- Тут нечего объяснять. – если лицо Мидарэля казалось непроницаемым, то у Риадаила оно было словно высечено из камня. – Лес величайшее чудо и сокровище Природы, а охота – это всегда схватка со зверем. Полностью контролировать охоту в Лесу невозможно, как невозможно заковать в цепи ветер.

- Чего?? Оставь свои притчи для поклонников! Твой незакованный ветер чуть не втоптал меня в землю! Я, может, и не мотаюсь тут сто лет, но я не идиот и не слепой. На этой твари были обрывки ловчей сети – а это может значить только одно. Вы облажались, и облажались по-крупному! И я имею право знать, почему.

- Как ты смеешь??!! – к ним подскочил ещё один эльф. Даже среди них он выделялся грацией – какой-то незрелой, мальчишеской. Его Сергей не знал. – Как ты смеешь так говорить с НИМ!!! Ты… человек!! Таскаешь всякий хлам, и ещё притворяешься охран…

- Хватит!!! – звучный крик Риадаила неожиданно вспорол воздух. – Уймись, Фандаил! Прости его, Сергей. Он у нас лишь с последней луны.

Действительно, новичок прибыл совсем недавно – иначе знал бы о привычке странного охранителя носить совершенно ненужный в лесу меч. Как и о том, чем закончились особенно рьяные попытки посмеяться над Сергеем.

- Что. Случилось. – Сергей немного остыл, но раздражение осталось.

- Я... – Риадаил запнулся, но мгновенно справился с собой. – Я не знаю.

Повисла тишина. Видеть легендарного охотника растерянным было очень непривычно. И очень тревожно.

В круг кострового света вошли остальные члены прославленной команды. Несмотря на определённое сходство, эльфы представляли собой довольно пёструю компанию. Лионнас из Серолесья был земляком Мидарэля, они оба заплетали свои пепельно-серые волосы в сложные причёски и носили луки из серого дерева их родины. У другого охотника, Дараэля, голова была гладко выбрита и покрыта угловатой татуировкой, а белый лук, казалось, был сделан из костей какого-то животного, из-за чего эльф производил устрашающее впечатление. Ниниэль происходила из народа, предпочитавшего бодрствовать во тьме ночи – черноволосая и черноглазая, она игриво подмигнула Сергею, но, оценив обстановку, тут же посерьёзнела. Данавен из Лотлориэна была полной противоположностью Ниниэль, её слегка отрешённое лицо обрамляли прямые серебристые волосы, а тело было скрыто под тёмно-зелёным бархатистым плащом. Шумный Фандаил поверх обычной формы щеголял остроконечной шапочкой и курткой с вышитым орнаментом из листьев – традиционной одеждой эльфов Даилора, которых в Службе Охранителей было большинство. Сам Риадаил тоже происходил оттуда, хотя на его внешнем виде это никак не отражалось. Предводитель команды одевался очень скромно, а светлые волосы на непокрытой голове укладывал в обычный хвост. Единственным украшением ему служил маленький голубой цветок, чей венчик выглядывал из нагрудного кармана полотняной рубашки. То, что цветок этот никогда не менялся, но при этом никогда и не засыхал, знали очень немногие.

Эльфы смотрели на Сергея. Последние слова Риадаила, казалось, повисли над лугом и пропитали воздух вокруг тревогой и растерянностью.

- Спасибо, Энрол. – тихо сказал Лионнас. – Спасибо.

Сергей перевёл взгляд в сторону, посмотрев на далёкую цепочку огней, движущуюся к ним со стороны Академии.

Энрол. «Другой», если не увлекаться рассуждениями о сложности и многогранности эльфийской речи. Что ж, с таким прозвищем сложно было спорить. Сергей действительно выделялся своей привычкой носить меч, да и жил он не в Лесу. А ещё был первым и единственным человеком в Службе Охранителей за все восемьдесят шесть лет её существования. Более того – первым и единственным существом, не принадлежащим к Лесным Народам.

…

Мидарэль оказался прав – гонка с монстром не прошла для Сергея бесследно. Правый бок и запястье ныли ещё дня три, а голова и вовсе перестала болеть и кружиться только на пятые сутки. Почти всё это время Сергей, несмотря на снадобья легендарных знахарей Академии, беспросветно провалялся дома, только пару-тройку раз найдя в себе силы потренироваться.

Зато у него появилась возможность в очередной раз похвалить себя за решение не селиться в Лесу. Стройные улочки ухоженного Академгородка подходили для отдыха и восстановления гораздо лучше, чем беспорядочное буйство Леса, которое нисколько не утихало даже в Соландире – посёлке, где жили остальные охранители.

Естественно, это не означало, что Сергею не нравилось в Лесу. Это удивительное место не могло не привлекать, как и Соландир со своей эклектичной, но в тоже время неуловимо похожей архитектурой Лесных Народов, по ночам мерцающий светом холодных огней и домашних светлячков. Единственное жилое поселение, находящееся в пределах Леса, для многих было едва ли не такой же достопримечательностью, как и сам Лес.

Однако для Сергея, несколько лет назад и не подозревавшего о том, что магия реальна, Академгородок был ничуть не меньшим чудом. Гуляя по мощёным дорожкам, пролегающим среди аккуратных домиков пастельных цветов, наблюдая за степенными волшебниками в украшенных звёздочками мантиях и за непоседливыми учениками, со смехом перебрасывающимися разноцветными искрами, находясь внутри этой обыденной для Академии жизни, он до сих пор ощущал сладкую нереальность, сказочность происходящего. Так же, как ощущал её среди научных корпусов, самых больших зданий в округе, чей облик мог различаться от фантазийно-вычурного до приземлённо-функционального, но всегда ясно обозначал причастность к таинственной науке волшебства. Или в Патлосе, южном районе, включающем в себя порт и базар, где можно было встретить торговцев и путешественников со всего света – в самом романтичном, оставшемся с детства понимании.

Сергею не сказали, к какому сроку ожидают его возвращения, но он догадывался, что сегодняшний день всё прояснит. Впервые за неделю проснувшись с абсолютно ясной головой, Сергей слегка поупражнялся, удовлетворённо отметив, что не так уж сильно выпал из формы. Затем, наскоро умывшись и одевшись, он выскользнул за дверь.

Академгородок шумел обычной суетой выходного дня. Раскланиваясь с соседями и знакомыми, Сергей направился вглубь поселения. Сам он жил на северной окраине – как можно ближе к Лесу, хотя путь туда всё равно занимал около лиги.

Сергей шёл неторопливо, подставив лицо прохладному ветру с побережья. Ухоженные домики понемногу менялись. Вырастая, становясь более массивными, они, в конце концов, охватывали городскую площадь – круг метров пятидесяти в поперечнике, мощёный неравномерными кусками разноцветного камня. Выйдя на неё, Сергей невольно остановился. Его взгляд обратился к центру площади. Там, полностью заполняя рваную прореху в мостовой, вздымался массивный, неровный и кряжистый ствол из светло-серого камня. Он поднимался метра на три, после чего расходился в стороны ветвями и листьями, стилизованной кроной охватывая чёрную раскрытую книгу с мелкими серебристыми письменами. Каждый раз, проходя мимо, Сергей не мог не остановиться и не посмотреть на эту скульптуру. На символ Академии.

Ещё один символ чуда.

На площади Сергей свернул влево. Дома вновь стали сжиматься, но так и не довели этот процесс до конца, остановившись где-то на полпути. В этом квартале жило большинство из тех, кто занимал высокие посты в Академии, так что жилища были массивнее и богаче.

Через пару минут Сергей остановился перед домом, отличавшимся от прочих висящей над входом табличкой из отполированного чёрного камня с голубыми прожилками. На табличке были высечены скрещённые топор и молот, обвитые по кругу чем-то вроде дождевого червя. Единственный в Службе Охранителей человек пришёл в гости к своему лучшему другу – Троэндору. Единственному гному в Академии.

- Не заперто, Серёжа! – прозвучал гулкий голос из кухни после того, как Сергей постучал в дверной молоток.

Массивная дверь отошла легко, не произведя ни малейшего скрипа. Сергей прошёл в гостиную. В отличие от его по-спартански обставленного дома, здесь всё просто-таки лучилось уютом и богатой жизненной историей хозяина. Больше всего удивлял огромный стол, казалось, выточенный из цельного куска зернистого серого камня. На его зеркально отполированной поверхности с величайшей точностью была изображена гора, испещрённая шахтами и проходами. Рисунок не походил на схему, он был объёмным, гора, казалось, просвечивалась насквозь, завораживая и увлекая вглубь. Сергею даже показалось, что какие-то детали изображения начали двигаться, но тут по его глазам резанула белая пелена, и всё исчезло.