- Жизнь... - Славка с трудом вытолкнула из себя первое слово. - Ты хотел забрать жизнь у всего живого. Мало тебе Нави, твоего мертвого царства. Ты хотел весь мой мир превратить в Навь. А теперь захотел отобрать жизнь у меня? Нет, не получишь ты ее. Я буду жить, буду, и улыбаться научусь, и смеяться! И полюблю, обязательно полюблю! И меня полюбят...Непременно полюбят!

Всеслава кричала, слезы струились у нее по щекам, она сделала шаг к Чернобогу, другой, третий, взмахнула рукой так, как будто был в ней меч. И огромная фигура съежилась, потускнела, подернулась рябью.

- Да что же ты такое? - вырвалось у царевны.

А черное марево над камнем замерло. Послышался легкий смешок.

- О...у меня много имен...Безымень, След, Тень...какое понравится тебе? Я ведь всегда с тобой, все о тебе знаю, все твои страхи, чаяния...никуда тебе от меня не спрятаться, никуда не деться...

- Никуда? - Славка с силой сжала в руке кубок с заговорённым вином и, поднеся к дрожащим губам, сделала большой глоток.

От вина ей сделалось тепло - оно растеклось по всему телу, прогревая его до самых кончиков пальцев, и царевна смело посмотрела на Безыменя. Тот снова замерцал, заклубился, а потом сквозь черное марево опять проступила человеческая фигура. Металлическая кольчуга, меч на обхватывающем талию поясе, остроконечный блестящий шлем. Царевна Несмеяна смотрела на себя, словно в зеркало, потом несмело улыбнулась и засмеялась, с удовольствием прислушиваясь к собственному смеху.

- Никуда?! - повторила презрительно она, - ВРЁШЬ!!! - и сделала очередной глоток заговорённого вина...

Ярчайшая из вспышек, и...

На ступеньках лестницы, ведущей на небольшую площадку за дверями в королевскую ложу, шел бой.

Переступая через лежащие тут и там тела, путаясь в подоле тяжелого парчового платья, Всеслава очутилась наконец-то за спиной грузного человека в красной рубахе, который склонился над распростертым телом золотокожей женщины.

Славка видела раны на ее теле, окровавленные подтеки на двери, безвольно опущенные плечи мужчины. И снова будто воспарила. Она увидела, что находится за дверью, которую защищала эта странная женщина: королевская ложа, смуглая королева и она, царевна Несмеяна, претендентка на корону.

Невольный вздох вырвался из ее груди. А человек тяжело опустился на одно колено перед погибшей и заговорил:

- Ты самая очаровательная...женщина, которую я знал.

Голос его пресекся, но через минуту зазвучал вновь:

- Клянусь, что та, которая займёт твоё место в моей жизни, не будет нуждаться ни в чём, - он усмехнулся. - Конечно, я не идеал, но у каждого есть свои недостатки. Но приключения, которые ты всегда обожала, я ей обеспечу тоже!

Всеслава вздохнула. Человек, по-видимому, услышал и резко обернулся. Царевна узнала его - Маркиз Пабло Ушастый. Совсем такой же, как на одном из портретов, претендентов-мужчин на корону, выданных ей канцлером для ознакомления. Славка ахнула, она поняла, кого имел в виду маркиз, произнося последние слова. А Пабло криво усмехнулся и отвесил неожиданно для такого грузного человека изящный поклон.

- Что скажете, царевна?

Несмеяна поклонилась, ясно глянула в покрасневшее лицо и негромко произнесла:

- От приключений я не откажусь.

Тотчас перед ее взором раскинулась бескрайняя гладь Великого Эфира, которую бороздили диковинные крутобокие корабли с белоснежными парусами. Холодный эфирный ветер трепал её волосы.

Последняя вспышка...

И Славка очнулась в королевской ложе, хватая пересохшими губами воздух и крепко сжимая в руке опустевший кубок.

Мемуары папы Му... марки... короля Пабло Гомеса Морильо - Ушастого.

Нынче.

- Ну, Ваше Величество, ваш новый фрегат великолепен, - в который раз восхищался тайный канцлер, стоя рядом с Пабло, на капитанском мостике. Штурман стоящий у штурвала, как раз в этот момент, вывел судно на просторы Великого Эфира и, отключив подъёмные пропеллеры, дал команду матросам поднять паруса, а затем развернул фрегат в сторону намеченной цели.

Пабло грустно улыбнулся и посмотрел на стоящую, на носу фрегата, белокурую Всеславу...

День коронации.

...Он нёс мёртвое тело Урраки на своих руках до самого фрегата "Надежда". Здесь, привязав эльфийку к рулю, он поцеловал её в мертвые губы, нажал рычаг подъёма и ловко, не смотря на свою массивную комплекцию, спустился по верёвочному трапу на землю. Фрегат медленно поднимался над дворцом. Вокруг уже собирались зеваки. Гости, выбежавшие следом за возмущёнными гроссмейстерами, которые сейчас стояли в стороне и мрачно смотрели на что-то им втирающего канцлера. Слуги, королевские гвардейцы, сбежавшиеся на шум, поднятый в коридорах дворца - всё теми же гроссмейстерами и шумом схватки возле ложи королевы. Все смотрели с испугом на хмурого маркиза, наблюдающего за поднимавшимся ввысь фрегатом. Из дверей дворца показались король с королевой, и сопровождавшая их претендентка на престол царевна Всеслава Несмеяна. Пабло коротко поклонился им, взглянул на парящий фрегат, и мрачно произнёс, стоящему рядом с ним Диего:

- Давай, монах!

- Прощай сестричка, - тяжело вздохнув Диего, вскинул руку и фаербол вырвавшийся из его ладони умчался в сторону фрегата, а Диего, поморщившись от тяжелого для него заклинания, мрачно добавил: - И, я не монах, а инквизитор!

Фаербол врезался в борт фрегата "Надежда", фрегат охватило мощное пламя, и он в считанные секунды превратился в пепел, просыпавшийся на головы собравшихся.

- Вот и всё, - Пабло отёр лицо от пепла, почему то оказавшегося влажным, и повернулся к подошедшему к нему канцлеру. - Ну и где та сволочь, которая виновна во всей этой заварушке? У меня зверски чешутся руки устроить ему ночную прогулку вокруг столба. Извините, меня Ваши Величества и Высочество, за мой грубый Миррфский, - сделал он поклон подошедшим царствующим особам и принцессе, - но других слов у меня в запасе не осталось. Так что там, с нашими баранами? - посмотрел он сурово на канцлера, скрестив руки на груди.

- Это не он, а она, - канцлер усмехнулся. - Это сестра графа, которого вы убили на дуэли, и из которого так оригинально наколдовали портал. Сестра, узнав о смерти своего брата, устроила скандал, заявившись, час назад ко мне в кабинет. Она принялась угрожать, что флот Альбиона разнесёт наш мир в пух и прах, если мы не отдадим в её руки вас и вашего сообщника - мерзкого коротышку Диего.

- Я вырежу этой гадине, её длинный язык, - злобно прошипел Диего.

- Уже не получится, - покачал головой канцлер. - Эта мадам, скандаля и вопя на весь кабинет, невзначай проговорилась о том, что ликвидировала своими руками всех претенденток, а теперь на очереди и мужская половина претендентов, а когда она разделается и с ними... Дальше она уже ничего не успела сказать, - развёл руками канцлер. - Спохватившись, что она разболтала свою тайну, она выхватила из своих волос длинную заколку-спицу, и бросилась на меня. Но не рассчитала, с кем имеет дело. Она, наверное, думала, что я всего лишь старая канцелярская крыса.

- И что, - посмотрел на него заинтересованно маркиз.

- Но как оказалось у этой старой канцелярской крысы, есть острые колючки, - канцлер вставил в глаз монокль, и иронически посмотрел на маркиза: - Я выхватил пистолет и, пристрелил её.

- Так, - почесал Пабло свой второй подбородок, и улыбнулся впервые за то время, что прошло после гибели Урраки, - а вы оказывается канцлер ещё тот злючка-колючка ёж. Ну, раз с заговорщиками дело улажено, поговорим о моей короне, - он посмотрел на принцессу, его тонкие твёрдые губы мило улыбнулись ей: - Вы, кажется, Ваше Высочество... Пардон, - прервался маркиз глядя на канцлера, взглянувшего на свои карманные часы, - тут канцлер пытается мне делать знаки, что Вас сеньорита, да и меня тоже, уже можно считать королевой и королём этой страны. Правда, остались кой какие дела, вроде нахлобучить нам на головы короны. Но это так, мелочи! Так как Ваше Величество насчёт обещанной прогулки на фрегате?..