Девушка остановилась перед Степаном, азартно блестя глазами. Убийственная штука, покойно лежащая в руке, ей явно понравилась. Варвара еще раз взвесила разрядник на ладони и с сожалением протянула Степану.

— Ты что?! — поразился тот.

— Оставь себе. К Подкидышу я с этой штукой не пойду… Понимаешь, Степа, — добавила проникновенно, — будет искушение воспользоваться… Я на себя не надеюсь. Я трусиха. Как начну палить с перепугу…

Степан вспомнил, как девушка играла с разрядником — словно кошка с мышью — и не поверил ей. Но натолкнулся на твердый взгляд, помедлил и забрал оружие.

Варвара стоит перед прозрачной стенкой и смотрит, как Подкидыш просыпается. Куда медленней, чем в первый раз. Вот он встал. Мясистый гребень надо лбом дрогнул, отыскивая в окружающем пространстве человека. Но Варвара опередила следующее движение и шагнула навстречу сама. Подошла почти вплотную, заговорила. Подкидыш не атаковал.

— Варя, — сказал тихо из «скворечника» Степан. — Пусть он сделает что-нибудь простенькое — сядет, ляжет… Проверь, как он тебя слушается.

Подкидыш покорно сел, покорно лег. Он вообще оказался понятливым товарищем. Кажется, помнил свое первое, неудачное пробуждение и бунтовать не пытался.

В «скворечнике» успокоились. Перебросились репликами и решили, что в первый раз были виноваты сами. Испугались. Наделали глупостей. А надо было спокойно, с самого начала спокойно. Подкидыш умница, он бы все понял.

Но приборы показывали, что Варвара и не думала расслабляться. Девушка настороженно следила за Существом. «Я трусиха», — вспомнил Степан и улыбнулся. Да, вот теперь похоже, что и в самом деле так.

Первый этап испытаний закончен. Положительно. На пять с плюсом.

— Степан, — позвала девушка. — Пускайте Змейку.

И сквозь раскрывшуюся прозрачную стену к хозяйке радостными скачками понеслась собака.

Гребень на голове Подкидыша резко дернулся. Змейка споткнулась на ровном месте и, перекувырнувшись через голову, безвольно распласталась у ног Варвары. Девушка, как раненая, начала падать на колени перед собакой, но вдруг изменила направление и встала, заслоняя от Подкидыша Змейку. Она не дотрагивалась до Существа, но оно отлетело в угол своей клетки и скорчилось там.

— Смотри, — без голоса сказал Ян, указывая на измеритель. — Зашкалило! Что там у них?!

Змейка слабо постучала хвостом по полу, когда Варвара наклонилась к ней и погладила дрожащей ладонью. Девушка подняла собаку на руки.

— Пропустите нас! — хрипло приказала тем, кто был в «скворечнике».

Стена раскрылась, Варвара не оборачиваясь проследовала в лабораторию. Подкидыш, пришибленный и еще более неуклюжий, шагал за нею. Мужчины ссыпались из аппаратной им навстречу.

Варварино лицо цвело по скулам краснотой, голос хриплый, низкий, недобрый. И вообще, вся она сейчас — как жало: где ни тронь — везде твердо и колется.

— Этот — пойдет со мной, — зло и безапелляционно кивнула она на Подкидыша. Поудобнее перехватила Змейку, направилась к дверям. И никто не решился сразу остановить ее.

Степан спрыгнул с упряжки и привычной тропкой пошел к Варвариной избушке. Навстречу ему распахнулась дверь, и с азартным лаем с крыльца сиганула мохнатая псина.

— Змейка, паршивка! — полетел ей вдогонку девичий голос. — Кто двери закрывать будет?!

Степан сбил снег с сапог и шагнул в избу. Который раз он приезжает сюда, но так и не привык к этому наслаждению — ступить через порог и прямо с морозной снежной тропки попасть в живое тепло Варварина дома.

— Привет, Хозяйка! — весело здоровается Степан, скидывая куртку. — Как живете?

Варвара, не вставая с табурета, на котором сидит, прислонившись спиной к теплому боку печи, замечает, вместо приветствия:

— Ты похож на врача. Такой, знаешь, сельский лекарь, явившийся с профилактическим осмотром: «Как живете? Как животик?»

Степан смеется. Ему нравится Варвара, нравится ее образ жизни и простота нравов в Заповеднике. Ему здесь хорошо.

— С профилактическим — куда ни шло. А вот не приведи бог появиться мне здесь ангелом «скорой помощи»!

— Чаю хочешь? — улыбается в ответ девушка.

— Хочу. Но сначала — осмотрим пациента.

Оба поворачиваются к пустому углу, в котором сидит Подкидыш. Как он выламывается из стиля этого дома!

Голая морщинистая кожа, нечеловеческая морда, мясистый жуткий гребень — все бьет по глазам, все противоречит морозу, белому пушистому снегу за окном, бревенчатым стенам, столу под клеёнкой, живому теплу печи, мохнатой Змейке и — естественно — человеку, который создал этот теплый добрый мирок. Среди прозрачных стен Филиала Подкидыш смотрелся куда органичнее!

Степан не торопясь подошел к Существу, осмотрел, стараясь не касаться кожи, браслеты на запястьях его рук. Пощелкал чем-то. Достал из кармана аппарат с экранчиком, подключил к нему оба браслета, последил за стрелками, отрегулировал что-то. Через эти браслеты Подкидыша дистанционно кормили, заодно — следили за деятельностью организма. Когда обстановка накалялась — могли заставить заснуть. Страховка. Только на таких условиях Подкидыша решились выпустить с Варварой за стены Филиала.

— Все в порядке.

С лица Степана сползло стылое выражение, когда он отвернулся от «пациента» и пошел к столу, где его ждал фирменный Варварин чай — в большой глиняной кружке, густой и сладкий, чудовищного колера напиток.

— Как ты с ним живешь под одной крышей? Я бы не смог. Я бы все время ждал, что ночью он на меня кинется и задушит…

Варвара уклончиво пожала плечами. Этакий рассеянно-скучливый жест — тебе, мол, не объяснить. Задумчиво ответила:

— Ночью он спит. А напасть мог бы и сейчас — что ему ваши браслетики…

Степан вздрогнул, посмотрел на Подкидыша, на Варвару. Девушка в спокойной меланхолии, то, что она сейчас сказала, ее не трогает, кажется?

— Кстати, — совсем не кстати вспоминает Степан. — Мы думаем, что пора вам с ним кончать жить затворниками.

Варвара подобралась, глянула остро.

— Да-а? И куда вы намерены нас сплавить?

— Для начала слетайте на стратоплане в Институт, это уже другое полушарие. А потом… Будете ходить по гостям. Список — к кому можно и нужно — мы тебе приготовили. И ты будешь не одна, конечно.

— Яна приклеите? — усмехнулась Варвара.

— Или меня, — Степан все еще пытался сохранить благодушный тон, но у девушки уже круто изменилось настроение.

— Зря все это, — сказала она.

— Варя… Не понимаю, — Степан настойчиво смотрел на девушку. Он предлагал поговорить, наконец, серьезно. Но Варвара серьезно говорить почему-то упорно не желала.

— А я — понимаю? — сварливо ответила она. — Отстань, Степан. Я тебе с самого начала свое отношение ко всему этому высказала. Не начинай по новой, оно с той поры ни капли не изменилось.

— Дикарка упрямая! Ну как, скажи, с тобой работать? И что делать с твоими «чувствами»? Я им, допустим, верю. Ян верит. А всем прочим нужно что-нибудь посущественнее смутных твоих ассоциаций. Ты можешь точно сказать — что тебе не нравится?

— Не могу.

— А что ты от нас хочешь, каких действий?

— Не знаю.

— Вот и не вороти нос, голубушка. Мы хоть ищем, работаем, а ты демонстративно бездельничаешь. У тебя же на лице написано: «Знаю, да вам не скажу». А выходит — не знаешь? Кончай морочить нам головы, девушка!

— Так, — Варвара выпрямилась. — А теперь ответь ты мне. — Она указала на Существо, смирно сидящее в углу: — КТО ОН?

— Чужой разум, Варенька, совсем чужой.

— Разум?! — Варвара разъярилась, глаза засверкали зеленым. — Так что ж вы с этим разумом обращаетесь, как с собачонкой?! Как со свиньей подопытной?!

— Но, Варенька!..

— Этому разуму здесь место! Здесь! Понял?! Или выкинуть его, к чертовой матери, откуда взяли! А среди людей ему делать нечего!

— Варька, да ты что!..

Собака давно с угрожающим интересом переводила взгляд с одного орущего человека на другого. Теперь шевельнулось в своем углу и Существо.