Тишина навалилась и оглушила ее. Все померкло, окутавшись непроницаемым мраком. Только алтарь светился лучами четырех камней. Покрывало упало куда-то в сторону, сметенное дуновением ледяного ветра. А ребенок вдруг открыл глаза.

Илламэль едва не задохнулась от нового ужаса: на нее смотрел сам мрак, струившийся из огромных черных глаз девочки.

Так вот что задумал некромант: он решил поместить ее душу в существо, пришедшее из-за Грани. У этого создания и разума-то толком не было. Такой раб не станет проблемой для хозяина и выполнит все, что он прикажет, даже не смотря на то, что будет носителем чужой души.

Но почему?! Зачем она нужна некроманту?! Не только же потому, что она, судя по всему, была в прошлой жизни жрицей Светлой Богини?

Что в ней такого особенного, раз столь могущественные и сильные мира сего бьются за нее насмерть?

Эта тайна еще ждет своей разгадки, и Илламэль должна все узнать … а для этого она должна выжить. Любой ценой.

Как только она осознала это, откуда-то из глубин ее сознания выплыло воспоминание. Поначалу это знание было неясным и туманным: на самом краешке смутного понимания. Но потом оно обрело четкие границы, и Илламэль не стала зацикливаться, откуда она знает, что нужно делать – сейчас было не до копаний в себе.

Заклинание противодействия она начала шептать одновременно с некромантом, читающим глухим загробным голосом формулу перемещения душ.

Некромант только раздраженно зашипел, когда понял, что она делает, но не прекратил читать. Он возвысил голос, стараясь сбить ее с ритма – заклинания нужно читать по определенным правилам.

Илламэль не сдалась и тоже возвысила голос. В итоге они почти кричали каждый свои слова. Илламэль чувствовала, что сила некроманта на каком-то этапе стала перевешивать и ее разум затуманился. Она даже увидела легкую белесую дымку, вырвавшуюся из ее обнаженной груди. А ребенок, словно только этого и ждал, он с готовностью раскрыл рот, чтобы душе было легче проскользнуть в его жаждущее теплой живой души тело. На секунду девушка запаниковала и сбилась, но тут же взяла себя в руки – ей еще рано умирать.

Все ее непреодолимое и острое желание выжить вплелось в слова контрзаклятия. Она не отрывала глаз от жуткого существа с жадностью причмокивающего синими губами в надежде разжиться чужой душой. Оно хотело стать почти равноправным тем, кто жил в этом мире. И стремилось сделать это за счет ее души и жизненной силы.

Илламэль с ненавистью уставилась на маленькое чудовище, в нетерпении дергающее руками и ногами на янтарном алтаре.

«Хочешь забрать мою душу? Тогда попробуй – отними!»

Эти мысли, и злость вдруг придали Илламэль силы и решительности. Она закрыла глаза, отрезая себя от страшного зрелища, и сосредоточилась на своих чувствах и словах. Сразу же стало легче. Она неожиданно поняла, что мощь ее заклинания возросла в несколько раз. Уже не было холодящего ноющего болью ощущения в области груди. Теплое и сильное сердце больше не давало сбоя.

Илламэль с утроенной силой вливала в заклинание стремление к жизни, и это придало ее словам дополнительную магическую энергию.

Некромант вновь зашипел словно змея.

И вдруг все кончилось. Илламэль почувствовала, как чужая воля соскользнула с ее обнаженного тела как разрубленные путы. Следующий вздох дался легко и свободно.

Илламэль упала вниз лицом … в сильные и надежные руки. Ее тут же окутали теплым коконом покрывала и прижали к широкой груди.

Но девушка боялась открыть глаза. Ей вдруг стало страшно: вдруг вместо Шанга она увидит все того же демона, пылающего огнем?

- Радость моя, открой глаза, – тихий человеческий голос принес облегчение. Она открыла глаза, чтобы встретиться с ласковым и немного встревоженным взглядом ярко-зеленых глаз. – С тобой все хорошо?

- Не знаю, – честно призналась девушка. – Некромант?

- Ее волнует некромант! – неестественно веселый, но слегка раздраженный голос Толли разорвал уютную тишину, наполнившую подземный храм. – А о своем женихе, почти муже даже не заикнулась. Где справедливость, любовь моя?!

Илламэль сжалась в руках Шанга: ей совсем не хотелось оставаться наедине с Рьянном. Но он, судя по всему, по какой-то невероятной причине не отказался от мысли соединить их судьбы.

- Иди ко мне, – Толли шагнул к Шангу, протягивая руки в готовности забрать ее. – Сейчас отправимся домой … я приготовил для тебя чудесный замок. На берегу океана. Ведь ты любишь смотреть на закат?

Илламэль затравленно посмотрела в глаза Шангу. И он все понял … в следующий миг она оказалась в своей квартире в квартале гномов. К огромному облегчению она была одна.

Илламэль тут же сбросила с себя покрывало и бросилась одеваться. Ее сильно волновало, что случилось с Хизом. Она помнила угрозы лордов наказать его за самоуправство. Илла была не меньше гнома виновата во всей этой истории. Возможно, даже в большей степени, так как это она затащила его в долину Светлых Богов.

Неожиданный вежливый стук в двери спальни заставил ее сердце пропустить удар. Неужели Толли пришел требовать от нее объяснений? Только не это!

Но так она скорее узнает, что случилось с названным братом.

Вздохнув, Илламэль пригладила руками растрепавшиеся волосы, боязливо вжала голову в плечи и вышла в гостиную.

Темный лорд стоял у окна и смотрел на океан.

Илламэль остановилась у порога спальни.

Толли медленно повернулся и молча посмотрел на нее. В его глазах можно было прочитать столько сильных эмоций: едва сдерживаемый гнев, ревность … страх и нерешительность.

Илла и сама не понимала, откуда узнала, что сейчас испытывает темный лорд, но чувствовала – она все верно поняла.

- Илламэль, – глухой голос не передавал и сотой доли того, что сейчас переживал Рьянн, – я понимаю твое нежелание видеться со мной. Я доставил тебе столько неприятных минут. Но, поверь: я последний кто хочет тебе зла. Если для тебя так важно, я могу ждать столько, сколько ты захочешь. Окончи академию, сделай карьеру … я не против. Только не отвергай меня. – Дрогнувший голос показал Илламэль как волнуется непревзойденный, могущественный темный лорд. – Я сделал много ошибок в прошлом и настоящем … я не понимал … хотел сделать все так, как считал нужным. Но, видимо, ты не из тех, кто станет покоряться чужой силе и воле. Это я сегодня уяснил в полной мере – так противостоять сильнейшему некроманту может только очень целеустремленная и цельная натура.

Если можешь, прости меня. Я знаю, что прошу о почти невозможном, но … я люблю тебя. Я не представляю, что снова потеряю тебя. Это невыносимо.

Лорд замолчал в ожидании ее ответа. Илламэль опустила голову. Она не знала как сказать Рьянну, что больше не испытывает к нему никаких нежный чувств. Остался только страх и неприятие. Она понимала, что больше никогда не ответит ему взаимностью. Но как же трудно было произнести эти жестокие слова. У нее в горле словно огромный ком застрял.

Илламэль с трудом сглотнула и подняла на Рьянна Толли печальный взгляд. Он все понял без слов. Грустная улыбка едва тронула его красивые твердые губы.

- Я снова собственными руками похоронил свое счастье … а оно опять было так возможно.

Плечи Рьянна опустились, как будто на них упала непомерная тяжесть. Он шагнул к двери, но Илламэль окликнула его:

- Лорд Толли, я могу попросить вас … не наказывайте Хиза. Это была моя идея. Я буквально заставила его, пригрозив отправиться в храм в одиночку. Он просто не мог отпустить меня одну.

Губы Толли едва заметно дрогнули в горькой усмешке, а в следующий момент он исчез, оставив после себя терпкий запах мужского парфюма и горечь неразделенной любви.

Глава 16

- Давай, Анса, поднимайся, – Илла схватила полурослицу за руку, – еще немного! Ну, же. Река уже видна.

Анса с трудом поднялась на ноги. Но им тут же пришлось броситься под прикрытие обломка скалы.

- Вот, Мрак, заметили, – прошипела Илла.