещи, которые не брала с собой и принялась писать прощальное письмо. Я вылила все, что у меня было на душе: мои благодарности Тиве, Вайкею, Старосте и Яриме, пожелала им всех благ и процветания. Лично Яриме - найти достойную девушку, а не убиваться за дылдой мной. И приписала, что оставляю Тиве травнические книги и, надеюсь, что они ей пригодятся. Слез не было, а только странное чувство пустоты.
С тоской окинув моё пристанище, тихонько, никем незамеченная, ушла навсегда.
Медленно идя по улочкам, почти родной деревни, я думала о том, как бы сложилась моя жизнь, 'упади' где-то в другом месте. Меня бы там сразу как ведьму сожгли? Или чуточку подождали?
Так же я не попрощалась с одним важным для меня валарамцем, но я знала, что он ещё меня нагонит:
- И, даже пока не скажешь, расщеколда? - Раздался знакомый бранчливый голос.
- Да, надоел ты мне. Хоть вздохну спокойно.
- Ишь, какая! - Заворчал вигт. - Ничего-ничего. Поймёшь свою утрату, все свои серые глазища выплачешь от горя.
- А я чайка своего выпью. - Притворно весело отвечаю я, но горько улыбаясь.
Потом несколько минут мы шли молча, наслаждаясь последним временем вместе.
- Не зря ты шишигу встретила... - Тихо сказал Укко.
- Ты знал? - Не удивляясь спросила я, давно понимая, что от вигта ничего не скрыть.
- Да, когда ты перепуганная без штанов выскочила, от тебя её тиной за версту несло.
- И ты не сказал? - Возмутилась.
- Тина или трава, особо разницы не заметно. - Гаденько хихикнул домовой.
- И это наш последний разговор. Да, мы в своём репертуаре. - Вздохнула я и посмотрела на Укко. Он выглядел расстроенным и на душе кошки заскребли.
- Я дам тебе советы, а ты не пренебрегай ими и помни.
- Хорошо.
Вигт в мгновение превратился в серьёзного наставника.
- Я много сказать не могу из-за договора. - Укко раздражённо топнул ногой. - У возницы расспросишь о близлежащих деревнях. Избегай крупных городов, там тебя найдут быстрее, а останавливайся в захудалых местах.
- Понятно. - Я кивнула головой.
- У тебя дней пять в запасе, пока птица долетит. Но если погоня нагонит, не иди дорогами, передвигайся через лес...
- Через лес?! - Неверяще перебила я Укко, - чтобы меня там шишига какая сожрала?
- Тьфу, на тебя! - Озлобился вигт.- Не перебивай, упырица! Тебя там все испугаются, та шишига и то краше сейчас.
- Прости... - Обиженно буркнула я. Не такая я уж и страшная, брови и ресницы почти отрасли.
Он злобно блеснул на меня глазами, но продолжил:
- Пусть при себе всегда будут сливки, мёд и хлеб. Если совсем худо, пусть хоть что-то одно.
Я вопросительно подняла бровь, сохраняя смиренное молчание.
- С лесными существами пригодиться, особенно с выскорем, дашь на откуп. А с гномами и людьми тебя и золото не спасёт.
- Боюсь спросить, что такое выскорь. - Вот нехорошее у меня предчувствие...
- Злой лесной дух, похож на страшный пень с зубищами в твою ладонь.
- Просто прекрасно. - Сквозь зубы ответила я. - Чего ещё у вас водится?
- Много чего. - Насмешливо сообщает вигт. - И да, альтов не бойся.
Я с отчаянием посмотрела на Укко.
- Ну и рожа у тебя сейчас, краше в гроб кладут. Издевался вигт. - Альтов ты ни с кем не спутаешь: страшные, но благородные - девок не трогают.
