Я заметил, что Декстра снова вошла в бар через дверь с Воробьёвых гор и направилась ко мне. Я уже успел побеседовать с её чокнутым хозяином, и новую порцию ругани с этой салагой получить не хочется. Но она одна. Села близко ко мне за барную стойку на один из высоких стульев. Я покосился на неё. Видок усталый. И спросил разнодушно-деловым тоном:

- Как обычно?

- Да.

Я подал ей коктейль из желчи гарпий и самогона из-под прилавка (производство деревня Кривово - официальный поставщик Лысой горы) и салат из солёных лягушек с мелконарезанными языками. Декстра приступила к еде. Я принял и отдал ещё пару заказов. Освободившись заговорил с ней:

- Что там у вас случилось?

- Мы столкнулись с ОРОСом. Они ему помешали.

- Попробую угадать. Опять вы занимаетесь чем-то, что выкосит половину демонов в Москве? Как ты можешь работать с таким щенком?

- Работаю.

Декстра опять такая же эмоциональная как мачта. В её голосе нет обречённости демона, которому приказывают делать грязную и неприятную работу. Просто обычная передача информации. Я задумался. Демоны, заключивший контракт, обязан служить хозяину. По его приказу можно убивать демонов, устраивать воины, массово вырезать людей. Это не возбраняется. Наоборот всё, что было приказано, необходимо исполнять. Ответственность ведь несёт не оружие, а тот, кто его держит. Можно ей даже посочувствовать. Вон какой деревянной она стала из-за проклятых заданий этой шавки.

- У тебя такой жёсткий контракт?

- Мы его не заключали.

- ... Чё?

В это я не могу поверить. Такая новость по своей неожиданности может сравниться с вызовом тех четырёх. Поборов удивление, я всё-таки сказал:

- Декстра, ты же не являешься одной из этих смазливых демонишек, которые вчера перестали быть людьми и ещё не научились жить в нашем мире? Это тебе не Багамы! Ты же не дура. Ты не можешь позволить помыкать собой какой-то шавке, если с этого ничего не имеешь. Что за бред?

- Но всё именно так.

- Честь демона или какая-то подобная хрень?

- Да.

- Ты точно чокнулась.

Мне даже показалось, что на бесстрастном лице греческой статуи с чёрными волосами промелькнуло раздражение. С лёгким нажимом, который в случае с Декстрой можно прочитать как высшую степень ярости или презрения, она ответила:

- Не хочу это слышать от демона, который тогда поддержал Скавра.

Наступила прямо на любимую мозоль.

- Но это было так заманчиво. Ты бы тоже купилась на обещания Скавра, если бы его слышала.

- Никогда... У нас не может быть демократии. У нас один владыка на веки вечные, который будет править и после нас. Пытаться посадить кого-то другого на трон - абсурд.

- Теперь и я это понимаю. Вон, какие не Багамы мне устроили.

Декстра напомнила мне крайне неприятные события, произошедшие из-за этого неугомонного Скавра. Более двухсот лет назад он решил сместить Дьявола с трона. Бунт был поднят с размахом - Легион распался на две стороны. Это было первая и последняя война демонов против демонов такого масштаба. Обе стороны имели сильнейших демонов, низших же была тьма. Скавра поддержали и некоторые князья. Архдемонам тоже хочется немного больше власти, которой при нынешнем владыке они не получат. Но всё равно на нашей стороне было гораздо меньше древних демонов. Они знакомы с Люцифером ещё со времён изгнания с небес, поэтому видят в нём не владыку, как все мы, а что-то вроде досягаемого главы дружины. Сам же Скавр по нашим меркам не старый - ему около пяти тысяч лет. Конечно, для этого возраста он просто невероятно силён, но исход был предрешён. Не хватило сил, не хватило организованности, не хватило слаженности в рядах. Кончилось всё дело очень печально для бунтовщиков. Многим назначена одна из высших мер - постепенное угасание в человеческом мире, изгнание без возможности заключения контракта на 300 лет. Многих рассортировали по всем провинциям ада. Насчёт высших мне ничего толком не известно.

Я был в числе бунтовщиком. Тогда я был весьма сильным демоном среднего класса, гораздо сильнее Адвоката. Но нам нанесли поражения, и меня сослали сюда. Сущности зверя и человека кормить просто. В любом супермаркете полно всякой еды. С демонической сложнее. В аду она постоянно подпитывается. Здесь это должно происходить за счёт души хозяина. Но я не могу заключать контракт, а нападать на людей опасно - ОРОС не дремлет. Поэтому мне приходится влачить почти человеческое существование. Я давно уже не обращался в зверя, в демоническую форму тем более. Предел человеческого тела я не перехожу. Поэтому спустя 200 лет после бунта я остался единственным живым из ссыльных. Если не случится ничего необычного, то я могу продержаться ещё сто лет до конца наказания. Однако эта сегодняшняя пятёрка вызывает подозрения. Печень, подпорченная ромом, всегда чувствует неприятности раньше задницы. И сейчас она упорно их чует.

- Кстати, Декстра, ты как кормишь свою демоническую сущность, если ты без контракта?

- Михаил мне помогает.

- Ты паразит?

- Да.

Некоторые умудряются присосаться к чужой ауре. Но Декстра - не явный паразит. Она просто этого не умеет, поэтому ей требуется согласие хозяина. Однако она не ссыльная, поэтому может в любой момент сгонять в ад, чтоб насытиться. Декстра может себе позволить существование без контракта в этом мире. Я же не могу так поступить. Найти человека, который согласиться бы меня подпитывать, а я буду ему служить -- не трудно. Но явным паразитом я тоже не могу быть, а другой вид паразитизма для меня под запретом. Он по принципу не отличается от контракта.

- Значит, у вас договор.

- На словах. С одной стороны, я не получу его душу. С другой, я не обязана выполнять все приказы и могу кормиться от его души.

- Зачем тебе это?

- Нужно.

Она ничего больше мне не скажет. Я перестал с ней общаться и занялся другими посетителями. Логика Декстры такая... человеческая. Самопожертвование, какие-то странные обязательства, которые никто не принуждает выполнять, какая-то честь. Она очеловечивается. Скоро ещё в любви признается. Неужели этот придурок ей так сильно кого-то напоминает? Кого-то из её прошлой жизни...

Кирилл Сирханов

Я сижу в офисе на диване. На голове у меня несколько лишних синяков. Щека рассечена. Под глазом фингал. Болит нога, ударенная о лестницу. Ещё я поцеловал несколько ступеней. Чёрт, я же в нормальном состоянии после встречи с рассерженной Диной Юрьевной, у которой были на это причины.

Сейчас она мечется по Отделу как лев в клетке. Я невольно на неё засмотрелся. Меня не сильно волнуют зрелые женщины. По крайней мере, пока. Мне больше нравятся неокрепшие, не до конца распустившиеся лилии молодых девушек. Моя зона заинтересованности ограничивается тридцатью годами. В зрелых я пока что вижу не женщин, а матерей. Тем более не всем удаётся сохранить хорошую форму, но Дина Юрьевна в этом от всех отличается. Возможно, этому виной чёртовски кипучая деятельность нашей конторы. Роста выше среднего, спортивная, подтянутая. Однако нельзя сказать, что фигура у неё не достаточно женственная. Как говориться, всё при ней. Аккуратная грудь, крепкая задница, стройные длинные ноги. Волосы у неё занятного медно-рыжего окраса. На лице веснушки. В противовес им зеленые глаза смотрят серьезно. Голос у неё спокойный, размеренный, говоря она словно чеканит фразы. В ушах крупные золотые серьги. Макияж неброский. Одета просто, но при этом элегантно. Белая блузка и черные брюки с туфлями на среднем каблуке - вещи, безусловно, дорогие. Кисти рук очень красивой формы. Аккуратный французский маникюр вместо кричащих оттенков лака. Руки ухоженные, но при этом видно, что кожа грубая и какая-то постаревшая. Даже дорогие антивозрастные крема не помогают. Если опустить эту неприятную черту (идеальных женщин всё-таки не бывает), то Дина Юрьевна весьма приятная. И почему такие красивые женщины оказываются феминистками? Чёрт, мне они начинают напоминать собак на сене.