— Ты добровольно откажешься от шести месяцев каждого года своей жизни, чтобы спасти подругу? Даже после того, что она сделала? — в его голосе слышалось недоверие.

— Ее поступок не заслуживает смертельного наказания. Многие люди ее любят, и они не должны так страдать из-за моей оплошности, — возможно, понимание, что я ее спасла, облегчит немного и мою боль.

Он постукал пальцами по подлокотнику дивана, снова сосредоточившись на мне.

— Кейт, я приглашаю к себе в дом не каждого встречного. Ты понимаешь, почему я выбрал тебя?

Потому что ты псих? Я покачала головой.

— Потому что даже когда она тебя бросила, ты не поддалась злобе и не дала ей умереть, а сделала все, что в твоих силах — включая борьбу со своими страхами — чтобы спасти ее.

Я не знала, что сказать.

— Разве так поступил бы не каждый?

— Нет, — его улыбка была усталой. — Большинство даже не подумало бы о таком варианте. Ты — редкость, и это меня интригует. Когда ты вчера отказалась от моего предложения, я подумал, что ошибался, но, придя сюда сегодня, ты только подтвердила, что достойная и способная девушка.

Я насторожено посмотрела на него.

— Достойная и способная на что?

Парень проигнорировал мой вопрос.

— Я предложу лишь раз. В ответ я не смогу вернуть к жизни твою подругу. Она мертва, и, боюсь, если я верну ее тело сейчас, она превратится во что-то неестественное и никогда не обретет свое счастье. Но клянусь, она обрела покой.

Я почувствовала пустоту в груди.

— Так все это бессмысленно?

— Нет, — Генри наклонил голову и слегка прищурился. — Я не могу отменить то, что уже сделано, но я могу это предотвратить.

— Что именно?

Он уставился на меня, и я снова ухватилась за лучик надежды. Думала, мне самой придется поднимать эту тему, но Генри сделал это за меня.

Он мог предотвратить смерть моей мамы.

— Ты… ты правда можешь это сделать?

Он замешкался.

— Да. Я не могу вылечить ее, но могу сохранить ей жизнь до той поры, пока ты не будешь готова попрощаться. Я могу дать тебе шанс провести с ней больше времени, а когда ты станешь готова, я удостоверюсь, что она тоже обретет покой.

Я осмыслила его слова, и мое тело охватила странная теплота.

— Как? — прошептала я.

Генри покачал головой.

— Тебе не стоит об этом беспокоиться. Если согласишься, я дам слово, что сдержу обещание.

Я всегда думала, что смогу попрощаться с мамой. Но ни один из моих воображаемых сценариев не включал в себя ее кому и, соответственно, отсутствие возможности сказать ей в последний раз, что я люблю ее, а теперь…

— Хорошо, — тихо сказала я. — Ты… ты сохранишь ей жизнь. У нее очень тяжелое заболевание, так что… это задание не из легких. — Внезапно я перестала видеть перед собой из-за накатившихся слез. — Но она не будет чувствовать боли, так? Я просто… хочу с ней попрощаться.

— Не будет, я об этом позабочусь, — он грустно улыбнулся. — Что-нибудь еще? Ты отдаешь гораздо больше, чем я, и мне нужно, чтобы ты была уверенна в своем решении.

Я сглотнула.

— Ты не можешь вылечить ее?

— Прости, но прощания не вечны. Даже смерть не может уменьшить твою любовь к матери.

Я опустила голову и уставилась в чашку, не желая, чтобы он видел мое разочарование.

— Не знаю, кто я без нее.

— Тогда у тебя будет шанс узнать перед тем, как она покинет этот мир, — Генри поставил чашку. — И когда ты попрощаешься, она умрет со спокойной душой, зная, что с тобой все будет хорошо.

Я кивнула со сдавленным горлом. Мама хотела, чтобы я жила счастливо, но я пока не могла ей этого пообещать. Шанс на еще один разговор, возможность сказать, что я люблю ее в последний раз и поклясться, что когда-нибудь я снова буду счастлива, чтобы она умерла со спокойной душой — это того стоило.

— Значит, договорились, — тихо сказал Генри. — Ты будешь моей гостьей на зиму. София проведет тебя в твою комнату, и тебя не будут трогать до завтра.

Я снова кивнула. Вот оно — я стала заложницей этого места, которое послужит мне домом на следующие полгода. Внезапно комната показалась мне в разы меньше, чем первоначально.

— Генри? — едва пропищала я.

— Да?

— А София знала, что это произойдет?

Он рассматривал меня с пару секунд, будто решая, поверю ли я его следующим словам.

— Да, мы наблюдали за тобой.

Я не осмелилась спрашивать, кто были эти «мы».

— Что это за место?

Парень развеселился.

— Разве ты еще не догадалась?

Я почувствовала, как кровь отлила от лица. По крайней мере, не вся, иначе бы я уже валялась без сознания.