– Артур. Да проснись ты, чёрт тебя побери, – опять раздался у него в ушах чей-то назойливый до тошноты голос. – Вставай, хватит спать, соня, а то проспишь всё на свете.

Кто-то практически кричал ему прямо в ухо и снова тряс, стараясь разбудить и привести в чувство.

– Да врежь ему посильней, Ричард, может тогда он проснётся и соизволит открыть глаза, – услышал он уже другой голос, доносившейся откуда-то со стороны.

– Лежит, как бревно, даже страшно становится. Жив он или отдал богу душу, – произнёс прежний голос.

– Я сейчас кому-то так врежу, мало не покажется, – заворчал Артур и, открыв глаза, оскалился словно дикий зверь. – Что, давно у меня в зубы не получали, сволочи и дармоеды? Я могу это вам устроить в лучшем виде. Подходите, кровососы долбанные, не стесняйтесь.

– Гы-гы-гы, га-га-га, ха-ха-ха, гы-гы-гы, – разнёсся вокруг Артура громкий хохот.

– Лучше бы занялись каким-нибудь полезным делом, бездельники, – после минутной паузы уже тихим спокойным голосом продолжил Артур. – А не трогали уставшего от дальней дороги человека.

– Видишь, Ричард, а ты боялся, наш соня очнулся, – произнёс тот же голос и вновь заржал словно жеребец, разбрызгивая слюни в разные стороны. – Посмотри, даже соизволит огрызаться и шутить. Значит, точно пришёл в норму и чувствует себя хорошо после отдыха.

– А ну-ка, быстро и по одному, не перебивая друг друга, как на базаре, объясните мне понятным человеческим языком: что здесь происходит. И перестаньте ржать! – поудобней усевшись, зарычал на братьев Артур. – И прошу вас, перестаньте меня трясти, а то я уже стал побаиваться, что мой ужин выйдет нечаянно наружу. И я забрызгаю вас всех с ног до головы вечерней пресной и безвкусной похлёбкой, которой вы соизволили меня накормить.

– Какой, к дьяволу, ужин. Одурел, что ли. Уже наступило долгожданное утро в этих проклятых всеми землях, – произнёс светловолосый широкоплечий как кузнец Ричард и, подняв, словно кувалду свою правую руку, указал ею на Высокие (Орлиные) горы, которые находились на востоке от их временного лагеря.

– Какого чёрта здесь происходит? – ещё не придя полностью в себя, спросил Артур и потряс своей головой, разгоняя последствия беспокойного кошмарного сна и хлопая от удивления глазами. – Какое, на хрен, утро? Вы что, совсем одурели, черти? – произнёс он и, распахнув глаза, уставился в безоблачное небо.

Безлунная ночь в Бескрайных землях подходила к своему завершению. Где-то на востоке всходило долгожданное в этом безумном и порою таком страшном мире ярко-красное, как кровь, солнце. Но из-за высоких гор виднелась пока только лишь светлая полоса неба да причудливые тени, отбрасываемые горами, что возвышались перед ними. Солнце появится из-за гор только через пару часов. И, отбросив свою тень, перевалив Высокие (Орлиные) горы, поплывёт по бескрайнему небесному океану, освещая и согревая землю, пробуждая её от ночных кошмаров, а вместе с ней и всё живое в Голубом мире. Гиперборея медленно просыпалась и приходила в себя после тёмной ночи. Ночи, особенно такие безлунные как сегодня, приносили в этот мир новые кошмары. Только в светлое время можно расслабиться и перевести дух. Тайны этого мира восхищали своими чудесами. Краски мира менялись с такой последовательностью и быстротой, что запоминать то, что было ещё вчера, не имело никакого смысла.

Магия, выплеснутая в этот мир колдунами и магами пятьсот лет тому назад, не могла никак успокоить свой буйный норов. Каждая безлунная ночь приносила в этот мир какой-нибудь сюрприз или ужас, пугающий всё живое своими кошмарами. То там что-то случится, то здесь произойдёт нечто ужасное и сверхъестественное. Открывались порталы в другие миры и пространства, выбрасывая из них странных и ужасных чудовищ или незнакомые и причудливые на вид вещи. Временами в Голубом мире появлялись люди из других, не менее странных и жестоких миров, чем их. Одновременно из их мира тоже временами исчезали бесследно вещи и люди. Никто не знал в этом безумном и переполненном магией мире, что могло с ними случиться завтра и что их ожидает именно сейчас. Поэтому люди старались не покидать своё жилище по ночам, опасаясь за свою жизнь и здоровье. А ещё больше переживали за безопасность и жизнь своих близких и родных, путешествующих в это время в чужих землях или находящихся в дальней дороге от отчего дома.

– Неужели уже наступило утро? – широко открыв удивленные глаза, изумлённо произнёс Артур. – Ведь я только прилёг отдыхать и на минуту закрыл глаза. Ещё даже путём не успел задремать, а вы меня уже будите и говорите, что я проспал всю ночь, и уже наступило утро. И не стыдно вам, дармоеды и бездельники, где ваша совесть и забота о товарище по путешествию.

– Да, уже наступило утро, Артур, а ты что, только заметил? – с издевкой в голосе произнёс Ричард и засмеялся, показывая рукой в сторону гор, где всходило такое долгожданное и желанное в этом неспокойном мире солнце.

– Почему ты меня не разбудил в положенный час, ведь мы же договорились, что следующим заступать на дежурство буду я, – окончательно проснувшись, произнёс Артур.

– Артур, если сказать честно и не кривить душой, – начал говорить Ричард и, замявшись, как барышня, опустил глаза, уставившись в землю.

– Продолжай свой рассказ, Ричард, если начал говорить, а не мнись, как красна девица. Я тебя очень внимательно слушаю. И объясни мне, пожалуйста, всё то, что здесь происходит? – произнёс Артур и, вновь окинув пристальным взглядом присутствующих членов их небольшого отряда, поднялся и потянулся, разминая затёкшие после долгого сна мышцы. – Продолжай, Ричард, я кому сказал. Что насупил брови и зыркаешь по сторонам, – резко выкрикнул он в сторону светловолосого детины, одного из братьев близнецов. – А то по зубам схлопочешь, и не посмотрю, что приятель.

Все остальные при их разговоре на повышенных тонах отвернулись от них и притихли.

– Ну, что затихли, как мыши, кота испугались, что ли? Я вас слушаю, – произнёс он и сжал кулаки, стараясь их этим напугать.

– Артур, – продолжил начатый братом разговор Освальд. Он запустил руку в свою светлую бороду, поскрёб её, разгоняя блох и мелких насекомых, постоянно запутывающихся в ней, продолжил. – Пропал Викториус. Наша «девица» куда-то исчезла.

Громкий заливистый смех, издаваемый Ричардом, словно гром прогремел среди ясного неба и затих вдалеке. Эхо подхватило его и унесло в горы, потихоньку удаляясь и затихая, пока совсем не пропало.

– Объясни толком, Освальд, что здесь случилось, пока я спал? – в сердцах выкрикнул Артур. – И хватит ржать без толку, на душе и так тошно, и мерзко, словно в неё кто-то очень сильно нагадил.

– Только не надо на нас орать и брызгать слюной, мы и сами ничего толком не понимаем, – произнёс Освальд и, оставив в покое бороду, всей пятернёй поскрёб свою лысую голову, похожую на куриное яйцо.

– Всё, отставим шутки в сторону, я вас внимательно слушаю, – тихим спокойным голосом произнёс Артур и посмотрел на Освальда.

– Все его вещи на месте, даже конь здесь, а сам как сквозь землю провалился, – произнёс Освальд. – Вечером Викториус был в палатке вместе со мной, а утром куда-то исчез. Словно испарился, как испаряется лужа в солнечный жаркий день. Я никуда не отлучался из палатки, даже на ветер не выходил ночью, все надобности сделал с вечера. А утром я его рядом не обнаружил. Чудеса, да и только.

– Или колдовство, – добавил Ричард и посмотрел сперва на брата, а потом на Артура.

– Странные и непредсказуемые дела творятся в этом жестоком мире, – ни к кому не обращаясь тихо произнёс Крыса, неприметный и безликий, щуплый на вид старичок с крысиной мордой.

Повернув головы, все пристально посмотрели на него. Старик, смутившись, отвернулся и замолчал.

– Больше в лагере ничего не пропало? – вновь поинтересовался Артур и внимательно посмотрел на каждого из присутствующих.

– Нет, все наши вещи на месте, – произнесли в один голос братья-близнецы. – Мы всё тщательно проверили. Перевернули и обыскали всё сверху донизу. Ни одной вещи не пропало, всё в полном порядке.