– Наглость – второе счастье! – говорил старый волк волчатам, отобрав у них мясо и, пожирая его.

Но мясо оказалось отравленным.

– Дед, а что такое счастье? – спросил один из волчат умирающего.

– Счастье? – переспросил волк слабым голосом. – Счастье – это когда хватает ума не быть наглым!

Захотела плесень замуж пойти и прицепилась она к огурцу.

– Отстань! – закричал огурец. – От тебя и заплесневеть недолго!

Заплакала плесень.

– Чем я хуже других? И красивая, и молодая, и платье у меня в кружевных оборках!

– Эй, ты чего плачешь! – крикнул ей яблочный огрызок.

– Никто замуж не берет, – пожаловалась плесень.

– Выходи за меня, – позвал ее огрызок, – я хотя и огрызок, и почти все у меня давно отгрызено, но мужчина еще хоть куда!

И вышла плесень за огрызка. Жили они счастливо. И высохли однажды на жарком летнем солнце в один день.

Бутылочный штопор работал в ресторане штопором. Работал, работал и вдруг почувствовал, что чего-то ему не хватает. Стал у друзей спрашивать.

– У тебя квартиры нет, вот чего, – отвечают друзья.

Купил штопор квартиру, а все равно что-то не то. Тогда он телевизор приобрел, потом машину, гараж, дачу построил. Полный комплект, а вот, чувствует, что чего-то нет у него.

– Жениться тебе надо, – советуют друзья, – чего же еще?

Женился штопор на шикарной винной пробке с иностранной наклейкой. Да неудачно. Он трезвый, а жена вечно пьяная. Не понравилось это штопору. Развелся он. И стал с тех пор менять женщин, как солдат портянки. Не успеет с одной познакомиться, глядь, уже новая пассия ему из очередной винной бутылки глазки строит. Молодая и пьяная.

– Э-э-э! – говорят друзья. – Эти вечно пьяные пробки до добра не доведут! Ищи себе другую жену! Трезвую.

И привел штопор в дом доску. Доска была ни старая, ни молодая. И выглядела, как доска. Стали они жить. Все у них было, даже приличный счет в банке, а вот чего-то не хватало. Но чего?

– Может детей завести? – думал штопор. – Так зачем они мне?

– И правда, зачем? – поддерживала его доска. – Знать бы чего нам не хватает, купили бы! Но чего?

Не было им ответа. Так и прожили жизнь. Похоронили их с почестями на шикарном кладбище, где находят свой последний приют все добропорядочные штопоры и доски.

Говорят, что видели на их могилке пьяненькую, сгорбленную пробку. Говорят, плакала она в сморщенный кулачок и шептала что-то. А что? Пойди, разбери…

Старая мартышка жила в семье своего сына. Она любовалась желваками мускулов, играющих под атласной кожей своего сыночка. Он возмужал, окреп, завел семью и у него родился маленький сынок. Мартышка же высохла от старости и еле держалась на ногах.

– Эй, старая образина, убирайся-ка с нашей ветки! – однажды крикнул сын матери и столкнул ее вниз.

– Папа! – заплакал ребенок. – Зачем ты столкнул бабушку?

– Она жрет наши бананы! Она занимает место на нашей ветке! – крикнул отец.

Старая обезьяна упала, больно ударившись о землю. И тот час душа ее неслышно улетела куда-то.

– Как хорошо, что мы избавились от старухи! – довольно часто повторял отец, любуясь мощными мускулами своего возмужавшего сына.

– Подвинься-ка, старый осел! – однажды крикнул сыночек и столкнул, постаревшего отца с ветки.

– Сынок! Я же твой родной отец! – закричал старик, больно ударившись о землю.

– Что в этом плохого? – не понял сын. – У меня семья и ребенок. Ты точно так же поступил однажды с моей бабушкой, когда она заняла слишком много места на нашей ветке! Что в этом плохого?

– Нечего меня учить! – кричал старый арбуз. – Я прожил жизнь!

– Дед! Это что за странное желтое пятно у тебя на боку? – поинтересовался маленький, зеленый арбузик.

– Пятно? – переспросил старик. – А! Это от того, что я всю жизнь пролежал на левом боку, не сходя с места!

– Доктор, – стал перечислять осел, – у меня дрожат ноги, трясется голова, я плохо слышу, я состарился и облысел. Помоги мне!

– Расскажите, пациент, о своем образе жизни, – попросил доктор.

– О! – воскликнул осел. – Образ у меня прекрасный! Я пью вино и курю гигантские сигары! Ночи напролет я шатаюсь с девками по пивным, а днем работаю, как проклятый!

– Вы должны немедленно изменить свой образ жизни, – сказал доктор.

– Ни за что! – воскликнул осел.

– Ну что же, – сказал доктор, – в конце концов, каждый, в этой жизни, роет себе могилу сам!

Волк нашел в лесу капкан. Он взвел пружину и поставил его на звериной тропе. В первый же день в хитрое устройство попал огромный лось. Волк пировал целую неделю. Потом в капкан попался кабан. Звери, пробегавшие по тропе, попадались в замаскированную ловушку довольно часто. У волка наступила спокойная и сытая жизнь. Его кормил преданный друг капкан. Иногда волк в порыве чувств гладил стальные челюсти капкана, а тот издавал звуки, похожие на мурлыканье домашней кошки.

– Мур, мур! – мурлыкал он, прижимаясь к жирной ноге хозяина.

Однажды волк на долю секунды потерял осторожность и стальные челюсти капкана сомкнулись на волчьей лапе.

– О-о-о-о! – взвыл волк. – Что ты делаешь? Это же я! Твой хозяин!

– У меня нет хозяина и никогда не было! – холодно ответил капкан.

– Я же смазывал тебя, маскировал и ставил на тропе!

– Ну и что?

– Хочешь, я смажу тебя еще раз?

– Зачем?

– Как это зачем? – растерялся волк. – Я же люблю тебя!

– Я не знаю что это такое! – сказал капкан. – Сиди и жди!

– Кого? – изумился волк.

– Охотника! Придет охотник и снимет с тебя шкуру! – объяснил капкан.

– Глупое создание! Охотник – это я! – заплакал волк.

– Охотник – это тот, кто приходит за добычей, – объяснил капкан, – а добыча – это тот, кто дергается и пытается вырваться из моих стальных объятий! Не пытайся меня обмануть! Сиди и жди охотника!

Воробей, радуясь майскому теплу, прыгал по грязным лужам и нечаянно обрызгал старого ворона, сидевшего на камне.

– Он оскорбил тебя, обрызгав грязной водой! – крикнул молодой ворон. – Убей его!

– Живая душа – это ребенок Создателя! – ответил старый ворон. – Разве я похож на существо способное оскорбить или убить ребенка?

Однажды кувшин упал со стола на каменный пол и не разбился.

– Я, наверное, резиновый, – подумал кувшин и стал прыгать. На стол и обратно, на стол и обратно.

– Удивительно, – подумал каменный пол, – этот глиняный идиот все прыгает! Может я резиновый?

Барашек, рыдая, прибежал домой.

– Что с тобой, сынок? – спросил баран, тщательно пережевывая сено.

– Меня дразнят!

– Что же тебе говорят? – тупо спросил баран, продолжая жевать сено.

– Они кричат мне:«Беша – дурак! Беша – глупый!».

– Запомни, сынок, – глубокомысленно изрек баран, – глупость и дурость – это не одно и тоже! Дурость – это дурость! У нас баранов ее нет! Глупость же, просто другой ум. Это ум настоящего барана!

У кусочка металлической проволоки был мягкий покладистый характер. Поэтому кто ее только не использовал. И старый пиджак вместо оторванной пуговицы, и ботинки в качестве шнурка, и брюки. Однажды проволока переломилась пополам. В местной больнице попытались ее склеить, но напрасно. Ничего из этого не вышло. Требовались большие деньги, чтобы провести операцию с помощью электрической сварки. Но кто будет искать деньги ради какой-то никому не известной проволоки. Так и лежала она в больнице. Вскоре привезли новую больную, богатую сахарницу. Потребовалось освободить койку. И отправили санитары нашу проволоку на свалку, где жили никому не нужные калеки. Там пристрастилась она к наркотику, всем известной ржавчине. И съела ржавчину проволоку всю без остатка.