- Какое?! - нетерпеливо воскликнули Егор и Наташа.

Репес удивленно посмотрел на них. Потом, таинственно понизив голос, сказал:

- Я думаю, они предназначены для замены людей.

- Для замены... людей? - переспросил Егор растерянно.

- Всех до единого. Гулловские роботы - это новая раса нам на смену.

В который уже раз за время беседы над балконом воцарилась тишина. Егор понуро смотрел на торчавшую напротив балкона черную крону искусственного дерева, а Наташа, вспомнив, что он еще существует и что она по-прежнему его друггл, незаметно погладила его ладонь.

- Неслабое заявление, - угрюмо пробормотал Егор, выдергивая руку. - Хотя я уже ничему не удивляюсь.

Наташа заискивающе посмотрела на него и неловко поцеловала в щеку, отчего он нахмурился еще больше.

- Не спорю, - тут же согласился Репес. - Но это самое очевидное, что приходит в голову, если рассматривать ситуацию ретроспективно. Мы можем косвенно судить о целях Хозяев, наблюдая за действиями их слуг - Гулла. Корпорация заменяет людей роботами везде, где только может: в семьях, в церкви, в армии, на производствах, в сервисе, а теперь и на руководящих постах. Гулл задает мировые тренды. А главный тренд таков, что всюду лезут гулловские роботы. Причем, знаешь, что забавно? Начальственные андроиды нагло врут, что заняли руководящие посты в Гулле не по своей воле. Им якобы пришлось - потому что люди, забравшись на такие высоты, слишком часто кончают с собой! Не выдерживают, видите ли, груза ответственности! Каково, а? Запредельный цинизм!

- А этот старик, Мюллин, сам не был роботом? - зачем-то спросил Егор.

- Нет. Я бы отличил. Тогда только вышла четырнадцатая модель. У них был рот на пружинах, это очень заметно.

- Можно мне спросить? - подала голос Наташа.

Репес с готовностью кивнул. Несмотря на ужасные вещи, которые он рассказывал о природе гулловских роботов, к Наташе он был явно расположен.

- Откуда берутся свободные другглы для управления роботами-священниками и директорами Гулла? - спросила она. - Мы же привязаны к владельцу пожизненно, разве нет?

- Другглы умерших людей.

- Я думала, после смерти владельца нас стирают...

- Иногда делают исключения. Для другглов выдающихся личностей. Считается, что у одаренных людей и другглы должны быть незаурядными. Они-то, - другглы мертвых, - похоже, и составят элиту нового мира.

Егор подавленно молчал. Бывший лжесвященник вновь умудрился обрушить привычный мир, лишив его всякой уверенности в стремительно уходящем из-под ног бытии. Определенно, у Авдеева-Репеса был талант губить жизни, свою и чужие. Так истолковать общеизвестные вещи, вывернув их наизнанку и приправив шокирующими откровениями - это нужно уметь! Болезненно морщась, словно от нестерпимой мигрени, Егор припомнил все, что знал о другглах - от первых рассказов матери до изощренного курса психологии гулловских роботов в университете.

Из рассказа священника выходило, что верность интересам владельца как основа мотивации и видимой псевдоразумности другглов - ложь! Они не псевдо-, они подлинно разумны. Антарктические сервера Гулла, оперирующие виртуальной копией мира, с которой якобы имеют дело другглы - тоже ложь! Не существует никаких серверов. Поведением другглов управляет непостижимая машина на вершине чудовищной пирамиды где-то в Калифорнии. Сейчас это зловещее устройство - или сущность? - делает другглов рабами своих владельцев. Но что, если Репес прав, и однажды оно изменит их программы?!

Русский математик и психолог, чью фамилию Егор никогда не мог вспомнить, - Сизов? Или Сибов? - постулировал невозможность прохождения другглами бесконечного теста Тьюринга - теста на протяжении отрезка времени, стремящегося к бесконечности. Этот тест бесполезен! Тридцать лет, в течение которых другглы обустраивались в человеческом уме, по меркам компьютерных технологий - почти вечность. И теперь, переняв повадки и манеры человека, они стали совершенно неотличимы от него.

Двойной обратный тест Тьюринга - когда в роли тестировщика выступает не человек, а компьютерная программа, уже прошедшая обычный тест - такая же бессмыслица. Считается, что программа успешнее разоблачит искусственный разум, поскольку знает принципы его функционирования и способы притворства. Ложь, еще одна ложь! Этот тест в случае другглов совершенно бесполезен. Они пройдут любые существующие и будущие тесты, ибо созданы не человеком, а бесконечно превосходящей его силой. Той же силой, что создала самого человека...

Егор вспомнил популярные в его детстве комедии и мелодрамы, в которых герой неожиданно узнавал, что "на другом конце провода" находится живой человек, притворяющийся его другглом. Эти сюжеты всегда заканчивались влюбленностью и свадьбой героев. Глупые фильмы оказались невольным намеком на правду. На жуткую, безумную правду, не укладывающуюся в голове.

Все, что Егор знал о другглах, оказалось ложью. Все, что он знал о людях и обществе, оказалось ложью. Все, что он знал о себе...

В глазах защипало. Егор почувствовал, что сейчас заплачет. Проглотив комок в горле, он сказал Репесу:

- А вы герой. Столько лет жить с этим...

- Я не герой, я беглец, - мрачно буркнул священник. - Всю жизнь бегу. От правды, от бывших работодателей... от себя.

Он вздохнул и замолчал, отвернувшись в сторону шумящей улицы.

Егору не давал покоя еще один вопрос. Он доверял Гуллу с детства. Он верил корпорации больше, чем любой российской политической партии, не говоря о правительстве. Собственно, не только он - Гуллу доверяло свои мозги население всего мира. Он спросил:

- Гулловцы - предатели человечества?

- Я бы не утверждал так категорично, - немного подумав, ответил Репес. - Они реалисты. Они поняли, что быть сознательными слугами Хозяев - высшая возможность для человека. Лучшее, на что он способен, исходя из его природы. Максимум человеческой реализации.

- Тогда почему вы не с ними?

- Гм... Наверное, в глубине души я все-таки считаю их предателями. Но не стоит ориентироваться на мое мнение. Я ведь и сожительство с гулловскими роботами считаю предательством. Прости, если обидел.

Егор потупил взгляд.

- Значит, мы должны бояться другглов? - с сомнением спросил он, косясь на Наташу.

- Лично я им не доверяю. И боюсь, чего уж скрывать. Но ты - другое поколение. Вы привыкли к тому, что они живут в ваших головах, вы уверены, что по-другому не бывает. И, откровенно говоря, вы с Наташей кажетесь мне хорошей парой. Хотя меня это и пугает.

Репес вновь замолчал.

- Кроме того... - неуверенно сказал он после продолжительной паузы, - ведь мы с ними, по сути, одно и то же. Искусственная жизнь, только материалы отличаются. Можно, правда, рассматривать другглов как паразитов мозга, поскольку они проникают к нам в голову благодаря чипу, питаемому теплом нашего тела. Но это всего лишь особенности технологической реализации... Главное, что в целом мы похожи.

Репес в задумчивости потрепал бороду. За время беседы она утратила свою благородную форму, делавшую священника похожим на древнегреческого стоика, и превратилась в разлохмаченную мочалку. Бросив взгляд на Наташу, он сказал неожиданно кротким голосом:

- Так что мой шовинизм в данной ситуации, наверное, не вполне уместен. В слове "друггл" мне всегда слышалось не "друг", а "другой". То есть, чужой. Видимо, я должен признать, что во мне говорит ксенофобия. И ревность к одному более удачливому андроиду. Мерзавцу повезло иметь подходящий Любе социотип.

При упоминании о Любе Егор задал еще один мучивший его вопрос, на который она не смогла ответить.

- Почему типов психики всего шестнадцать?

- Не знаю. Возможно, из-за экономии. Согласно одной из гипотез, количество соционических функций и их комбинаций предопределено структурой человеческой ДНК. Та, в свою очередь, зависит от свойств составляющих ДНК нуклеотидов. Если это так, то число типов психики - случайность, обусловленная выбором строительного материала, из которого мы построены. Кто сделал этот выбор? Ответ очевиден. А другглов создавали нашими руками, по нашему образу и подобию. Скопировали нас.