***

Мне бы очень хотелось рассказать тебе, дорогой читатель, как наши путники без труда пересекли границу через лес, как им пришлось отовариться на рынке эсколадской одеждой и даже намазать лица мазью, чтобы они посмуглели, как бледнел и краснел Его Высочество Принц Тимрон, глядя на знаки внимания, которые оказывал Эйри Эдисо Оретт… и так далее… Всё это, разумеется, интереснейшие подробности, которые, однако, нисколько не помогут тебе лучше вникнуть в текст. Пожалуй, то, на чём стоит остановиться — это Храм, называемый в эсколадских песнях Храмом Тысячи Звёзд.

Храм — дивное, необъяснимое явление. Говорят, мудрейшие люди царства возводили его ещё в незапамятные времена. Это был необычный храм, ведь он не был предназначен для молитв и медитаций. Он обладал истинным познанием, и когда-то был местом всенародных собраний. С тех пор прошло множество лет. Храм и дорога к нему позабыты, а людей, построивших его, давным-давно нет в живых. Во всяком случае, их никто не видел…

В Храме Тысячи Звёзд давно уже не было посетителей, но он возвышался над живописной долиной, в которой находился, и чудный, неземной камень, из которого он был построен, спокойно сверкал на солнце. Да, именно спокойно: в этом блеске не было ничего вычурного, всё здание не выглядело бедным или чересчур роскошным — вся постройка излучала истинное, непритворное величие. Храм не был ровной формы, но был идеален во всём одновременно. Ничто не может лучше описать Храм Тысячи Звёзд, кроме самого Храма.

Именно такую величественную картину на фоне уже садящегося солнца увидели наши путешественники. Небо, окрашенное во все оттенки алого солнца и синего ночного неба, только подчёркивало вид Храма, точно его спроектировал какой-то нечеловеческий, всеведущий Зодчий. С минут десять глядели наши герои на Храм и всё никак не могли налюбоваться. Первым подал голос Эдис:

— Предел мечтаний одиноких, Оплот и мёртвых, и живых, Рождение истин всех глубоких, Душа народа, смерть и жизнь…

— «Песня тысячи звёзд» — В один голос сказали Эйри и Тимрон.

— Это и есть тот Храм, который нам предстоит пройти… — Сказал Никита, обращаясь к Боде, который и сам уже всё понял.

— Да. — Проговорила Уайрпул. — И сейчас от всех нас зависит мир между нашими странами, — она посмотрела на Тимрона и Эдиса, — и душами… — Закончила она, взглянув на Никиту и Богдана Масловых.

***

Пёстрые краски заката мало-помалу уступали место тёмным ночным тонам. В небе одна за одной зажигались пока ещё бледные звёзды, а лес точно затихал ­— готовился к ночному отдыху. Изредка перекликались уже пробудившиеся ночные птицы, и рычали что-то на драконьем языке своим детёнышам мамы-шипастые драконы где-то вдалеке. Еле слышно достигал ушей шум соседней деревушки. Весь этот гул составлял собой своеобразную, суетливую вечернюю тишину, прекрасную и разнообразную.

Наши герои теперь сидели у костра, скорее всего в последний раз за это долгое путешествие. Каждый из них понимал это, и поэтому все старались не тратить время зря. Эдис всё крутился вокруг Уайрпул, а Тимрон, как бы ему не было это неприятно, старался не смотреть в их сторону и занял себя общением с братьями Масловыми. Бодя пару раз пытался взобраться по ступеням к воротам Храма, но он будто отталкивал Маслова-старшего. «Время ещё не подошло» — сказала ему Эйри, прежде чем полностью перенести своё внимание на эсколадца.

Прошло около часа, и Эйри заглянула в книгу, которую ей дал Раулиж в дар как ученице Зимбы. Эта книга принадлежала автору Пророчества. Темноволосая долго рассматривала книгу, листала страницы, и выражение её лица быстро менялось от удивлённого к серьёзному, от серьёзного к весёлому или задумчивому и наоборот. Наконец Никита решил поинтересоваться:

— Что это за книга, Эйри?

Эйри ответила ему после небольшой паузы:

— Это книга прадеда учителя Зимбы, Пророка. Тут очень много таинственных вещей, есть заклинания… Но она так неестественно тонка, будто кто-то намеренно вырвал страницы. Это что-то вроде…

— …дневника? — Тимрон наконец решился заговорить с Эйри.

— Да. Здесь написано, например, что весь наш мир —один сплошной Зачарованный Лес, Уайрпул. А ещё там сказано, что я — «Хранительница ключа от врат милости и прощения». Даже не знаю, что это может быть.

— Дневник, по-моему, принадлежит вам, — сказал Масловым Эдис, — вот, тут сказано: «Передать Избранным».

Уайрпул передала дневник Никите. Тот взял его в руки, и книга чуть заметно мелькнула золотистым свечением, тут же погаснув. Бодя взял её, с интересом покрутил в руках, пролистнул и отдал брату. Никита же держал дневник бережно, точно какое-то сокровище, как-будто боялся ненароком уронить книгу. Эдис широко улыбнулся, глядя на эту картину, и Эйри быстро передалось его хорошее настроение. Принц же был угрюм и молчалив как никогда, частенько отворачивался от костра и смотрел на сверкающие звёзды. Ему было тревожно, неспокойно, и он раз за разом сжимал руку на рукояти меча, стараясь подавить в себе это чувство. Это не могло укрыться от цепкого взгляда Эйри, поглядывавшей на принца с тревогой. Тимрон же ничего не замечал за нахлынувшей волной переживаний. Эдис иногда запевал, и тогда Эйри поддерживала его, надеясь растормошить своего друга детства. На вопросы Тимрон отвечал невпопад, а предложенное ему Богданом мясо взял с третьей попытки, долго и задумчиво его потом жуя.

Наступила ночь. У всех были свои мысли на уме, и всё же каждый сумел заснуть. Что-то разбудило путников одновременно, около полуночи. В воздухе стоял далёкий трубящий звук рога.

— Это Храм зовёт… нас… — сказала Эйри, стоя у подножия Храма Тысячи Звёзд.

Глава 8 и последняя: Миссия в Храме Тысячи Звёзд

Когда последний из наших путников ступил на порог Храма Тысячи Звёзд, врата сами открылись, точно приглашая заглянуть. Внутри было темно. По сравнению с ослепительным блеском золота снаружи, пустота внутри казалась чёрной дырой. Никто не решался войти. Тогда Эдис шагнул в темноту, и его осыпало искрами, которые тут же погасли. Храм признал его.

Следующим шагнул Тимрон, едва взглянув на руку эсколадца, протянутую Эйри. Он решительно скрестил руки на груди, а вокруг него появилось красноватое свечение, осветившее на миг Храм, точно вспышка фотоаппарата. Эйри сделала этот шаг сама, не принимая ничью помощь. Когда она ступила, чуть придерживаясь за стену, на пол Храма, стены изнутри точно покрылись голубой сияющей сеткой. На ней то зажигались, то гасли маленькие огоньки. Братья же Масловы шагнули одновременно, не сговариваясь, и Храм принял свой настоящий свет. На его стенах тускло горели факела. Когда Тимрон взял один, двери за спинами путников захлопнулись.

— Пути назад нет. — Эйри выразила общую мысль.

— Тогда полный вперёд! — Бодро воскликнул Никитос, и всем от этого стало легче. Наши герои двинулись по коридору. Тимрон с интересом разглядывал Храм, то и дело поднося факел то к одной стене, то к другой. На них были странные рисунки и буквы, изредка напоминающие наскальную живопись. Иногда, впрочем, надписи были на вполне различимом современном языке, и Эйри, Тимрон и Эдис переводили их братьям. Вдруг они упёрлись в разветвление.

— Здесь написано «Дорога Избранных», — прочла Уайрпул надпись над левым коридором, — Сюда пойдёте только вы двое.

Братья Масловы переглянулись. Было страшно идти в этот коридор одним, зная, что там их ждут сложные испытания. Это оба поняли без слов.

— А тут написано «Дорога Смерти». — от гробового голоса принца, прочитавшего надпись над правым коридором, всем стало не по себе.

— Значит, это наша дорога… — с какой-то грустью в голосе сказал Эдис.

Путники молча обнялись, попрощались одними взглядами и разошлись. Каждый ушёл своей дорогой…

***

Тимрон уже который раз пожалел о том, что не прошёл вперёд. Теперь он двигался позади этой парочки и вынужден был терпеть мучения, наблюдая их беззаботный разговор из-за спины. Эдис пытается её успокоить. Что ж, сам принц поступил бы так же, будь он на его месте, на заветном месте возле подруги детства…