Внимательнее надо было, внимательнее, товарищ лейтенант.

Упрекал старшего машины раненый водитель.

А ты чего гнал, Васильев, как будто тебе шмель размером с кулак под шлею попал?

А где это – под шлеей?

Удивился водитель, почесывая рукав выше перебинтованного места.

А, ну тебя!…

Махнул рукой бывший старший машины.

Как раз в этот момент УАЗ был отбуксирован с проезжей части и коновой чуть аккуратнее, чем раньше рванул к своей цели.

Что унылые, уставились, бывайте, вы нас хрен догоните.

Пробурчал раненый водитель, оглядывая в бойнице замерших и наблюдающих проезжающую колонну, выстроившимся по обочине зомби.

21 мая 1993 года, пятница. 17:03. День второй.

Поворот на пос. Солдатская Ташла

Яростно дергая рычаг коробки переключения передач, водитель заставлял мощную машину, постепенно, разгоняя по обочине пыль, сбавлять скорость. Мотор рычал, перегретый многочасовой гонкой по раскаленным улицам. В лишенной окон металлической кабине тягача ощутимо разило мокрыми портянками и дизельным топливом. Машина подпрыгивала на ухабах грунтовой дороги, на которую колонна съехала после казавшегося настолько коротким участком чистого асфальта.

Ладно хоть не зима,

Заметил Баранову водитель

А то бы мы сейчас по снегу дорогу бы не нашли. В яме бы колесо оторвали бы.

Ты, Михалыч, на будущее не загадывай, до зимы дожить еще надо.

Ответил пожилому прапорщику Баранов.

Вот всю жизнь за рулем, посчитай двадцать лет мы с тобой работаем в одном автопарке, ты меня прикомандированным еще сюда помнишь, а вот скажи мне, что ты думаешь глядя на все это безобразие?

Вчера еще, как только все началось, подумал – все писец пришел тебе, Михалыч, больше не будешь небо коптить, сожрут трупаки, не подаваться. А вот проснулся с утра, и подумал – а вот хрен вам с маслом! Еще меня, советского человека по закалке прижать нужно, а до этого догнать.

Ответил Михалыч. Немного помолчал, а потом добавил

Только вот теперь за родных на Украине беспокоюсь – в Львове они живут. Большой город. Уж больно большой.

Вздохнул Михалыч.

А ты не вздумай терять надежду, живы будем – и найдем всех своих родственников, кто затерялся, я же вон нашел.

Так-то оно так…

Раздался треск, машина протаранила опущенную деревянную крашеную жердь, преграждающую путь. Под стоящим рядом грибком ни кого не было. Жердь, выполняющая роль шлагбаума вместе с привязанными к ее обратному концу кирпичами упала в кусты, колонна пролетела дальше.

Вот, разназпихай те в уши!

Громко выругался, негодуя, Баранов

Как апокалипсис какой, так сразу и службу отвратительно нести начинают. Нету на посту никого. Да ты потише, Михалыч, потише.

Колонна, сбросив скорость до дюжины километров в час выехала на плац и остановилась возле двухэтажного здания штаба части. Часовой, стоящий на часах подле недалеко стоящего караульного помещения метнулся, видимо с докладом, запрыгнув на крыльцо караулки.

Внимательные глаза осматривали плац сквозь бойницы, но зомби видно не было и Баранов спрыгнул из раскаленной железной коробки на разогретый, поддавшийся под ногами асфальт плаца. Из караульного помещения, придерживая одной рукой фуражку, а другой – бьющую по ногам кобуру, выбежал начальник караула и пара часовых. Баранов, встав в тени пышущей жаром машины, дождался, когда молодой безусый лейтенант, пройдя оставшиеся до Баранова три шага строевым шагом, вскинул руку и приступил к докладу. Он так спешил, что караул не успел даже построиться за его спиной.

Товарищ подполковник, за время дежурства были следующие нарушения порядка…

Выслушав лейтенанта, Баранов скомандовал

Вольно

Резко опустив вниз затекшую правую руку, он обратился к караулу

В связи с чрезвычайной ситуацией в мире начальник генерал-лейтенант Савин уполномочил меня довести до вас сведения для служебного пользования. В мире произошла массовая пандемия в результате которой многие государственные институты в нашей стране перестали работать. Связь с руководством потеряна, Москва уничтожена и заражена, всеми нашими действиями отныне руководит только Батя. В ближайшее время будет подготовлен текст воинской присяги, которую мы будем должны ему принести. А теперь мы ликвидируем караул Солдатской Ташле и перевозим все материальные ценности, ГСМ, боеприпасы и оружие со складов в УВВИУС. Все вы, наверное, даже здесь встретили зомби, и, как я вижу, неплохо подошли к обороне от них.

Заметил Баранов, показав на косы, которые были в руках у половины караула.

21 мая 1993 года, пятница. 21:03. День второй.

УВВИУС

Курсанты работали, им было жарко, не смотря на то, что солнце садилось за горизонт, необходимо было закончить дотемна ров. Фуражиры не четырех легковых машинах, на которые приезжали вольнонаемные работники и офицеры из состава добровольцев закончили разведку и кроме одной машины вернулись. Одна группа в составе Бабки, прапорщика-владельца классики и Семена с Лизой еще не вернулись. Целью их разведки был ближайший элеватор. Дело в том, что в части не было своей пекарни и запасов муки и зерна не было совершенно. Личный состав, проведший сутки без хлеба был недоволен. Поэтому Батя распорядился кроме оборудования двух дозорных постов – один на колокольне ближайшей церкви, другой на высотном долгострое, которые находились не ближе километра к периметру, также решить проблему с хлебом. Интересный случай произошел на колокольне. Когда оборудовавший на предмет установки радиостанции точку на верху колокольни дозорный столкнулся со схоронившемся там здоровенным мужиком в черном, то едва не вылетел с десятиметровой высоты – думал хана пришла, зомби сейчас загрызут. Мужик, оказавшийся священником местной епархии, молящий в течении суток всех святых-заступников о спасении, тут же собрался восславить всевышнего громким набатом. Отправив на автомобиле с водителем спасенного, едва не демаскировавшего точку, дозорный вздохнул свободнее.

Слышь, Бабка, а чего тебя Бабкой зовут, а? На старушку вроде не похож.

Спросила Лиза, когда они на разбитом Москвиче петляли по окружающим железнодорожный вокзал складам, добираясь до рвущегося ввысь здания элеватора. Разведать, есть ли там живые и если есть, то кто владеет элеватором с целью установления торговых отношений.

А, Лиз, это старая история. Я еще в школе в первом классе учился.

Отмахнулся от вопроса Бабка. Зато Семен, прекрасно знавший всю подноготную этой истории, продолжил объяснять Лизе

Был у нас в школе опрос, на уроке, кто о чем мечтает, какая у кого мечта. Ну, короче, все там отвечают – кто мир на всем мире, кто чтобы никто не болел и все жили до ста лет. А Бабка поднялся и стоит, серьезный такой. Училка его спрашивает, А у тебя, Саша, какая мечта. Тот думал, думал, да как возьмет и ляпнет громко так, весь класс слышал – “Бабка”. Училка опешила, говорит, вот ребенок хочет к бабушке и дальше пошла. А позже Бабка рассказал, что мечта у него денег чуть - чуть, а единственное число в первом классе еще не проходили. Вот все угорали после урока, до училки даже дошла история. С тех пор так и повелось – Бабка, да Бабка.

Да, уж, история.

Улыбнулась Лиза.

Вот уже и приехали. Смотрите, вроде никого нет вокруг.

А бой тут прошел нешуточный, сказал прапорщик, показывая на сгоревший автобус и сбившиеся в кучу, словно испуганные жеребята легковые автомобили.

Сказал прапорщик, выходя и распрямляя затекшую спину. Лиза заметила, что совсем не видно птиц, живших на элеваторе в огромном количестве.

Видимо в зомби обратились и полетели в город за мясом, здесь клевать некого.

Отозвался Семен, зачарованно глядя вверх, и крутясь на месте. Ему под ноги упало, долго кружась в воздухе, одинокое перо. Решив шумом не привлекать к себе внимание, прапорщик пошел в административные корпуса, дослав патрон в патронник. Бабка, Лиза и Семен пошли за ним. Им выделили из огнестрельного оружия, устаревшие, сорок четвертого года еще, карабины Мосина.