- Где она? - спросил древний у Стефана.
- Наверху, в моей комнате. - ответил Сальваторе, смотря прямо на старшего вампира.
- Вы Элайджа? - Спросила у первородного Надя. - Она вас очень ждёт.
Поднявшись в комнату, на кровати древний увидел Катерину. Она сильно ослабела, ушла её наглость и уверенность в себе. Перед ним лежала женщина готовая предстать перед высшими силами. Подойдя к ней ближе, он остановился и не решался позвать её. Но Кэтрин будто почувствовала его и сама открыла глаза.
- Ты пришёл? - Улыбнулась умирающая, - Я умираю Элайджа. Теперь я, наконец-то стану свободной.
- Я не мог отказать тебе в последней просьбе ты же знаешь. - Отвечал ей вампир, присаживаясь на край кровати и беря её руку в свою.
- Как всегда благороден, - вымученно улыбнулась Кэтрин, - она унаследовала и это тоже, по мимо твоих глаз.
- О ком ты Катерина? - хотя кого он обманывает, он уже понял о ком.
- О нашей дочери. Я знаю, что ты мне не веришь. Ведь я столько раз тебе врала, но сейчас поверь мне...
- Но это невозможно. У вампиров...
- У вампиров не может быть детей. У обычных вампиров, да не может, а вот у первородного может причём только от двойника... Всё ещё не веришь мне... Надя, - позвала Катерина свою старшую дочь, - принеси мой ящик, тот что всегда заперт. - А как только вампирша умчалась выполнять просьбу, обратилась уже ко Стефану. - Стефан, в моём кулоне от солнца есть ключ, подай мне его, пожалуйста.
Надя быстро вернулась, принеся с собой и ящик, а Стефан отпер замок и поднял крышку. Как, оказалось, внутри были книги, точнее дневники... дневники Катерины Петровы.
- Ты как-то сказал мне, Элайджа, что человек может солгать всем, но только не бумаге. Это моя правда. Это всё мои дневники, я начала их писать сразу после обращения. Там в них вся моя жизнь и там вся, правда, о моей жизни. Сейчас тебе нужны именно первые два, именно в них ты прочтёшь о рождении нашей малышки всё, что нужно знать... Элайджа... я больше... не могу о ней заботиться и прошу тебя позаботиться о ней. Она милая... вы быстро найдёте общий язык.... И ещё... выполни мою клятву... я теперь не в состояние это сделать.
- Как её зовут? - Надя, кажется, начала верить раньше Элайджи.
- Дана... я назвала её Даной. Прости меня Надя, я очень плохая мать. Я не смогла тебя защитить, но я всегда тебя любила, ты всегда была в моих мыслях. Найди сестру, вы должны теперь держаться друг друга. Она...
Вдруг Кэтрин резко замолчала и посмотрела в пустоту перед кроватью, а на её лице расцвела улыбка.
- Ты пришла за мной? Как же я по тебе скучала... Уже пора да?
Многие подумали, что Кэтрин Пирс снова начала бредить, ведь она говорит с пустотой. Надя уже не сдерживала кровавых слёз, Стефан думал о том, сколько же он на самом деле не знал об этой девушке, а Элайджа.... Элайджа читал дневники. Он читал их со всей скорости, он решил не ограничиваться только первыми двумя, он решил прочесть все, и с каждой прочитанной страницей его лицо изменялось то в потерянное то в шокированное.
За окном наступил вечер. Кэтрин спала под действием лекарства, а Элайджа...к этому моменту Элайджа закрыл последний дневник, в голове у него была сумятица. "У меня и вправду есть дочь. Я отец. Значит, на этот раз она меня не обманывала... Дочь.... О, Катерина, неужели ты несла в себе всё это в одиночку? Бедная, Несчастная Катерина. Не волнуйся, я позабочусь о ней, теперь это мой долг и о твоей клятве тоже. Но где, же она сейчас? Хоть намекни".
- Катерина, - наклонился над умирающей древний вампир, - где она сейчас?
Кэтрин открыла глаза, но ответила совсем не то, на что рассчитывал Элайджа.
- Вместе навсегда.
Такими были последние слова Катерины Петровы. Кэтрин Пирс покинула этот мир, а из дневника, что древний вампир держал в руке выпала открытка с изображением Санкт-Петербурга.
Санкт-Петербург.
(Время смерти Кэтрин Пирс).
Один из лучших ночных клубов в городе, расположенный в самом центре северной столицы России. В одной из ниш с диванчиками сидела компания молодых людей, которые что-то праздновали. Именно в этот момент они выкрикивали очередной тост, как вдруг одна из девушек резко замерла с широко раскрытыми глазами, а её бокал с коктейлем полетел на пол и со звонов разбился на мелкие осколки. Но девушка этого не замечала, она смотрела вперед в пустоту стеклянными глазами.
К девушке сразу же подошёл парень и схватил её за плечи и с тревогой в голосе спросил:
- Дина, что случилось? Ты в порядке? Не поранилась?
Девушка же лишь подняла на парня свои глаза глубоко шоколадного цвета, но так и не проронила ни слова.
- Что случилось? - Не на шутку заволновался парень.
- Она умерла, - со слезами на глазах и в голосе, произнесла, наконец, девушка, - она умерла.
Два предложения, всего четыре слова, столько боли. И больше ничего не нужно было ему объяснять, он всё и так прекрасно понял. Катерина Петрова, более известная как Кэтрин Пирс, умерла. Мать Даны умерла. И притянув, уже не скрывающую слёз подругу к себе он заключил её в объятья. Сегодня ночью он будет для неё той самой подушкой для слёз. Её подушкой.
Cis.
Санкт-Петербург.
(За 6 часов до смерти Кэтрин Пирс).
На Петербург опустилась ночь, но это была не обычная ночь. Сегодня была ночь пятницы. Пятница, а это значило, что каждый второй молодой человек в этом городе сегодня напьется; рабочая неделя закончилась и впереди целых два дня выходных, и правда чего же не напиться в такой то чудесный вечер. За окном тепло, даже не смотря на то, что началась осень, а это в свою очередь означало, что можно одеться легко.
Именно подбором гардероба и занималась сейчас Дана. Правда, в настоящее время её знали Дина, но своих корней она не забывала и в кругу семьи была всё так, же Даной, Даной Петровой. Сейчас же осталась только фамилия. Петрова Дина Александровна, тысяча девятьсот восемьдесят девятого года рождения, место рождения город Санкт - Петербург, гласил её паспорт. Гражданка Российской Федерации с большими шоколадными глазами, алыми от рождения губами, невысокого роста и с очень красивой фигурой. Нет, реально столько есть и при этом не толстеть, было просто фантастически. Все завидовали, некоторые, причём чёрной завистью. И было чему.... Помимо охренительно стройной фигуры, у девушки так же был бюст, своего, третьего размера, а то что рост был не большим, так это не беда.... мужчинам наоборот нравилось.
Сейчас же девушка стояла у открытого гардероба в одном лишь нижнем белье и думала, какое же платье ей сегодня одеть. На выбор было два клубных платья. Взяв, обе вешалки, Дана, подошла к зеркалу и стала по очереди прикладывать их к себе, пытаясь решить.
- Мне нравится то что с открытой спиной. - Раздался мужской голос со стороны двери.
И в правду в дверном проёме стоял парень лет так двадцати пяти - двадцати семи, с яркими голубыми глазами, подтянутой, накаченной фигурой, со светлыми волосами и высокого роста. Черты его лица, уже мало напоминали некогда родные и любимые черты его предка, но что-то общее всё ещё было. Парень стоял, скрестив руки на груди, прислонившись к дверному косяку, а его глаза не стесняясь, рассматривали то, что было перед ними, а именно тело Даны.
- Олег, тебя не учили стучаться, - Дана быстро схватила халат, что висел рядом, и одела его, тем самым прикрываясь от глаз парня. Платья же были отброшены на ближний стул.
- Да ладно тебе, СЕСТРЁНКА, мы же одна семья.
- Выйди и закрой сейчас же дверь! - повысила голос бессмертная....
В ответ на это на лице парня появилась улыбка, а он сам зашёл в комнату, и, закрыв ногой, дверь плюхнулся на кровать.
- И что это мне интересно ты сделал? - Голос девушки уже дрожал от злости и негодования.
- Как что? То что ты мне и сказала, закрыл дверь. - С невинной улыбкой на лице отвечал ей Олег.
- С той стороны.
- Это уже детали. - Всё так же беззаботно отвечал ей парень, перевернувшись на кровати и лежа на ней уже спиной.
