Как и во всякой смеси, и в этой есть какой-то основной, исходный компонент, а, судя по самым ранним сообщениям, которые мы имеем о происхождении гностицизма, его основой служило иудейское сектантство, представлявшее собой как бы иудаизм навыворот [251].

В алхимическом символе дракона, пожирающего свой хвост, В.Л.Рабинович видит гностического змея познания, древнеегипетского Уробороса, символизирующего единство добра и зла, а у платоников – идею замыкающихся на себе бесконечного мирового ума и бесконечной мировой материи. Этого гностического змея распинает на кресте «еврей Авраам» [252]. Читатель трясет головой и в недоумении протирает глаза: вместо привычного образа распятого Христа ему вдруг преподносят распятого змея.

Зачем бедного змея вдруг понадобилось распинать? А затем, что змей – искуситель христиан, у манихеев – Иисус, пробудивший Адама к познанию (гнозису) [253]. Змей и Иисус, оказывается, тождественны. Что вверху, то внизу.

Надо присмотреться еще к некоторым деталям. Например, к упоминаниям об основных алхимических операциях – растворение и сгущение [254]. Надписи на латинском языке («Solve» и «Coagula»), призывающие осуществить именно эти операции, можно прочесть на руках известного многим Бафомета, которому, якобы, поклонялись тамплиеры. Тамплиеры, я думаю, попадали бы в обморок, если бы увидели такое чудище, но они его никогда не видели, потому что его придумал только в XIX веке аббат-расстрига Луи Констан, известный под псевдонимом Элифас Леви (1810-1875), знаменитый мистик, принятый в масоны в 1861 году ложей «Роза совершенного молчания». Как нужно понимать это изображение, объясняет автор «Энциклопедии оккультизма» (Петербург, 1912), скрывающийся под инициалами Г.О.М. Согласно данным В.Емельянова, речь идет о Георгии Оттоновиче М?бесе, бывшем преподавателе французского языка в Пажеском корпусе, «черном оккультисте», гроссмейстере масонских лож «Пылающий лев», «Дельфин», «Золотой колос», «Цветущая акация», «Кубический камень», «Астрея», ордена мартинистов, орденское имя Буттатар, у которого, когда его в 1928 году арестовало ОГПУ, была найдена одна из крупнейших в мире коллекция порнографических открыток – уж больно охоч был семидесятилетний старичок до тайн!

Так вот, если верить Г.О.М., изображение Бафомета призывает тех, кто желает «освобождения», утончить материальный глобус, на котором восседает Бафомет, а «утончение материальности» значит осознание иллюзорности физического мира (в масонской мистерии Хирама формула «Мак-бе-нак» – «плоть разлагается»; опять вспоминаются предсмертные слова Будды: «Все живое обречено на уничтожение») и презрение к создаваемым этим миром препятствиям, после чего нужно завладеть Бафометом, влезть в него, проникнуть в его органическую жизнь, добраться до рогов, дематериализовать их и самим устремиться вверх, сжигая личность в пламени восходящей унитарности. Отказ от собственной личности, от своего имени – непременное условие. Нужно говорить себе: «Я должен хотеть лишь того, чего хочет эволюционно настроенный великий вихрь человечества. Я желаю делать лишь то, что способствует ускорению проявлений, определяемых кармой природы. Моя задача – быть зубчаткой, передающей движение мирового механизма и не создающей трений в этом механизме за счет своих личных фантазий. «Это, торжественно провозглашает Г.О.М., путь тех, кому тяжелы цепи и кому не страшно принять на себя образ крылатого андрогинного чудовища, «тамплиерский путь» – штурм неба (запомните это выражение, оно выполняет роль масонского пароля), чтобы вырваться из земной недоли».

Здесь всего намешано: гностическое отрицательное отношение к материальному миру, и индо-буддийская идея его иллюзорности, и заимствованное из Индии же понятие кармы, и иезуитское подавление личности во имя железной дисциплины внутри организации, но главное – намерение «завладеть Бафометом», использовать его, как трамплин. Возгордившиеся маги, поставившие самих себя на место Бога, не церемонятся и с его противником, они воображают себя выше его тоже, думают, он будет у них на побегушках. Они вовсе не поклоняются Сатане, не нужно понимать так примитивно: они позволяют себе проделывать над ним разные магические манипуляции, вроде «дематериализации рогов», и убеждены, что эти игры сойдут им с рук. Но обычно горько разочаровываются и жестоко расплачиваются те, кто предается таким забавам.

С точки зрения Дьявола, если попробовать встать на такую, изображение Бафомета – кощунственная карикатура. В таком виде представляют себе Сатану благочестивые христиане. Я не знаю, конечно, как он выглядит на самом деле (Врубель попытался себе представить, но сошел на этом с ума), но Л.Н.Гумилев в «Открытии Хазарии» цитирует замечательное стихотворение Саади, рассказывающее о том, как некто увидел во сне Сатану и поразился его красоте. На вопрос, почему же его изображают в таком ужасном виде, Сатана, плача, ответил: «Он враг мне, ненависть ко мне питает!»

Настоящие поклонники темного начала, езиды, представляют себе предмет своего поклонения в виде павлина и, кстати, никогда не называют его Дьяволом или Сатаной, это тоже презрительные клички, а величают Мелек-Тауз. Тех, кто интересуется езидами, отсылаю к статье Р.Керим-заде «Боготворящие дьявола» («Азия и Африка сегодня», 1966, No.8).

Но вернемся к нашей теме.

Философской основой алхимии В.Л.Рабинович считает неоплатонизм и неопифагорейство, пропущенные через призму Каббалы [255]. Сейчас это слово принято писать через одно «б», но я нарочно оставляю два, чтобы оно не путалось с русским словом «кабала», хотя одинаковость звучания в высшей степени знаменательна и зловеща. Каббала – то, что угрожает закабалением.

Под именем Каббалы известно тайное учение раввинов, содержащееся в книгах Сефер Ецира, Зохар и в Талмуде. Эта обширная литература никогда не была полностью переведена ни на один европейский язык [256]. Сам термин появился в XI веке, но, по мнению Р.Алло, учение, как таковое, восходит к Александрийской школе времен расцвета неоплатонизма, совпадает в своих основных положениях с гностицизмом и содержит в себе элементы, почерпнутые из месопотамских и египетских источников, но «иудаизированные» [257]. В.Л.Рабинович тоже возводит свою каббализированную алхимию к Александрийской школе (II-VI века), для терминологии которой были характерны иудеско-египетский и греко-египетский симбиозы [258].

Каббала, как уверяет нас Лео Хейль, автор книги «Великая тайна каббалистов», опирается на Библию и является ключом к ней. Она имеет, таким образом, общее происхождение с христианством, но, в то время как Евангелия были обращены к народу, Каббала осталась в тайне [259].