После Своего Успения[1] Богородица явилась апостолам, пообещав, что не оставит людей, что после кончины Своей всегда будет заступницей и помощницей нам во всех бедах. И вот столетиями звучит в Акафисте Богородице благодарственно и ликующе: «Радуйся, Обрадованная, во успении Своем нас не оставившая!»

Она действительно не оставила нас сиротами. Не счесть случаев, когда являлась нам, людям, Матерь Божия и спасала от бед, помогала в болезнях, укрывала Своим омофором[2] от всех несчастий. Среди чудотворных икон больше всего Богородничных образов. И мироточат чаще всего именно иконы Богородицы.

Иногда мы не рискуем обратиться к Господу «напрямую», порой не можем найти «своего» святого, чтобы просить его о заступничестве, но к Матушке Богородице мы припадаем в любых бедах, веря, что уж она-то поможет, заступится, умолит Сына Своего о милости к нам… Что ж, ведь Она была земной женщиной, Она родилась, росла среди людей, взрослела, прожила нелегкую жизнь, и кому же, как не Ей, знать все наши проблемы, слабости, беды!..

Под особым покровительством Богородицы всегда жила и живет Россия. А в России есть места, где Ее присутствие ощущаешь почти физически. Одно из таких мест – Псково-Печерский Свято-Успенский монастырь, более 500 лет назад основанный в честь иконы Божией Матери «Успение». Издавна Псково-Печерский монастырь называют обителью Божией Матери. И именно там как-то особенно понимаешь, ощущаешь, что такое Покров Богородицы; там, в монастыре, живешь под этим Покровом, и многое из того, о чем слышал или читал, вдруг становится реальностью…

Первый раз в Печоры мы с друзьями попали, можно сказать, почти случайно: в жизни моей лучшей подруги возникли проблемы, которые, с ее точки зрения, мог помочь разрешить только священник, старец. Старчество, некогда столь распространенное на Руси, сегодня постепенно сходит на нет, и настоящих старцев – провидцев, молитвенников – в России почти не осталось. В Псково-Печерском же монастыре принимает паломников отец Иоанн Крестьянкин, слава о духовном даре которого много десятилетий идет по стране.

Так вот, однажды вечером, вычитав в «Справочнике православных монастырей», как проехать в Печоры, мы сели в машину и отправились в путь. Осень в тот год стояла холодная, ранняя, и уже в начале октября иней сковывал землю, тонким ледком покрывал по ночам лужи. Мы приехали в Печоры часов в 6 утра. Маленький городок спал, поеживаясь от холода, но монастырские ворота уже были открыты. Мы нерешительно (до этого в монастырях бывать не доводилось) вошли в сосредоточенную тишину монастыря. Друзья отправились «на разведку», а я осталась стоять возле Михайловского собора – в верхней часть обители, откуда открывался вид нижней монастырской части, расположенной словно в большой чаше. Там, внизу, на куполах храмов светились в темноте золотые звезды; переплетались засыпанные золотыми осенними листьями тропинки, в легком тумане над оврагами висели мостики… Отзвонил и замолк колокол, и снова стало тихо, тихо так, словно весь «большой мир» остался за воротами монастыря…

Мимо прошли два монаха, их черные мантии и клобуки сливались с сумраком осеннего утра. Ветер донес обрывок их разговора:

– …Что говорить, здесь Матушка хозяйка, а мы – лишь слуги Ее…

Они говорили о Богородице так, словно Она – рядом.

Спустя много месяцев, когда поездки в Печоры стали для меня делом привычным, я поняла, что братия – каждый монах – всей душой ощущает эту свою сопричастность к Ней. Для них Пресвятая Дева – действительно Матушка. Заступница в скорбях, Помощница во всех делах. Они живут под Ее покровом, и каждый вечер, когда кончается служба, братия выстраивается в каре посреди храма, чтобы до утра попрощаться со своей Матушкой. Свет в храме гаснет, остаются гореть только лампады и свечи; и строгий монашеский хор начинает ежевечерний разговор: «Под Твою милость прибегаем, Богородице Дево, молитв наших не отвергни в скорбех, но от бед избави нас, Едина Чистая и Благословенная!»… И вот уже они идут к Богородичной иконе, а над храмом звучит высокий голос монаха Харалампия: «Царице моя преблагая, Надеждо моя Богородице…» – и тихонечко вторят отцу Харалампию послушники и паломники. Удивительно красивая молитва, ею заканчивается каждый день в Печорах. «Радуйся, Радосте наша, покрый нас от всякого зла Честным твоим омофором!» – трижды повторяется эта строфа, и храм начинает пустеть. Монастырский день окончен. А перед сном в послушнической келье кто-нибудь обязательно скажет: «Матушка Богородица, сохрани нас в ночи от всякого зла!»

И легко, спокойно спится в Печорах под покровом Богородицы, и веришь, что ничего плохого с тобой просто не может случиться, пока над тобою – Ее омофор.

Что ж, все верно: Она здесь хозяйка, а мы – лишь слуги Ее…

Родилась Мария от престарелых родителей Иоакима и Анны в маленьком городке Назарете. Иоаким происходил из колена Иудина, царского племени, Анна была младшею дочерью священника от племени Аронова.

Вся их жизнь была проникнута любовью к Богу и милосердием к ближним. Они были счастливы, но не было у них детей. А бесчадие по понятиям того времени считалось тяжким наказанием Божиим.

Прошло 50 лет их жизни в браке, а детей у них так и не было. По закону, поддерживаемому фарисеями, Иоаким имел право требовать развода из-за того, что жена не может родить ему ребенка. Но Иоаким любил и почитал жену свою Анну и не хотел разлучиться с нею.

В великие праздники они обычно ходили в Иерусалим. И вот однажды пришел Иоаким в храм, чтобы вместе с другими своими соотечественниками принести жертву в честь праздника; но архиерей отверг приношение Иоакима, сказав ему: «Господь из-за каких-то тайных грехов твоих отнял от тебя Свое благословение». Стоящие рядом люди поддержали его: «Непозволительно тебе приносить с нами дары твои, ибо ты не сотворил семени во Израиле».

Горько было Иоакиму слышать такие слова. Он не стал возвращаться домой, ушел в пустыню. Сорок дней и сорок ночей праведный старец плакал, постился и молился, взывая к Богу, чтобы даровано было ему чадо в старости…

В то же время, узнав об оскорблении, нанесенном ее мужу, плакала и Анна дома. Она плакала и молилась. Молилась с непоколебимою верою, что невозможное по человеческим меркам Бог сделает возможным. И вот, подняв глаза к небу в молитве, она увидала среди ветвей лаврового дерева гнездо с неоперившимися еще птенцами. Еще горше стало Анне. «Горе мне, одинокой, – говорила она, – все в мире утешаются детьми: и птицы небесные и звери земные плодородны у Тебя, Господи, и земля приносит вовремя плоды свои, и все благословляют Тебя! Одна я как степь безводная, без жизни и растительности! Воззри на меня, Господи, и услыши молитву мою!»

Тогда явился пред нею ангел Господень и сказал: «Анна! Господь услышал молитвы твои, и ты родишь чадо, и о семени твоем благословятся все роды земные. Имя твоей дочери да будет Мария, ею дастся спасение всему миру». Ангел повелел Анне идти в Иерусалим, предсказав, что мужа своего она встретит у Золотых ворот.

Анна воскликнула: «Жив Господь Бог мой! Если будет у меня дочь, отдам ее на служение Богу, и пусть она служит Ему день и ночь, восхваляя святое имя Его». И, произнеся этот обет, она поспешила в Иерусалим.

Ангел Божий явился и праведному Иоакиму, стоявшему на молитве в пустыне, и сказал: «Господь принял твои молитвы: жена твоя родит тебе дочь, о которой все будут радоваться. Иди в Иерусалим и там у Золотых ворот найдешь жену твою, которой я возвестил это».