архивах, признал, что в раннюю эпоху, так сказать на заре видеоигр,
было создано больше интересных игр. Аппаратные возможности не
позволяли создавать красочные, реалистичные эффекты, поэтому
создатели игры уделяли больше внимания сюжету. А программисты
изощрялись, чтобы сделать код программы наиболее коротким и быстрым,
без потери качества. Теперь же почти всё сводится ко множеству
красочных 3D эффектов: тут взрывы, там пожары, тени и другое. А
аппаратные ресурсы позволяют программистам не особенно задумываться
над оптимизацией кода.
Но кое-что ему понравилось. Люди умудрились создать много языков
программирования. Не все были удачными, но те, что дожили до
современности, впечатляли. Особенно создание баз данных. Хотя
принципы их построения одинаковы во всей вселенной. Ещё он немного
посмеялся над различными ОС и недолго думая быстренько накропал
собственную. Объединив лучшие достижения самых распространённых.
Но самое большое впечатление на Кэмпа произвели компьютерные
вирусы. Такая гадость существует и в других мирах, но только на
Земле это стало одним из лучших принудительных способов для
усовершенствования программного обеспечения. Когда-нибудь земные
хакеры доберутся до компьютерных систем других цивилизаций, вот
тогда и случиться апокаляпсис!
К моменту, когда Кэмп закончил потрошить Интернет ресурсы,
включая последние новости, я и вернулся. Так что он был более-менее
в курсе, что значит жить на Земле. Но не больше, в действительности
многое в инете не совпадает с реальностью. Например, в блогах
написано о трагедии потрясшей весь мир - любимая болонка
какой-нибудь поп-звезды отравилась, переев омаров. А в
действительности, почти всем, кто такое прочитает, без разницы: кто,
когда, почему. Поэтому я предупредил Кэмпа не верить тому, что пишу
на слово и проверять, насколько это соотносится с реальностью. Он
пообещал.
Само возвращение домой, и встреча с родителями для меня оказалось
небольшим шоком. Вроде того, когда касаешься газовой печке, а она
бьёт электричеством. Я вернулся вечером. Вышел из-за угла своего
дома и направился к подъезду. Встретил старушенцию, которая
постоянно торчит на лавочке под окнами. Иду мимо, думаю чего бы
такого соврать, где я столько времени шлялся, а она так, не особенно
обращая внимания, спросила-сказала - "уже вернулся от тёти?".
Дальнейший разговор её не интересовал, сам вопрос был задан ради
проформы. Чуток растерянно ответив - "да", я быстренько заскочил в
подъезд. Дальше больше, поднимаясь на свой этаж, встретил приятеля.
Он поприветствовал меня, будто ничего не случилось, и сразу
предложил зайти к нему, такую "гонку" купил - закачаешься"!
Сдержанно ответив на приветствие, отказался, сказав, что устал.
Заходя домой я уже ожидал, что родные отреагируют также. Будто я
никуда не пропадал, почти на год. Почти так и случилось. Мама и папа
были твёрдо уверенны, что их сын не пропадал неизвестно где почти
год, а всего лишь погостил месяц у тёти. Но, как сразу выяснилось,
сестра знала, что меня не было дома почти год.
Мама, не особенно вглядываясь, сказала, чтобы я мыл руки, сейчас
ужин будет готов. Отец буркнул что-то сопутствующее. Сестра вышла из
нашей комнаты и испуганно-удивлённо уставилась на меня. У нас трёх
комнатная квартира; одна комната, своего рода зал, одна спальня
родителей и одна для меня и моей сестры. Мы двойняшки, хотя, если
учитывать нашу сильную похожесть, на первый взгляд и не скажешь.
Похожесть не столько внешне, сколько реакцией на одни и те же
события, даже если мы далеко друг от друга.
- Братец! Ты где был столько времени! - Обиженно и в тоже время
настороженно заявила она, глядя мне в глаза.
Вот так вот запросто соврать не получится, и она это знала. Но и
признаваться я не собирался. К моему счастью вмешался отец:
- Ты чего на брата нападаешь? Ну опоздал на пару часов, и что?
- Какие - "пару часов"?! - Почти возмутилась она. - Он же
отсутствовал почти год!
- Знаешь, я в ваших играх особо не разбираюсь. - Со вздохом
ответил папа. - Он провёл меньше месяца у тёти в Уссурийске. Но если
ты считаешь, что год, то значит год.
- Папа!...
- Доча, я устал после работы, весь день на жаре провёл. Давай, вы
будете играть сами, а? - Просительно сказал отец и направился в кухню.
Почти сразу отреагировала мама. Она громко у меня осведомилась,
не слишком ли я сильно проголодался за целый год? Я весело ответил,
что не очень, ужина вполне хватит. После чего пожал плечами и
улыбнулся сестре.
- Год, значит год, в следующий раз постараюсь побыстрее. Только
шуметь-то чего? - Сказал я и снова пожал плечами.
Такая дружная реакция очень озадачила сестрёнку. И пока она
разбиралась со своими мыслями, я смог подумать над причиной такой
реакции окружающих, на моё долгое отсутствие. Впрочем, придумал
только один вариант, и, на мой взгляд, не самый правильный. Сон, в
котором я провёл несколько, очень насыщенных тысячелетий, продолжал
сказываться на реальности. Вероятно, почти все кто меня знал раньше,
за исключением моей сестры, абсолютно уверенны, что я никуда надолго
не пропадал. А вот она всё помнила, но под действием реакции
окружающих начала сомневаться - может, ей во сне привиделось? А я не
спешил признаваться. Её память и восприятие не изменились, как раз
потому, что мы сильно связаны ментально. И я был уверен, что она
меня всё равно будет подозревать. Хотя это не страшно, тем не менее,
объяснюсь с ней не раньше, чем возникнет такая необходимость. А пока
решил пожить прежней жизнью, подумал, если буду вести себя тихо, то
меня оставят в покое.
Как я тогда ошибался. Моя теперешняя жизнь чем-то напоминает ту
песню - нет там кому-то покоя, ни ночью, ни днём. Вот только иногда
кровь бывает холодной. Как вот этот коктейль, который успел почти
весь испариться. Посетители бара никак не отреагировали, что я вышел
из служебных помещений один. Бармен тоже. Посмотрев пару секунд на
остатки холодной газовой смеси, кубиков тридцать, из них около
двадцати одного жидкого азота. Я взял стакан, взболтал содержимое и
проглотил разом. Резкая боль от холода прокатилась по языку,
пищеводу и превратилась в колючую ледяную глыбу в желудке. От жуткой
рези потемнело в глазах и я пошатнулся. Но упасть мне не дали,
бармен успел перехватить меня, перескочив через стойку бара. Сзади
подскочил один из охранников и кто-то из посетителей бара. Левее и
выше этажом группа врачей начала подготовку для операции связанной с
переохлаждением, а к бару, отвратительно завывая, направлялась
машина экстренной реанимации. Такая реакция окружающих вполне
нормальная. Бармен, охрана, медицинские службы и прочие придут на
помощь к любому - это их работа. Выпить жидкий азот для людей
критично, для меня нет. Но я ничего не делаю, чтобы спастись.
Почему? Потому! Входная дверь не успевает открыться автоматически и
её распахивают сильным ударом. Я не вижу тех, кто спешит мне на
помощь, только слышу их голоса. Двое мужчин и женщина. К этому
моменту жидкий азот успел перейти в газовое состояние и успешно
прорвался из желудка, попросту прорвав его стенки. Дальнейшее
развитее событий скрывают боль и темнота, я потерял сознание.
Очнулся на своём корабле. То, что я сделал, предельно критично
для людей, но не для меня. Даже без экстренной помощи ничего со мной
не случиться от подобного. О чём нелюбезно и громогласно напомнил
