I

Сэм кажется, что тени в углу - её неотъемлемая часть, как и она неотъемлемая часть комнаты, а пианино - её жизни. Тени меняются в зависимости от времени суток, то вытягиваясь и дотрагиваясь до её босых ног, то пугливо прячась в углу от света из единственного окна. Они смеются и играют с ней, позволяют не сойти с ума окончательно и забыть про другой мир - тот, что лежит за пределами этой комнатки. Тени по ночам обнимают Сэм и нашёптывают ей, что никого, кроме неё, в мире нет, а весь мир - это её комната с одиноким чёрным пианино в центре и твёрдой, неудобной кроватью у стены. Их шепот проникает длинными нитями в голову и оплетает разум, Сэм верит каждому их слову, словно самой себе. Утром тени отступают, но не уходят совсем, и ей мерещиться, что так они её оберегают. Когда солнце особенно яркое, девочка прикрывает окно одеялом с постели, чтобы тени не шипели от боли и не уходили подальше.

"Друзей надо беречь", - думает Сэм, вспоминая давно забытые лица вроде-бы-родителей их нежные голоса.

В комнате царит полумрак, запылённое пианино слегка поблескивает чёрной поверхностью под неярким светом из окна, пустая тарелка из-под завтрака одиноко стоит на холодном полу. За дверью, там, где находятся какие-то люди, наблюдающие за ней через поблёскивающий красный огонёк в углу комнаты, стоит звенящая тишина.

Сэм в свои одиннадцать совсем не ждёт, когда её спасут. Она считает свою каморку самым лучшим местом на земле, тени по углам своими лучшими друзьями, а Его - своим защитником. Она доверчиво протягивает руки к Нему, когда тот приходит, и лучезарно улыбается, глядя в ярко-красные глаза. Он в ответ скалит беззубую чёрную пасть, вжимает небольшую голову в плечи и кружит вокруг неё, касаясь своими щупальцами её ног. Девочка смеётся от того, какое приятное ощущение дарят эти щупальца, и проводит руками по ним.

"Он - самый лучший", - мысленно утверждает.

Сэм одёргивает слегка задравшееся ситцевое платьице, проводит рукой по длинным и спутанными чёрным волосам и неуверенно подходит к пианино. Она знает, что людям-живущим-по-коридору не всегда нравится, когда она играет, и Он часто злится на них за это. Девочка не хочет ничьей смерти, поэтому послушно сидит в своей обители, поджав ноги, и ждёт, когда же другие люди закинут в коридор какого-нибудь подопытного кролика. Он ревнив, поэтому несчастный не проходит и двух метров.

Люди-живущие-по-коридору недовольны неудачей, и поэтому иногда вместо тарелки с едой в специальной нише появляется лишь стакан с водой.

Сэм не помнит, когда это всё началось. Ей кажется, что она с самого своего появления на свет была здесь, в этой комнате, отделённая ото всех длинным коридором. Он всегда был рядом, как ей кажется, всегда защищал и оберегал, не подпуская никого ближе двадцати метров.

Первыми от этого пострадали странные люди в белых одеждах и с закрытыми лицами. Девочка тогда высунулась из комнаты из любопытства, и увидела, как Он пронзает грудь одного мускулистой чёрной рукой, а двух остальных разрывает на куски. Страшно ли ей тогда было?

Нет.

В тот день коридор впервые услышал её счастливый смех. Она смеялась не от того, что какие-то люди умерли, а от ощущения, что Он всегда рядом и стоит только ей позвать, как Он придёт.

Сэм садится на стул рядом с музыкальным инструментом и осторожно поднимает крышку одной рукой, проводя второй по покрытым пылью клавишам. По комнате разносится тихий гул от случайно нажатой ноты, девочка улыбается и ставит пальцы на исходную для игры позицию.

- Надеюсь, вы не будете сердиться, - тихо шепчет она в пустоту, обращаясь то ли к людям за красным огоньком в углу комнаты, то ли к воздуху, то ли к теням.

Под её пальцами пианино играет тихо и мелодично, наполняя всю комнату красивыми звуками.

II

Когда около окна раздаются странные звуки, Сэм испуганно вскакивает с кровати и прижимает дрожащие руки к груди. Ей не привыкать к шорохам за дверью ночью и треску работающей ниши с едой в определённое время, но она никогда не слышала, чтобы что-то трогало единственное окно. В комнате нет другого источника света, и, хотя девочка не боится холода, она всё же не хочет мёрзнуть и болеть.

Тени в углу настороженно сжимаются и щурят невидимые глаза на стекло. Сэм кивает - скорей себе, чем им, - и осторожно отступает к пианино, готовая в любой момент позвать Его на помощь. За окном снова что-то слышится, что-то подозрительно похожее на скрежет, и в следующее мгновение из-под рамы высовывается испуганное мальчишеское лицо, с надеждой заглядывающие через стекло. Девочка застывает, словно парализованная, а тени, вторя ей, шипят и непонимающе извиваются.

Один метр. Этот человек находится от неё на расстоянии одного метра, и до сих пор жив. Жив, и, видимо, даже не понимает, кто живёт за этим окном, в холодной, грубой комнате возле старинного чёрного пианино.

Сэм пробирает дрожь. Она не знает, что делать в этой неожиданной ситуации, силится понять её, но детский разум, в который на протяжении нескольких лет вдалбливалось холодными стенами одиночество, не хочет ничего понимать. Нить догадки теряется где-то среди лабиринта из нашёптываний теней, ощущения постоянной слежки и Его прикосновений.

Сэм путается в самой себе.

Девочке кажется, что даже тени сейчас смеются над ней. Она осторожно ступает по холодному полу, не понимая своих действий, дрожащими руками прикасается к стеклу и проводит по ледяной поверхности пальцем. Лицо по ту сторону вздрагивает, слегка отшатывается, а потом выражение его меняется на любопытство и интерес. Мальчик быстро глядит вниз, потом поднимает голову и прислоняется лбом к стеклу, надеясь разглядеть то, что за ним.

Сэм совсем теряется. Она в каком-то забытье маленькими ручками хватается за раму и тянет её вверх, открывая.

Мальчик, явно не ожидавший ничего подобного, подгоняемый страхом за собственную жизнь, тут же забирается в комнату и плюхается на пол, откликаясь на звук удара собственным ойканьем. Сэм быстро закрывает окно и, повернувшись спиной к оному, съезжает вниз, прижимая к груди колени. Она боится смотреть на неожиданного посетителя, но ждёт, когда тот заговорит.

Девочка понимает, что ничего не знает. Она не знает, как общаться с незваным гостем, не знает, кто он и как сюда попал. Она даже не представляет, куда делся Он и почему не пришёл. И поэтому она ждёт.

А мальчик не спешит. Он медлит, с любопытством оглядывая небольшую комнату, на несколько мгновений задерживает свой взгляд на пианино и кровати, потом переводит его и уже окончательно останавливается на Сэм.

Сэм страшно. Сэм боится неизведанного и непонятного мальчика, который совсем не боится её, который жив и здоров, и она видит из-под чёрных волос его румяные щёки в свете окна.

- Эй... - неуверенно начинает незнакомец и замолкает. Он совсем по-взрослому хмурит брови - девочке вдруг вспоминается, что именно так когда-то хмурился её отец, - и поджимает губы, подбирая нужные слова. Он видит, что попал в какое-то странное и слишком страшное место для своей ровесницы, но не знает, как спросить о нём.

- Я - Джейк, а ты? - Голос мальчика приглушён и тих, но Сэм всё равно отчётливо слышит каждое произнесённое им слово.

И молчит.

Мальчик всё воспринимает по-своему.

- Ты немая? - не услышав ответа, он продолжает: - Мама когда-то рассказывала мне про людей, которые не могут говорить, но мне никогда не доводилось с ними видится. Ты... не беспокойся, я могу всё понять и на жестах.