Война началась! Ой-ей-ей! Витек вскочил и сморщился от резкой боли в
голове. Он поправил на лбу повязку и высунулся в разбитое окно.
На бугре перед церковью горели обломки самолета.
- Это, мамаша, не бомба! - крикнул он. - Это самолет пи...анулся!
Пойдемте, мамаша, смотреть чего осталось!
...Витя Пачкин прибежал к месту взрыва первым. Во всяком случае, никого он
пока поблизости не заметил.
На холме, недалеко от церкви полыхало пламя. Витя остановился и огляделся
посмотреть - нет ли кого из деревенских. Но никого не заметил. Только
маленькие костерочки горели там и тут, по сторонам от основного пожарища.
Его немного удивило, что никого нет. Ну, нет и ладно...
Из пламени что-то торчало. Что-то черное. Витек подошел поближе. Мамочки!
Посреди огня возвышался столб, к которому был привязан человек.
Ветер донес до Пачкина запах жареного мяса. Витек отпрянул назад и потер
глаза. Человек не исчез. И запах тоже. Теперь Пачкин разглядел его
получше. На столбе висел мужчина в летчицком шлеме. Его голова была
опущена на грудь, а руки скручены над головой. За столбом Витек увидел
догорающий хвост самолета.
Кто-то сзади положил Витьку руку на плечо.
- Ваши документы! - произнес хриплый голос.
Пачкин вздрогнул. Он не слышал, как к нему кто-то подошел.
Сзади стоял солдат в пилотке и плащ-палатке.
- Ваши документы! - повторил он.
У солдата был доисторический вид, как будто он сбежал со съемок фильма про
Великую Отечественную войну.
- А че такое? - ответил Витек.
- Хрен через плечо!.. Документы!
- А ты кто такой?!
- Сейчас узнаешь, - молниеносным движением солдат выхватил из-под
плащ-палатки автомат ППШ и двинул прикладом Витьку в челюсть.
Пачкин отлетел. Когда голова снова начала соображать, она сообразила, что
в ней стало на... раз, два, три...несколько зубов меньше. Витек сплюнул
зубы на ладонь, другой рукой потрогал разбитые губы. С детства он не
помнил, чтобы ему доставалось так, как сегодня. Сначала получил по голове
от шлюхи, потом от Коновалова гаечным ключом, теперь ни за что ни про что
выбили зубы. Нет, не зря ему так не хотелось ехать домой в деревню. Он не
был здесь несколько лет и отвык от такого беспорядка. Все же в городе так
часто по морде не дают. И еще он подумал, где же он будет зубы вставлять с
теперешними-то ценами.
- Ты че дерешься?! С ума сошел?! - Витек поднял глаза и увидел перед собой
дуло автомата.
- Документы давай! Последний раз повторяю! - щелкнул затвор.
Витек наконец понял, что с ним не шутят, и полез в задний карман брюк.
Вытащил паспорт и протянул солдату.
- Так, - солдат раскрыл документ. - Виктор, значит, Пачкин. - Он захлопнул
паспорт и швырнул в огонь.
- Ты чего делаешь?! - закричал Витек и метнулся вперед за паспортом.
Но тут же повалился на землю, сбитый тяжелым прикладом.
- Тебе он больше не нужен, - сказал солдат будничным тоном. - Мертвецам
паспорта не нужны. Теперь у тебя не будет ни имени, ни фамилии, ни
паспорта, ни прописки, ни всякой другой такой ерунды... Да...
- Как же это я буду без паспорта?..
- Хе-хе, - осклабился солдат. - Так и будешь ты теперь беспаспортный труп.
- Как это?!.. За что?! - всхлипнул Пачкин.
- Очень просто. Упал и разбился сверхсекретный военный самолет, солдат
показал пальцем за спину. - Упал?
- Упал...
- Едем дальше... Как ты, Пачкин, понимаешь, это абсурд. Не можем же мы
делать сверхсекретные самолеты, которые разбиваются как обыкновенные? Не
можем?
- Не можем...
- Правильно... Поэтому, летчика, за то, что он самолет угробил, который
таких деньжищ стоил, мы, как видишь, поджариваем... Поджариваем?
- Поджариваем...
- Ведь он заслужил?
- Он... заслужил...
- Ну вот! А всех свидетелей гибели сверхнадежного самолета мы пускаем в
расход, чтобы разговоров не было. Пускаем?
Ужасная логика солдата дошла до Витька. Логика железная, не допускающая
возражений.
- Я никому не скажу, - просипел Пачкин.
- Все так говорят, а потом ползут слухи вредные... Ты вот, вижу, мужик-то
неплохой... Но тоже... потерпишь-потерпишь, а потом нажрешься и
разболтаешь по пьянке. Водку-то пьешь?
- Только по праздникам, - замотал головой Витек.
- Вот в праздник и разболтаешь!.. Испортишь людям праздник...
- Не разболтаю! Клянусь, не разболтаю! - Витек подполз к солдату и стал
целовать ему сапоги.
- Ну... это ты брось, - солдат легонько двинул Витька каблуком в ухо. Не
при старом режиме!.. Да... Ну, не знаю, что и делать с тобой...
- Пощадите! У меня мать старая! На кого я ее брошу?!
- О матери ты, Пачкин, не волнуйся... Мы о ней позаботимся...
- У меня невеста в городе! В музее работает! Музейный работник!
- Невеста у тебя?.. Любишь ее?
- Люблю! Люблю!
- Ну, не знаю... Ну, как мне с тобой быть? У меня приказ. А приказ надо
выполнять... Не знаю, не знаю... Может ты знаешь как мне быть?
- Я никому не скажу, - Витек заплакал.
- Это ты говорил уже... А я тебе на это уже ответил... А ты мне предложи
что-нибудь, чтобы я тебе навстречу мог пойти...
- Я никому не скажу...
- Ну что ты заладил одно и то же, как попугай?.. Вот видишь, ничего ты мне
предложить не можешь... А ведь это тебе надо, а не мне... Мне-то что за
тебя думать? Зачем мне это? Я тебя застрелю сейчас и все, и ничего думать
не надо... Хе-хе... А ты если не хочешь умирать, должен не просто словами
пустыми отделаться, а пожертвовать чем-то... Чем-то пожертвовать...
Витек вытащил из кармана кошелек и протянул солдату:
- Вот, возьми! Это все, что у меня есть!
Солдат взял, открыл кошелек, поглядел внутрь:
- Деньги?..
- Деньги!
- Тфу! Твои деньги и так мои будут, когда я тебя расстреляю... Нашел, чем
пожертвовать! Это не жертва! Жертва, это то, чего тебе действительно жалко
до слез, но все же подешевле жизни... Намек понял?.. Постой! Кажется, я
придумал!.. Давай-ка тебе, Пачкин, язык отрежем! Чтоб ты не разболтал!
Витя упал на спину.
- Не хочешь?.. Ну, как знаешь, - солдат навел ему в лоб дуло автомата. - А
я ведь, как лучше хотел... Пожалел тебя...
- Стой! Не стреляй! Давай отрежем!
