Ясно, что вредительская работа этого классового врага была направлена на то, чтобы взорвать колхоз изнутри «тихой сапой». Он вредительствовал, получив теплое местечко в качестве завхозов, счетоводов, бригадиров и т. д. и т д. По 9 колхозам в Белясуварском районе разбазарено около 3½ тысяч пудов хлеба, в то время, как план заготовки хлеба не выполнен. Свыше 500 пудов хлеба было роздано разным учреждениям и отдельным работникам района по разным записочкам, просьбам. Даже райисполком, призванный также организовать борьбу за выполнение планов хлебозаготовок, получил из гарнцевого сбора 500 пудов. У колхоза рвали все, кто только мог — райколхозсоюз, райисполком, райком партии. Колхоз «Искра», по предложению секретаря партийной ячейки, согласованному с заворгом райкома, продал на колхозном базаре 150 пудов пшеницы, а заготовку не выполнил. Все это лишний раз подтверждает безусловную правильность исключительного по силе, по четкости анализа, данного тов. Сталиным:
«Но колхозы и советы представляют лишь ФОРМУ организации, правда, социалистическую, но все же ФОРМУ организации.
Все зависит от того, какое СОДЕРЖАНИЕ будет влито в эту форму… дело, прежде всего, в том, КТО стоит во главе колхозов и КТО руководит ими».
Эти факты лишний раз ярко показывают, к чему приводит на деле неплановое, несистематическое руководство колхозами, к чему приводит самотек в руководстве колхозным строительством.
«Многие думают, — говорил тов. Сталин на пленуме, — что коль скоро достигнуто, скажем, 70 или 80 проц. коллективизации в том или ином районе, в той или иной области, то этим уже все дано, и мы можем предоставить дело естественному ходу вещей, предоставить дело самотеку, полагая, что коллективизация сама сделает свое дело, сама подымет сельское хозяйство. Но это глубокое заблуждение».
Предоставляя дело самотеку, мы приходим к тому положению вещей, какое мы имеем в ряде тех районов, по которым я приводил примеры. Нужно сказать, что целый ряд других причин, целый ряд особенностей азербайджанской деревни требуют того, чтобы мы деревне уделяли бы особое внимание, проявляя чуткость, учитывая эти особенности. Такие факторы, как отсталость, малограмотность, родовые пережитки (тайфа и др.), должны несомненно учитываться во всей нашей деревенской работе. У нас часты случаи в районах Азербайджана, когда в колхозе находится глава семьи со всем своим родством, и если из колхоза уходит глава семьи, то все родство поступает так же, как и он. Или, например, такой факт, как работа на хлопковых полях мужчин и женщин. Эта совместная работа идет очень туго (голоса с мест: правильно). Это тоже одна из разновидностей тех особенностей, с которыми мы сталкиваемся в азербайджанской деревне. Женщина собирает хлопок, а мужчина, заложив руки за спину, ходит и посвистывает. Все эти особенности, повторяю, должны быть учтены, нужно окружить большей заботой и большим вниманием колхозника и трудового единоличника, упорно работая над ними.
Но, товарищи, дело заключается в том, чтобы не только подмечать факты и говорить о них, но и сделать правильные выводы и развернуть деловую практическую работу. В основу всей нашей работы в борьбе за хлопок должна лечь большевистская реализации тех указаний, которые даны Сталиным в его речи о недостатках нашей работы в деревне, устранение пяти причин этих недостатков.
Нужно отметить также, что не совсем гладко обстоит у нас дело с подбором кадров в деревне. Мы говорили о колхозах, но нужно сказать и о районных организациях, о директорах совхозов, МТС, а в ряде отдельных случаев и о секретарях райкомов партии и районных контрольных комиссиях. Иногда люди, которым не место на руководящей работе, все же на ней находятся, снимаются в одном районе, переводятся в другой, снимаются во втором, переводятся в третий и т. д. Эти факты имеются (голоса: есть, есть). Возьмем, для примера, бывшего секретаря Агдашского райкома — Зейналова. В свое время, находясь на работе в нухинской, в казахской, в куткашенской, геокчайской организациях, он обвинялся в разложении и т. д. Однако, он попадает секретарем и в Агдашский район. Сейчас Зейналов исключен из партии и арестован. Если бы не было этих перебросок, если бы вовремя был наказан Зейналов, мы не имели бы, возможно, отрицательных последствий, какие мы имели в Агдашском районе. Нужно сказать, что даже кто-то помог этому Зейналову пролезть инструктором в аппарат Крайкома, и когда это обнаружилось и стал вопрос о его снятии, некоторые приводили доводы — «нельзя снимать, могут обидеться», что значит — обидеться? Гнать надо! Послали Зейналова в распоряжение Богданова, здесь его почистили и посадили (Богданов: — До чистки посадили). Можно и другие примеры привести, назвать и других, которые недостойно занимают места и сейчас. Мы должны, вместе с ЦК АКП(б), поставить на бюро ЦК этот вопрос, чтобы изгнать их своевременно, чтобы они не путались и нас не путали бы (голос: — Как можно скорее). Да, это сделаем скоро.
Большого внимания заслуживает вопрос о текучести руководящих кадров в деревне. Борьба с текучестью кадров является одним из существеннейших вопросов, которым надо было заняться вплотную. Однако, сказать о том, что ЦК АКП(б) занимался этим вопросом вплотную, нельзя. В течение полутора года в Астаринском районе сменилось 5 секретарей райкомов, 8 заворгов, 6 зав. агитмассовыми отделами, 6 завкультпропов, 6 председателей КК-РКИ, 2 секретаря райкома комсомола, 4 завженотделом. По советскому аппарату сменились председатель рика — 6 раз, председатель райиттифака — 5 раз наробраз — 5 раз, народный следователь — 8 раз. Остальные руководящие работники сменились 5–7 раз. Спрашивается, в какой мере ответственны эти люди, которые по 7–8 раз меняются? (Голос: Особенно, если пограничный район). Правильно. ЦК ВКП(б) обязывает уделять пограничным районам особое внимание.
Возьмем Шамхорский район. За 10 месяцев в районе сменились: заворг РК — 2 раза, зав. агитмасс — 3 раза, зав. культпроп — 3 раза, пред. КК-РКИ — 2 раза, секретарь ЛКСМ — 3 раза, предрика — 2 раза, нарсудья — 3 раза, пред. райколхозсоюза—3 раза, пред. райпотребсоюза—2 раза, райпрофсовета — 2 раза, директор МТС — 3 раза, директор совхоза — 2 раза, уполномоченный заготшерсти — 2 раза. Все это за 10 месяцев. В обкоме партии Нахкрая — пограничного района — за 1932 год сменились: 3 заворга, 3 завагитмасс, 3 зав. культпроп, 3 зав. женсектором. Текучесть же среднего состава работников (инструкторов и зав. секторами) просто учету не поддается. Секретарей обкома КСМ сменилось два, пред. ЦИК — 2, секретарей ЦИК — 4, наркомзема — 3, наркомфина — 3, наркомтруда — 2, наркомздрава — 3, пред. облсовпрофа — 3, наркомснаба — 4, прокурора республики — 3, пред. обл. КК-РКИ — 2 и т. д.
По Нахичеванскому району: секретарей РК — 7, заворгов РК — 8, завагитмасс — 5, пред. КК-РКИ — 6, секретарей РК КСМ — 5, пред. рика — 8, прокуроров — 2, нарсудей —3, пред. райколхозсоюза — 3, зав. райфинотделом—5.
По Норашенскому району: секретарей РК — 7, заворгов РК — 5, завагитмасс — 5, завкультпроп — 4. завженсектором — 8, предрика — 5, секретарей РК КСМ — 8, пред. райКК-РКИ — 4, зав. земотделом — 5, нарсудей — 3, пред. райколхозсоюза — 4.
Такая же колоссальная текучесть и в Ордубадском районе Нахкрая.
Кто в этом виноват? Конечно, виноват ЦК АКП(б). Нельзя назначать таких, которых через месяц нужно сменять, которые не учатся на своих ошибках и не делают из них соответствующих выводов. Какая может быть у нас в районе работа, если, как правило, в году секретарь райкома сменяется 7 раз, заворг — 4 раза и т. д.? И главное об этом все знают, получающий назначение в район предусмотрительно едет без семьи (смех), посидит немного на чемоданах и уезжает обратно. Нельзя при таком положении вещей говорить о хозяйственно-политическом укреплении колхозов, об обеспечении руководства ими, о том, чтобы в колхозы не проникали наши классовые враги, чтобы вообще шла нормально работа на селе. И в этом, повторяю, виноват не столько район, сколько виноваты наши центральные организации, в частности, Совнарком, который меньше других раньше заглядывал в деревню, считая, что деревня его не касается.
