— Все кончилось бы точно так же, — перебил второй советник. — Нас смяли бы в любом случае, какие бы силы мы ни бросили. Ты понял, что они объединились? Прохлопал мерзкого мальчишку, и вот результат. Старый Мир и Неправильный Мир вместе! Как он сумел? Магистр болван! Игрался в свои игрушки: генетическая память, консервация знаний… Следовало перестрелять их всех сразу! Потомки первого экипажа, видите ли… Ты тоже упустил…
— Что сделано — то сделано, — огрызнулся первый советник. — Не стоит ворошить старые ошибки, нужно трезво оценить сложившуюся обстановку и решить, что делать дальше. Ты тоже видел панацею в своих машинах и пушках. Где теперь и те и другие?
Двое уцелевших стражников сдернули связанную Леа с лошади, швырнули на сырую траву, начали разводить костер.
— Главное сейчас — вырваться из Неправильного Мира, — сказал первый советник, протягивая к огню дрожащие ладони. — Может, не будем терять время на остановки?
— Ехать ночью через болота? Я не сошел с ума, есть более приятные способы самоубийства, — бросил второй советник, ковыряясь со странным металлическим ящиком, из которого торчал суставчатый медный прут. — Мы днем утопили половину пушек и потеряли много людей, а уж в темноте… Да никто потом и рассказать не сможет, где мы пропали. От нас к утру и пузырей не останется.
— Грустный финал, — кисло поморщился первый советник.
— Ничего, — довольно бодро ответил второй советник. — Кладовые арсенала не опустели, я собирал запасы долго и упорно. Вы совершенно напрасно связали мне руки, ограничив выбор оружия. В конечном итоге это ударило по нам же. Нельзя чуточку вести войну. Одно из двух: или мы воюем, или нет! Середины здесь не существует. Мы просто обязаны были применить все имеющиеся у нас средства. Ты сам слишком увлекся закулисными маневрами, забыв, что существует предельно простой, а следовательно предельно надежный способ разрешения любого вопроса — сила. Ударь как можно крепче — и проблема исчезнет.
— Но ведь мы решили, что ракета нам нужна. Поэтому и нельзя было уничтожать ее.
— И ты не помнишь, кому именно пришла в голову эта светлая мысль? Кому именно понадобилось средство устрашения, которое нельзя пустить в ход?
Первый советник дернулся.
— Отлично помню. Магистру.
— Трижды негодяй! — Второй советник задохнулся, с треском рванул мантию, вскочил и забегал вокруг костра. — Я сам перегрызу ему глотку. Втравил нас в гибельную авантюру, а сам остался в стороне. Ловким маневром вывел из Города все наши силы, причем я не сомневаюсь, он предвидел роковой исход экспедиции. Обезоружил нас и мнит себя королем. Ну нет! Скорее я взорву арсенал со всем содержимым, — мрачно добавил он.
Первый советник опустил голову, спрятав лицо.
— Нет, ты не сделаешь этого. Не посмеешь.
— Почему? Посмею, да еще как! У нас сейчас нет выхода. Либо мы одним ударом восстановим положение, либо нас прикончат. И мне будет совершенно безразлично, кто это сделает. Пристрелят ли нас лаборанты или повесят любящие горожане — мне будет одинаково неприятно. Про лесовиков я уж и не говорю, этим вообще лучше не попадаться. Я совершенно уверен, что всем уже известно о нашем поражении и нас попытаются заставить заплатить по счетам. А я не хочу подыхать! Но если придется, то постараюсь захватить с собой на тот свет как можно больше попутчиков. В хорошей компании помирать не так страшно. Если с тобой целая толпа, даже немного весело.
— Ты рехнулся? Уничтожить Город? За что?
— Какое мне до него дело? Игра еще не кончена, мы проиграли битву, но не войну. Просто мы неправильно определили врага, сначала нужно было раздавить змею, притаившуюся в нашем доме, а потом бить врага снаружи. Но еще не поздно развернуть орудия в правильную сторону. С этими поквитаемся позже.
— Делай, что хочешь… — махнул рукой первый советник, укладываясь поближе к огню. — Сыро, — пожаловался он, щупая землю.
— Тебя, похоже, сломали, — странным тоном произнес второй советник. — Так ты со мной или нет?
— Конечно, я с тобой, — недовольно буркнул первый советник из-под плаща. — Мне просто больше ничего не остается. Если мы пошли по этой дорожке, то обречены не расставаться до самого конца, каким бы он ни был. Я сделаю все, что понадобится.
— И на том спасибо, — второй советник снова склонился над ящичком. — Хотя мне не нравится твое настроение. Пессимизм — это скверно. Без веры в победу не победишь. Если начинаешь дело с чувством собственной обреченности — оно провалится само собой.
Замигали разноцветные огоньки на передней стенке ящика, напоминавшей пульт управления, советник прижался губами к сетчатому раструбу и забубнил невнятно. Снова и снова он пытался кого-то вызвать — безуспешно. Разозлившись, он выключил ящик, тбросил неласковый взгляд на Леа и тоже начал укладываться.
Наутро оказалось, что сюрпризы далеко не кончились. Примчались усталые и растерзанные всадники, в которых лишь с большим трудом можно было узнать магистра и троих его лаборантов. Где их белые халаты? Где их аккуратный, подтянутый вид? Грязные, замурзанные, помятые… Трудно было сказать, кто больше удивился при встрече. И советники, и магистр были одинаково растеряны.
— Что случилось?! — крикнул второй советник, когда магистр мешком свалился с лошади.
— Где армия?! — последовал встречный вопрос.
— Почему вы не отвечали? Я вчера вызывал Город по рации, но не получил ответа. Что произошло, почему вы здесь?
Магистр схватил флягу с водой и начал гулко глотать. Прозрачные струйки стекали по грязным щекам прямо за воротник куртки, но он их не замечал. Напившись, магистр отшвырнул флягу, обвел стоящих рядом бешеными воспаленными глазами.
— Катастрофа…
Как ни был сдержан второй советник, его шатнуло.
— Что?! — голос сорвался на неприличный визг.
— Нас вышвырнули из Города как мусор! Где стражники? Мы еще можем привести в повиновение подлых бунтовщиков, пока они не укрепились.
— А где ваша хваленая парапсихология? — сухо спросил второй советник. Первый советник стоял с отрешенным видом, словно он ожидал подобного известия. Он окончательно пал духом.
— Я тоже мог бы многое спросить, — немедленно ощерился магистр, — но сейчас не время затевать раздоры. Нужно действовать совместно, потом разберемся, кто в чем виноват. Поднимайте отряд и немедленно форсированным маршем ведите его на Город, пока наглые лавочники не успели как следует подготовиться. Прошло время речей, настало время оружия. Конечно, хорошо было бы обрушить на них орудия ракеты, но этого мы, по-видимому, не можем?
— Радуйтесь, что эти орудия не обрушились на вас, — тускло вставил первый советник, вынырнув на мгновение из забытья.
Магистр вскинулся.
— То есть как? Вы не захватили ее?!
— Нет. И то, что вы видите, это и есть вся наша армия на сегодняшний день, — объяснил второй советник. — Может, еще десятка два успели разбежаться, но от них тоже проку мало.
И началось… Впрочем, помимо ругани и взаимных упреков было сказано немало интересного. По крайней мере, теперь Леа достаточно ясно представляла, что именно произошло с незадачливыми завоевателями и с не более удачливым претендентом на власть в Городе.
Сначала о первых. Неудачи начали преследовать экспедицию, как деликатно назвал отряд вторжения второй советник, буквально с первой же минуты пребывания в Неправильном Мире. При переходе артиллеристов внезапно обуяла жуткая паника, и они, побросав орудия, разбежались кто куда. На их поиски и отлов были направлены кавалеристы. Поймать удалось далеко не всех, и что случилось с пропавшими — так и осталось загадкой. От пойманных тоже толку было немного. Трясясь и лязгая зубами, они рассказывали о каких-то драконах, вампирах, вурдалаках, мертвецах и привидениях, преследовавших их и пытавшихся съесть. Взрослые мужчины среди бела дня заразились детскими страхами. Как обращаться со своими орудиями — они напрочь забыли. Если их подтаскивали к пушкам силой, они начинали биться в истерике, плакать и кричать, Второй советник уже готов был набрать среди остальных стражников добровольцев для обслуживания артиллерии, когда первому советнику пришла в голову блестящая мысль. Если они ведут себя, как дети, то и поступать с ним надо, как с детьми. Артиллеристов разложили на солнышке и хорошенько выпороли. Это происшествие можно было бы назвать просто смешным эпизодом, если бы не одна неприятность.
