- Ты молодец, - одобрительно сказал Паша, не ожидавший от Маргины такой силы. Маргина не стала его просвещать относительно источника своей силы, а подумала о том, что она в своём чёрном платье выглядит, ка ворона. Остальной контингент, забравшийся в вагон, натянул на себя ватники, что более соответствовало погоде. Правда, Паша вытянул из своего бездонного рюкзака куртку с подкладкой и протянул Маргине: - Надень, а то простынешь.
Маргина была благодарна Паше за внимание, так как куртка оказалась тёплой, хотя для Маргины холод не имел существенного значения. В любых случаях её нравилось ощущать всё человеческими органами осязания и только в исключительных случаях их отключать. Вскоре вагон наполнился тёплым и спёртым духом, к которому примешивались запахи пищи, вытащенной из тормозков.
Как оказалось, большинство ехало на вырубку леса вдоль железнодорожного полотна. Многие вышли в Волхове, а после Тихвина в вагоне осталось совсем мало народа. Арнольд ретиво сбегал к проводнице и принёс три стакана чая. Он уткнулся в Маргину взглядом, словно желал получить одобрение и изменить её намерение топить его в Волге, но Маргина с улыбкой отводила взгляд. После того, как попили чая, Маргина заснула, склонившись на плечо Паши, а ей на колени сполз Арнольд, используя её, как подушку.
Странно, но ей приснилась мама Орбетти, хотя Маргина уже забыла её облик, так же, как и облик сестры, Селивии. Мама прикорнула у неё на коленях, а потом подняла голову и спросила: "Красивый сон?" Маргина утвердительно кивнула, а мама ехидно улыбнулась и загадочно произнесла: "То-то ещё будет!?" Она потянула Маргину за собой и та с удивлением спросила: "Мы куда?" "Маргине нужно пипи", - настаивала мама и тянула куда-то за собой. Маргина не стала сопротивляться, так как мама лучше знает и безропотно пошла за ней. Открылась какая-то дверь и метель ворвалась в комнату, отчего Маргина воскликнула: "Мама, мне холодно!" "Терпи, деточка, сейчас будет тепло", - сказала мама и толкнула её в грудь. В лицо ударил рой снежинок, а в следующее мгновение страшный удар вырубил сознание Маргины.
***
"Давно я не собирала свою плоть", - ворочалась в мозгах тяжёлая мысль, и Маргина шевельнулась. Острая боль пронзила голову и Маргина закричала так, что чуть не сорвала голос. Она быстренько убрала человеческие эмоции и принялась клеить себя по образцу, записанному в глифомах, которые, словно издеваясь над Маргиной, снова затянули: "Давно я не собирала свою плоть!" Сколько прошло времени, она не знала, но, видимо, много. Пощупав симпотами свою голову, она поняла, что данный орган разнесло в щепки, а пока она была в отключке, тело собралось в одно целое, но ещё не закончило трансформацию. Оставив за симпотами восстановление своего тела, Маргина оглянулась.
Она лежала у подножия железнодорожной насыпи, видимо, тело скатилось после удара. Ближайший окровавленный столб электрической опоры говорил о том, что она в него шандарахнулась. Она подошла к нему и замёрзшие капли крови быстренько побежали к протянутой руке, соединяясь с телом. Маргину толкнула явно не мама, которая давно в Эссенариуме или, если судить по рассказу Анимо, то находится в нем. Претендовать на роль убийцы Маргины мог только один - мерзкий Арнольд. Видимо, он что-то подсыпал в чай, а потом вывел Маргину в тамбур и вытолкнул из вагона. Электрическая опора разнесла голову Маргины на куски, и она лежала в снегу, пока самые большие части головы не собрались вместе. "Сколько раз тебе повторять, отключай человеческие эмоции!" - выудила она из глифом позднее напоминание и подумала, что дальше делать. Мстительные глифомы подсказали, что следует догнать поезд и исполнить обещанное юному стервецу, но рука не поднималась губить подлую человеческую душу. Маргина решила, что для острастки макнёт пару раз малолетнего идиота в Волге-матушке, авось не откинет копыта, но запомнит навек.
Когда Маргина собрала себя до капельки, то направилась вдоль железной дороги в сторону Череповца. Если судить по небу, то был день, хотя солнце пряталось за серым облачным покровом. Первый снег не закрыл всё пространство вокруг белым одеялом, и между снежными бугорками чернели тёмные провалы. Маргина долго летела вдоль извилистой реки, пока не добралась до какой-то железнодорожной станции. На желто-белом здании железнодорожного вокзала Маргина прочитала название: "Бабаево", - которое ничего ей не говорило. Дальше железнодорожные пути опять сопровождала какая-то речка, словно собачка, виляя туда-сюда, пока она, вместе с железнодорожными путями, не влилась в большой промышленный город. Миновав мост, Маргина подлетела к едко-зелёному зданию вокзала, расположенному возле большой берёзовой рощи и прочитала, что попала в Череповец.
Опустившись возле вокзала, Маргина зашла в кассу и спросила, когда прибыл поезд из Санкт-Петербурга. Девушка кассир вытаращила на неё глаза и сообщила, что поезд ходит через день и прибыл вчера утром. Получалось, что Маргина опоздала на полтора суток. "Куда же вы девались?" - подумала Маргина, не представляя, как ей искать Пашу и мерзкого Арнольда. "Даже не удосужилась расспросить Пашу о дальнейшем маршруте, - корила себя Маргина. - Вместо того чтобы заниматься делом и узнать больше о будущей работе, сводила счёты с малолетним хулиганом".
Здраво рассуждая, Маргина подумала, что если поездом ехали до Череповца, то дальше, вероятнее всего, Паша собирался плыть Волгой. Железнодорожная ветка в Череповце всего одна и дорога идёт на Вологду. Она расспросила, где находится пристань, и ей объяснили, что нужно сесть на восьмой трамвай и ехать до улицы Набережной. Она прошла по засыпанной снегом берёзовой рощице и села в трамвай, который докатил её до набережной. Пристань не имела даже здания и Маргина подумала, что капец, приехали. Холодный ветер дул с залива или реки, напоминая о том, что в гостях хорошо, а дома лучше. Маргина так не считала, так как её дом в Санкт-Петербурге превратился в подобие забегаловки, а родные лица похожи на пьяниц, барыг и проституток.
- Отстали от парохода? - спросила девушка лет двадцати пяти, прислоняясь к железной ограде пристани. Маргина не стала отрицать, дипломатично слушая девушку, которая сложила возле ограды два мешка и снова спросила:
- Вы посмотрите за моими вещами?
Маргина кивнула, а девушка отошла в сторону и кому-то позвонила. Ей ответили, и она стала кричать какому-то дяде Саше, чтобы он забрал её на пристани.
- Спасибо, - сказала она, вернувшись к своим вещам, и спросила: - Вам тоже нужно в Нижний Новгород?
- Да! - сказала Маргина, несмотря на то, что минуту назад туда не собиралась.
- Дядя Саша догонит пароход, - уверенно произнесла девушка и протянула руку: - Меня звать Мара.
Через минут двадцать прилетел дядя Миша на катере, который схватил мешки Мары и как пушинки забросил их на корму. Маргина и Мара забрались на катер, который тут же рванул с места. Дядя Саша накрыл Маргину и Мару брезентом, а сам стоял в дождевике, схватившись руками за штурвал. За то время, пока они ждали дядю Сашу у пристани, Маргина узнала, что девушка биолог и едет в Нижний Новгород на новое место работы. Маргина, отвечая на вопрос Мары, сообщила, что тоже сменила работу и едет в Нижний Новгород. Они плыли пару часов и Маргина оглохла от шума мотора, но не смела отключать человеческие чувства, так как Мара изредка ей кричала, сообщая об обстановке снаружи, которую она рассматривала через дырку в брезенте.
Наконец мотор заглох, и лодка закачалась на волнах. Выглянув наружу, Маргина увидела, что лодка остановилась перед шлюзом, а Мара, вытянув руку, показывала пальцем на теплоход "Метеор": - Вот он!
Теплоход назывался "Масква". Дядя Саша подгрёб к борту "Метеора" и крикнул матросу:
- Принимай пассажиров.
Маргина вместе с Марой со смехом перебралась на теплоход, а дядя Саша, забросив Марины мешки, лихо развернулся и умчался назад, в Череповец. После шлюзования они приплыли в Рыбинск, где часть пассажиров вышла, а салон заполнили новые пассажиры. Маргине надоело сидеть и она, оставив дремавшую Мару, пошла на нос, чтобы посмотреть на бегущую под корабль реку и подумать о том, что делать дальше. Паша и маленький мерзавец Арнольд неизвестно где и не факт, что они приведут Маргину туда, где можно найти Сергея Гауфера, чтобы его черти забрали. Очень мешало то, что её симпоты ограничены в восприятии действительности, и, кроме дублирования человеческих чувств, ничего не могут сообщить. Маргина подозревала, что такое сделал Анимо намеренно, чтобы она не совала нос, куда не следует. Что же, ей следует положиться на свою интуицию и исполнить эту непонятную миссию. Маргина не станет утруждать себя угрызениями совести, а всякую ответственность за свои поступки она целиком возложит на Анимо. И точка!
