Оно и понятно. В академии, мы частенько отдыхали у меня дома. Родители Джули из древнего дворянского рода, а сейчас являются владельцами одного из крупнейших концернов по производству оружия. Так что они очень заняты, поддерживая работу своей компании. Джули получила утонченное воспитание, но из-за недостатка внимания в ней развился этот язвительный и бунтарский характер. Большое влияние на нее оказал ее дядя. Он в отличие от своего брата, не пошел по стопам предков и выбрал военную карьеру.

- "Ты ведь это изначально запланировала? Именно поэтому мы сели на челнок, летящий в Новый Петербург, да?"

- "Секрет" - она игриво подмигнула.

- "Ну что ж, тогда пошли. Отсюда минут пять лета будет" - с этими словами я просигналил пролетавшему мимо такси своей Инфокартой, прикоснувшись к браслету на левой руке и нажав на голографическую надпись "такси".

Инфокарты ввели уже почти 500 лет назад. С тех пор они, правда, претерпели множество изменений. Так например теперь это подкожный чип, на котором записаны все данные на определенного человека. Чип вшит в шею справа. Для управления возможностями карты используется браслет, оснащенный проекционным голографическим дисплеем. Эту технологию мы переняли у Асуранцев. При помощи такого идентификатора можно совершать оплату любых товаров почти во всех известных мирах. Наше правительство потратило больше десяти лет, согласуя все мелочи.

Такси резко сбавило ход и медленно опустилось к нам. Легкий свист турбин был едва слышен. У машины, похоже, была уже изношенная гравитационная подушка, т.к. из-под днища вместо ровного гула слышался треск. Но выбирать не приходится и мы сели внутрь.

- "Яхтенная семь, пожалуйста" - попросил я.

Водитель, молча кивнул, и потянул полукруглый штурвал на себя. Управление глайдером не сильно отличается от управления истребителем. Вся разница в том, что глайдер имеет потолок подъема в 2000 метров и не может совершать фигуры высшего пилотажа.

Но летает это такси очень быстро. Меньше чем за 5 минут мы добрались до дома моих родителей. У них большая квартира на предпоследнем этаже высотного здания на окраине города.

Волнуюсь. Стоя перед серой дверью, я не могу заставить себя нажать на кнопку звонка. Моя идентификационная карта не позволяет открыть замок, т.к. я здесь не зарегистрирован. Все военнослужащие регистрируются в своей военной части. В моем случае это станция Фронтлайн-3, к которой сейчас приписан Демон. Интересно, как все изменилось внутри? Я не был здесь больше восьми лет. С похорон брата. Лишь изредка звонил им. Потом я вместе с экипажем Демона был отправлен на дальний рубеж. Четыре года от меня им не приходило ни слова... Как меня встретят? Что мне сказать? Мы ведь даже не общались из-за секретности операций Демона. Может, стоит сначала позвонить?

Заметив мое волнение, Джули сделала выбор за меня. Она нажала на кнопку звонка своим тонким пальчиком. Встроенный в звонок голопроектор открыл окно видеочата.

- "Кого там еще принесло в воскресенье? Опять подписка на журнал для ветеранов? Если да, то я вам ее затолкаю по самые не балуй!" - голос отца немного охрип, но все же четко узнавался.

На голодисплее появился уже седеющий мужчина крепкого телосложения. Военную выправку отца ничто не сможет испортить.

- "Прии-и-и-вее-е-ет, дядя Аксис!" - протяжно сказала Джули, помахивая рукой в глазок оптического сенсора.

- "Джули? Джульетта! Да неужели это ты? Подожди, я открою эту чертову дверь" - голос отца повеселел. Меня он еще не видел, т.к. я стою в стороне от сенсора.

Дверь щелкнула несколько раз и отъехала в бок. На пороге стоял отец. В темных густых волосах уже просвечивает седина, а на лице прибавилось морщин. Он как всегда в светлом джемпере и широких спортивных штанах. Это его любимая одежда, т.к. напоминает униформу флота Земной Федерации, в котором он служил еще до моего рождения.

- "Здравствуйте!" - Джули радостно обняла моего старика.

Он крепко сжал ее в объятиях, как любимую дочь.

Я сделал шаг навстречу, выходя из угла площадки на свет.

Отец тут же перевел взгляд на меня. В первую секунду это был взгляд военного, увидевшего подозрительную тень, но затем его глаза округлились. Смесь удивления, радости и сомнения отразилась на его лице.

- "Сынок?" - позвал он. Голос слегка дрогнул.

Комок подступил к горлу. Восемь лет ничего кроме войны, и вот он мой дом и семья. Всего лишь протянуть руку. Нужно что-то сказать, но голос не слушается меня. Трудно дышать. Кажется, что если вздохну, то не смогу сдержать прорывающиеся слезы.

- "Я вернулся, отец" - выдавил я, наконец.

Отец отпустил Джули и двинулся ко мне. Его лицо напряжено, кулаки сжаты. Он движется медленно и не сводит с меня глаз. Он поднял руку. На секунду мне показалось, что он ударит меня, но отец лишь взял меня за плечо.

- "Что же ты так долго" - отец сдавил меня в объятиях.

И вот, после стольких лет, после нервного ожидания, я как идиот улыбаюсь на плече отца, а по щекам текут слезы. Джули рядом закрыла ладонями рот и беззвучно плачет от радости. Я не вижу лица отца, но уверен, что и он сейчас едва сдерживается.

- "Кто там, дорогой?" - послышался голос из квартиры.

Я поднял глаза, из-за угла выходила моя мать. На ней ее обычный коричневый деловой костюм. Длинные каштановые волосы собраны в хвост., в руках полотенце. Она собирается на работу. Похоже, ей все еще приходится подрабатывать репетитором. Хоть я и отсылал все свое жалование сюда, но этого все равно мало.

Чтобы оплачивать войну, правительство сильно увеличило сумму налогов. Они даже добавили статью: на содержание регулярной армии. Большинство этих средств так и не достигало оборонного комплекса. Чиновники считали, что мы и так неплохо справляемся, так почему бы не улучшить свое благосостояние за счет армии? В итоге за последние несколько лет, единственной технологически новой моделью корабля стал ударный крейсер Титан. А можно было ведь вспомнить уроки истории. После конфликта с асуранцами, за год было разработано больше технологий, чем за прошедший век! Да если бы все средства отправлялись на снабжение и разработку, война была бы окончена максимум за пару лет. Чертовым политиканам выгодна эта война. Им абсолютно наплевать, что от этого кто-то страдает. Что мои родители потеряли сына, что тысячи людей умирают от голода на окраинных колониях, что солдаты каждый день гибнут. Им нет до этого дела, пока они сидят в мягких креслах своих больших кабинетов и набивают брюхо деликатесами.

- "Алекс! Сынок!" - мама бросила полотенце и подбежала к нам.

Она прижала меня к себе. Потом заметила Джули, но меня не выпустила.

- "Джульетта, и ты здесь!" - мама светилась от счастья.

Отец отвернулся, вытирая слезы. Мама потащила нас всех внутрь, попутно набирая чей-то номер телефона на минидисплее своего браслета. Оказалось, она позвонила отменить занятия. Я был прав, она подрабатывает репетитором.

В квартире почти ничего не поменялось. Будто бы я и не уезжал вовсе. Светлые стены со старомодными печатными фотографиями, ковер под ногами, везде витает приятный фруктовый запах. В гостиной немного передвинули мебель, чтобы поставить новый книжный шкаф. Широкий диван теперь оказался у окна, но по-прежнему напротив телевизора. Денег на голографический проигрыватель у нас нет, так что телевизор - это просто старый обзорный дисплей с фрегата, на котором служил мой отец. Когда его списывали, электронику раздали всем желающим. Эдакий широкий жест для ветеранов. Вот только они не подумали, какие чувства будут испытывать эти самые ветераны, когда у них на глазах рвут на части машину, служившую им и товарищем, и семьей, и домом. Дверь в нашу с Максом комнату закрыта. Думаю, я понимаю почему. Никому не захочется вспоминать смерть сына. Но мне нужно увидеть, что там. Мне это необходимо.