- ГРР-ХА! - рыкнул орк с красным ирокезом на лысой башке. - Вот этот лопоухий мелкий урод пытается права качать?!

- Эй, петушок, - спокойно проговорила Василиса, продолжая всё так же сидеть на лесах, - ты вообще-то говоришь с нашим бригадиром.

- А это ещё чё за шкорка?! - орк с ирокезом оценивающе осмотрел Василису, и его взгляд остановился на её расстегнутой куртке, "ирокез" облизнулся аппетитно и продолжил, обращаясь опять к Юрцу: - Слышь, ушастый, скажи своей чиксе, чтобы она сидела там и не вякала, когда говорит мужчина!

Юрец только прикрыл глаза ладонью, тяжело вздохнул и покачал головой. А из стекловаты выглянул всё ещё не протрезвевший Жорик и добавил к тяжёлому вздоху бригадира:

- З-зря т-ты так м-мужик с-сказал, - и вновь захрапел.

- Я не понял, - хмыкнул, осклабившись "ирокез".

Удар совковой лопатой, слетевшей на ковре самолёте с лесов разъярённой фурии, пришёлся "ирокезу" как раз промеж глаз. Ловко сделав сальто в воздухе, Василиса, соскочив с ковра, опустилась на ноги позади четверых орков и чётко впечатала, двум из них черенком лопаты промеж ног. Те, взвыв, схватились за своё наследство, и скрутились дружно от боли на полу рядом со своим бездыханным вожаком. Два оставшихся орка попытались было выхватить дубины, и обернутся к покрасневшей от гнева Василисе, но тут же были залиты с ног до головы быстро-застывающим бетоном, который метнул в их сторону бригадир, замешав тот в один миг лопатой перекинутой ему Василисой, в выбежавшем из подсобки корыте. Теперь в зимнем саду лежали - один орк "с протекающей крышей", два орка без наследства, и стояли - две каменные абстрактные статуи. А лопата, вновь перескочила в руки к хозяйке, и Василиса, прищурившись мстительно произнесла, глядя на покалеченных орков:

- Никогда! Слышите НИКОГДА, не обращайтесь ТАК к женщинам! - и последовавшие за этим пять ударов отправили бывших бандитов в далёкий полёт сквозь застеклённый потолок зимнего сада.

- Ну вот! Што ты натволила?! - отскакивая от посыпавшихся сверху осколков стекла, поинтересовался, хихикая бригадир. - Нам же тепель это всё вошштанавливать.

- А мне пи-ле-вать! - стиснув зубы прорычала Василиса, крепко сжимая в руках лопату и поворачиваясь к пятившемуся к дверям и побелевшему от страха Адольфу. - Ну, а теперь поговорим с тобой червяк!

Адольф трусливо хихикнул и, отскочив к двери, попытался улизнуть, но тут же был схвачен огромной лапищей за горло.

- Ну и как мы эту змеюку кончать будем? - поинтересовался Вовчик занося обратно в зимний сад, на вытянутой руке, храпящего, и вихляющегося из стороны в сторону, Адольфа.

- А д-да-файте ехо под п-плитку с-здесь ф-ф зимнем с-саду закатаем, - опять просыпаясь, внёс предложение Жорик.

- А что, это идея! - зловеще улыбнулась Василиса, облокачиваясь на свою лопату как Кожаный Чулок на "Оленебой".

- Нееее, - захрипел, синея в захвате тролля Адольф, - яяяяя ффамм ффссёё отдааам.

- Что, что? - подошёл, к хрипящему и сучащему над полом всеми четырьмя ногами Адольфу, оскалившийся клыкастой пастью Юрец, - Я что-то плохо расслышал своими лопоухими ушами - что ты сделаешь?

- Яяяя фааммм вввссёё ффыпплачууу, - опять прохрипел, ещё больше посинев Адольф. - И фффашшии ууушкии неее лопоухие!

- Ну ешли только так, - улыбнулся бригадир, хотя в его глазах до сих пор сверкал зловещий красный огонь. - Отпушти ехо Вовчик.

- Ссспассибо, - прохрипел Адольф, грохнувшись на пол. - То...толь...только наадо мнее схоодить зза дееньгаами.

- Да ради бога! - пожал плечами Юрец, вновь оскалившись. - Только совет - приходи теперь один. А то ведь мы можем за помощью и к своему Маклеру обратиться. Правда нам придётся ему тогда зверский процентик отстегнуть, но за такого как ты не жалко. Я надеюсь, ты слыхал, о нашем Маклере?

- Дааа! Дааа! Даа! - часто-часто закивал крокодильей головой Адольф, всё ещё держась за горло, но постепенно приходя в себя. - Но еесть однаа проблемма. Стеклоо надо восстановить, - и быстро добавил, видя, как Василиса опять сжала лопату: - За мой счёт. Вот только надо бы мне квадратуру замерить. И ещё... - Адольф замялся: - У меня нет хорошего стекольщика. А стекло на складе у меня есть. Его только порезать надо, правильно.

- Д-да б-бэз проблем-м, - взлетел над стекловатой Жорик. - Я ж-же с-супер-п-пупер рулет-тка. Ща фсё змэрим, и слетаем на тфой склад. И порэжим и д-доставим ф сам-мом лучшем ф-фиде!

Жорик метнулся под потолок и, ускорившись, слился в одну длиннющую сверкающую линию, отмечающую длину и ширину оконных рам, в которых были выбиты стёкла, ушедшими в долгий полёт орками.

- А...а он вменяемый? - следя за светящейся под потолком линией, поинтересовался Адольф.

- Вменяемей тебя паря, - Вовчик с размаху хлопнул по плечу, аж присевшего от такого обращения, Адольфа. - Он знаешь, как своими усами стёкла режет? Круче любого гранёного алмаза! А то, что он бухой, это для него не проблема. Сам убедишься, когда доставишь его к себе на склад.

- ???

- А ты чё хотел, чтобы он в таком состоянии по тёмной улице на своих двоих летел? - хмыкнул на немой вопрос Адольфа тролль. - Только смотри, не наливай ему больше по дороге, а то не добудишься!

- А что ещё хуже, начнёшь его будить, он тебя может и прибить, - ехидно добавила Василиса.

Жорик закончив измерения, вошёл в штопор и рухнул точнёхонько в трёхпалые руки Адольфа, и поудобней устроившись вновь захрапел. Адольф брезгливо поморщился, и проговорил:

- Но он же весь в стекловате! А у меня на неё аллергия! - но посмотрев на окружившую его бригаду строителей, понял, что если он сейчас ещё хоть что-то супротив скажет, то его точно под плитку закатают.

Адолф тяжело вздохнул и молча направился к выходу.

- А может мы зря Жорика, одного с этим угрём отпустили? - нахмурилась Василиса, глядя как Адольф, кашляя и втягивая в себя текущие сопли при каждом шаге, с храпящим у него на вытянутых руках Жориком, скрылся за дверью.

- Я думаю, - почесал затылок тролль, - что после такой вздрючки, которую мы тут ему устроили, он не решится на западло. Да и Жорик, ещё тот кадр!..

Ну, прям как в индийском кине!..

- М-мужики, я не виноват! - ворвался в зимний сад с округлёнными глазами трясущийся Адольф.

- А про дам забыл, - ехидно подначила Василиса, не спеша по маленькому глотку потягивая горячий чай из блюдца, и закусывая его куском сахара.

Теперь на столе-ящике стоял пышущий жаром самовар, в глубокой фарфоровой тарелке лежали сушки с маком, и стояла пиала с вишнёвым вареньем, а трое строителей беседуя о разных пустяках, расселись вокруг стола и пили чай. Вся работа уже подошла к концу, если не считать не застеклённых рам на потолке зимнего сада. Уже прошло три часа, как Жорик в сопровождении Адольфа отправился на склад за стеклом, и вот вам, пожалуйста, влетает напуганный до полусмерти Адольф, и чуть ли не на коленях вымаливает у них прощение.

- Я...я з-забыл... и дамы, - отшатнулся к дверям Адольф, кинув испуганный взгляд на невозмутимую Василису, дующую в этот момент на чай в блюдце.

- Да ладно, братан, успокойся и не трясись, - тролль уже стоял позади Адольфа, и подталкивал его к столу, - ты давай кидай свои кости на стул, почифири с нами, и выкладывай всё что случилось. А ты, - он смеющимися глазами посмотрел на Василису, - не смущай парня. Разве не видишь, он и так от страха весь трясётся.

Адольфа чуть ли не насильно усадили возле стола, и Юрец налил ему крепкого чая, а тот, схватив чашку с чаем трясущимися руками, стал заливать чай себе в пасть крупными глотками, даже не замечая, что в чашке сущий кипяток.

- Эй-эй, ты пореже мети, - похлопал Адольфа Вовчик по спине, когда тот поперхнулся при очередном глотке. - И давай колись, куда нашего Жорика потерял.

- С-спасибо, - прокашлялся Адольф после хлопков тяжёлой руки по его спине. - Я его не потерял, я его запер на складе, и теперь он заложник.