— Тебе не нравится? — нахмурилась Каллиопа и провела рукой по мягкой ткани. — Как насчет желтого? Тебе пойдет этот цвет.

— Я не ношу платья. Никогда.

Элла фыркнула.

— Мне плевать, отныне будешь. Я в ответе за твой гардероб, и если ты не хочешь носить то, что на тебе сейчас, пока не завоняешь так, что к тебе никто не подойдет, ты наденешь платье.

Я посмотрела на этот голубой ужас.

— Я тебе не кукла. Ты не можешь указывать, что мне носить.

— Вообще-то могу, — ответила она. – И буду. У нас в распоряжении наряды столетней моды, и я могу превратить твою жизнь в кошмар, если ты попытаешься со мной спорить. Никогда не пробовала садиться в кринолине? — она многозначительно на меня посмотрела. — Будешь хорошо себя вести, и я подумаю над тем, чтобы периодически устраивать тебе выходной. Но это мой выбор. Ты отдала свой, когда согласилась остаться здесь.

— Кроме того, здесь все носят платья, — добродушно заявила Каллиопа. — Ты попробуй сначала.

Элла протянула мне его.

— Твое решение. Роскошные удобные платья, к которым ты привыкнешь через пару дней, или джинсы, которые через неделю затвердеют до такой степени, что не будут складываться.

Испустив гортанный рык, я выдернула наряд и забежала в ванную. Элла может заставить меня надеть его, но это не значит, что оно должно мне нравиться.

***

Зашнуровывали меня минут двадцать, и это мы еще не брались за корсет. Тут я провела четкую границу, а Элла была не настолько глупой, чтобы заставлять меня влезть в него. Платье мне шло и нигде не давило, что уже радовало. Еще не хватало, чтобы у меня грудь упиралась в подбородок.

Как только они закончили меня одевать, Каллиопа занялась моими скудными волосами. Она что-то напевала, пока работала, и все мои вопросы игнорировала или внезапно перебивала куплетом песни. Только я начала гадать, закончится ли это когда-нибудь, как она объявила, что я готова, и завтрак уже подан.

Завтрак. Я была так голодна, что даже не возражала, когда меня заставили влезть в пару туфель на каблуках. Это мы обсудим позже, особенно если мне придется спускаться по лестнице, но пока на горизонте виднелась еда, я смогу с этим смириться.

Все еще чувствуя себя растерянно, я последовала за ними из комнаты, жалея, что не сильно разобралась в происходящем. Так будет каждое утро или мне, в конце концов, разрешат одеваться самостоятельно? Были ли они мне друзьями, как явно хотела того Каллиопа, или девушки должны приглядывать за мной, чтобы я не сбежала?

Это были не главные вопросы, но, как я подозревала, ответы я получу только на них. А пока, с Каллиопы и Эллы кое-что причиталось.

— Каллиопа? — позвала я, когда они повели меня по лабиринту залов и коридоров. Предположительно, в этом огромное поместье должна быть обеденная, но я не особо им верила. Казалось, мы бродили часами. — Что ты имела в виду, когда спросила, лучше ли я, чем предыдущая?

Она одарила меня пустым взглядом.

— Предыдущая?

— Когда вы думали, что я сплю… ты упомянула, что я лучше предыдущей. Что имелось в виду?

Девушка задумалась на мгновение, прежде чем ее озарило.

— О! Предыдущая. Я имела в виду последнюю девушку Генри.

У него была другая?

— Как давно это было?

Каллиопа переглянулась с Эллой, хранившей молчание.

— Где-то около двадцати лет назад.

Ха, очевидно, Генри был тогда младенцем. Если только он не говорил правду насчет правления мертвыми, но я еще не была готова в это поверить.

— Тогда зачем я здесь? Куда она делась?

— Она…

Элла так резко накрыла рот девушки ладонью, что в коридоре раздалось эхо от хлопка.

— Это не наше дело и не нам тебе объяснять, Кетрин. Хочешь знать, почему ты здесь, спроси у Генри, — резко сказала она, — а ты… — и сердито посмотрела на Каллиопу.

— Ой, — тихо сказала я, когда мне пришла в голову еще одна мысль. — Он… он сказал, что все здесь мертвы. Это правда? Вы…?

Обе девушки не испытали удивления от моего вопроса. Элла убрала руку, позволяя Каллиопе ответить.

— Да, ты совершенно права, — она потерла щеку и окинула Эллу злобным взглядом. — А в случае Генри, он вообще никогда не жил.

— Когда вы… э-э, родились?

Девушка фыркнула.

— Негоже задавать дамам такие вопросы.

Элла прыснула, и Каллиопа стала испепелять ее взглядом.

— Элла такая старая, что даже не помнит, в каком году родилась, — сказала она, будто этого факта стоило постыдиться. Я покачала головой, потеряв дар речи, не зная, во что верить.

Вторая девушка ничего не сказала, просто открыла очередные двери, заходя в большую комнату со столом, за которым с легкостью бы поместилось тридцать человек. У меня голова шла кругом от рассказа Каллиопы, и ушло мгновение, прежде чем я поняла, что комната полна людей.

— Твои поданные, — сухо сказала Элла. — Слуги, преподаватели, все, с кем ты в будущем будешь контактировать. Они хотели познакомиться.